4.7. Нарушения смысловой регуляции при девиантном развитии личности Нарушения смысловой сферы, о которых пойдет речь в этом разделе – это нарушения, не связанные с какой-либо патологией психического функционирования, но порождающие социально неприемлемые формы

Раздел шестой. ЧТО ТАКОЕ НЛП (ОБЩЕЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ) Нейролингвистическое программирование - термин сравнительно молодой. Он включает в себя два корня: «нейро» - указывает на отношение к нервной системе; «лингве» - на определяющую роль речи, языковое воздействие на

1.1. Общее представление о психической травме и постстрессовых расстройствах Понятие «психическая травма» (его аналогом может выступать понятие «травматический стресс») обозначает дестабилизирующее воздействие на личность различных стрессоров, как правило, имеющих

Будучи личностью, человек выступает как автономный носитель и субъект общественно выработанных форм деятельностного отношения к миру (подробнее см. Леонтьев Д.А., 1989 а). Это качество с психологической точки зрения выступает как способность овладения собственным поведением, которая, как убедительно показал в своих теоретических и экспериментальных исследованиях Л.С.Выготский, является порождением социального по своему характеру образа жизни человека. «Личность… не врожденна, но возникает в результате культурного развития, поэтому “личность” есть понятие историческое. Она охватывает единство поведения, которое отличается признаком овладения » (Выготский, 1983 а, с. 315).

Овладение своим поведением предполагает формирование специфической системы регуляции поведения. С этим положением парадоксальным образом перекликается мысль, высказанная Д.Б.Элькониным в личной беседе (февраль 1984 г.): «Личность – это не регуляция, а, напротив, преодоление всяческих регуляций». В опубликованных посмертно научных дневниках эта мысль выражена им следующим образом: «Личность – высшая психологическая инстанция организации и управления своим поведением, заключающаяся в преодолении самого себя» (Эльконин, 1989, с. 517). Дело в том, что становление личностных механизмов овладения собственным поведением, как показал, в частности, Л.С.Выготский (1983 а), преодолевает характерную для животных непосредственную детерминацию поведения внешними стимулами и актуальными потребностями, внося в нее новые, высшие закономерности, подчиняющие себе действие низших. Соотношения этих высших закономерностей детерминации с низшими блестяще выражены формулой Гегеля: «Обстоятельства или мотивы господствуют над человеком лишь в той мере, в какой он сам позволяет им это» (1971, с. 26).

Рассмотрим соотношение психики и личности с точки зрения их функций в регуляции деятельности. Функциональную роль психики в наиболее общем виде можно охарактеризовать как регуляцию жизнедеятельности на основе ориентировки в объективном мире посредством построения субъективных образов действительности (см. Леонтьев А.Н., 1972, 1983 б; Гальперин, 1976). Иными словами, психика как форма отражения соотносится с самой объективной действительностью, данной субъекту в образе. Более конкретно функция познавательных процессов определяется как опознание инвариантов внешнего окружения (Royce, Powell, 1983, с. 11). Психическая регуляция жизнедеятельности имеет всецело адаптивную направленность; полностью сводясь к приспособлению к окружающему миру, она не порождает необходимости выделения субъектом себя из этого мира. Здесь мы имеем дело лишь с «самоорганизацией», присущей всем живым системам и не специфичной для человека.

Овладение человеком своим поведением – это поворот в процессе эволюции человека, на котором «…свойство самоорганизации живых систем уступает место механизму самоконтроля, что означает возникновение “отношения” к самому себе, становление “самости”, субъективности с ее имманентной способностью быть “для себя”» (Иванов, 1977, с. 83–84). Регуляция его жизнедеятельности со стороны объективных отношений, связывающих его с миром, принимает форму саморегуляции, осуществляемой личностью – психологической структурой, в которой в специфической форме представлены и упорядочены эти отношения.

Личностная регуляция жизнедеятельности возникает в процессе антропогенеза, когда сама жизнедеятельность становится предметом отношения со стороны ее носителей (Иванов, 1977; Абишев, 1978). Возникает новая система отношений субъекта – отношения к собственным непосредственным отношениям с миром. В сознании человека отражается не только объективная действительность, но и (в специфической форме) сами отношения, связывающие его с ней. Эти отношения могут быть различной степени осознанности; их репрезентация в сознании образует особый план субъективной реальности, присущий «внутренне сложному жизненному миру» (Василюк, 1984). Если функцию психики мы охарактеризовали в общих чертах как ориентировку в объективной действительности, в ее инвариантных свойствах, то функцию личности можно охарактеризовать как ориентировку в отношениях, связывающих субъекта с объективной действительностью, и подчинение деятельности иерархии этих отношений. Целостность личности тем самым определяется степенью интегрированности ее отношений с миром, а не структурных ингредиентов (Иванов, 1986).

Таким образом, личность как психологическое образование, как регуляторная система конституируется функциями выделения субъектом себя из окружающего мира, выделения, презентации и структурирования им своих отношений с миром и подчинения своей жизнедеятельности устойчивой структуре этих отношений, в противовес сиюминутным импульсам и внешним стимулам.

Эту систему функций осуществляет главная, конституирующая подструктура личности – ее смысловая сфера. Смысловая сфера личности – это особым образом организованная совокупность смысловых образований (структур) и связей между ними, обеспечивающая смысловую регуляцию целостной жизнедеятельности субъекта во всех ее аспектах. Личность в своей основе представляет собой целостную систему смысловой регуляции жизнедеятельности, реализующую через отдельные смысловые структуры и процессы и их системы логику жизненной необходимости во всех проявлениях человека как субъекта жизнедеятельности.

Чтобы лучше понять соотношение смысловой регуляции с другими системами регуляции жизнедеятельности, надо рассмотреть вопрос: почему люди делают то, что они делают? Это ключевой вопрос психологии личности, поскольку личность вбирает в себя и интегрирует различные механизмы регуляции деятельности и жизни в целом. Возможны по меньшей мере шесть ответов на этот вопрос, которые определяют шесть разных систем отношений человека с миром и, соответственно, шесть разных систем регуляции поведения, жизни человека в мире. Эти системы переплетаются друг с другом, тем не менее их достаточно четко можно логически выделить в чистом виде.

Первый ответ на этот вопрос: «Потому что я хочу». Это логика удовлетворения потребностей. У меня есть желание, влечение, его надо удовлетворить. Второй ответ, вторая логика поведения: «Потому что он первый начал». Это логика реагирования на стимул. Третий ответ: «Потому что я всегда так делаю». Это логика предрасположенности, стереотипа, диспозиции, которая охватывает, пожалуй, большую часть психологии личности. С ней связаны такие понятия, как «характер», «стиль», «установка», «научение». Очень большая часть нашей жизни протекает именно по этой логике. Три названных системы или механизма – общие для человека и животного. Любое животное может себя вести в русле этих трех логик или их констелляции.

Четвертый ответ уже специфичен для человека, но не специфичен для личности: «Потому что все так делают». В.В.Столин (1983 а) ввел в свое время несколько спорное понятие «социальный индивид», которое описывает именно эту логику – логику социальной нормативности, социальных ожиданий, где критерием регуляции выступает соответствие определенным ожиданиям социально значимой группы. Крайним выражением этой логики является тотальный конформизм. Но, разумеется, строя отношения с миром, учитывать в той или иной мере социальные ожидания, интересы социального целого необходимо.

Пятый ответ: «Я это сделал, потому что мне это важно». Эта логика – описанная выше логика смысла или логика жизненной необходимости, специфичная для личности и конституирующая личность. Можно утверждать, что человек является личностью в той мере, в какой его жизнь определяется именно этой логикой. Первые три системы регуляции деятельности не нуждаются в представлении о мире как о целом. Для того, чтобы реагировать на стимул, достаточно стимула. Для того, чтобы удовлетворять свои потребности, достаточно потребностей. Чтобы вести себя по стереотипу, достаточно стереотипа. Детерминанты всех этих форм поведения не выходят за пределы конкретной ситуации. Действуя в рамках этих трех логик, субъект не может сделать что-то, чего нет в ситуации. Логика социальной нормативности расширяет контекст деятельности, учитывая то, чего нет здесь-и-теперь, в данной ситуации, но она все равно не связана с миром как целым, она связана с расширением контекста жизнедеятельности, с включением значимых социальных групп в жизненную структуру этих отношений. Действие же, ориентирующееся на смысл – это действие, которое ориентируется на всю систему отношений с миром в целом. Это поведение, в котором учитывается определенным образом вся система отношений с миром и вся дальняя временная перспектива. Если я ориентируюсь на смысл действия для меня, я не могу сделать что-то, что разрушительно для моей жизни в дальней перспективе. Подобно тому, как по любому маленькому кусочку голограммы можно восстановить целое, в смысле любого конкретного действия отражается весь жизненный мир как целое. Ориентируясь на смысл, человек поднимается над ситуацией.

Наконец, шестой ответ: «А почему бы и нет?». В нем отражается логика свободного выбора. Если первые пять логик поведения (в описательных терминах) или систем регуляции деятельности (в объяснительных конструктах) в той или иной степени присущи всем психически здоровым и полноценным людям, то шестая логика или система присуща не всем людям и отражает, на наш взгляд, меру личностной зрелости как ее основную дифференциально-психологическую характеристику (подробнее см. об этом Леонтьев Д.А., 1993).

Исчерпывают ли шесть описанных логик все возможные регуляторные принципы человеческого поведения? Теоретических оснований настаивать на этом нет. Более того, в одной аудитории, где автор представлял эту модель, ему был задан вопрос про Христа, поведение которого не укладывается в рамки этой модели. Возможно, действительно, поведение, управляемое высшим призванием, миссией, когда человек ощущает высшую свободу именно потому, что для него (субъективно) нет выбора, представляет собой еще один, высший тип регуляции деятельности. Если это так, то носители этой логики поведения чрезвычайно малочисленны. В силу этого проблема седьмого уровня предстает столь же принципиальной в теоретическом плане, сколь малоактуальной в плане практическом. На данный момент мы воздержимся от попыток как-то его содержательно охарактеризовать и ограничим дальнейшее рассмотрение шестью логиками, которые допускают их развернутый психологический анализ.

Рассмотрим теперь взаимоотношения между различными регуляторными системами. Хотя, по всей видимости, за ними лежат различные психологические механизмы, в конкретном поведении они, как уже упоминалось, функционируют не порознь, а интегрируются в единых многоуровневых функциональных системах регуляции деятельности и ее отдельных единиц. В принципе можно рассматривать шесть описанных логик как шесть измерений человеческого действия; соответственно, любое действие может быть разложено на шесть векторов, соответствующих этим шести логикам и выступающих как проекции целостного действия на каждое из шести измерений. Взгляд на личность через призму этих шести измерений составляет основу того, что мы считаем оправданным называть мультирегуляторной моделью личности; нам в данном случае дает основание говорить о теоретической модели то обстоятельство, что принятие этого угла зрения позволяет увидеть ответы на ряд достаточно важных и актуальных теоретических вопросов психологии личности.

Действительно, если посмотреть на личность через призму предлагаемой мультирегуляторной модели, мы, во-первых, можем констатировать заметные индивидуальные различия в выраженности каждой из шести логик. Есть люди, в большей или меньшей степени влекомые своими актуальными потребностями; более или менее легко реагирующие на внешние стимулы; более или менее механически прикладывающие готовые схемы и стереотипы; более или менее чувствительные к социальным ожиданиям и давлению; более или менее учитывающие (сознательно либо интуитивно) множественные контексты и отдаленные следствия своих действий; более или менее способные (или неспособные вовсе) преодолеть заданные детерминанты своих действий и осуществить свободный поступок.

Во-вторых, достаточно наглядно можно проследить генетическую последовательность становления различных регуляторных систем. Первые три логики начинают развиваться параллельно с момента рождения (если не раньше). Логикам социальной нормативности и жизненной необходимости младенца также начинают обучать на первом году жизни, но реально проявляются в поведении они не ранее 1 года, и лишь после 3 лет занимают более или менее заметное место в спектре логик поведения. Критический период становления логики свободного выбора – подростковый возраст. Сущность подросткового кризиса заключается как раз в конфликте между стремлением к автономии и недостаточным развитием психологических механизмов автономной регуляции поведения. Разрешение этого кризиса – либо формирование этих механизмов, либо отказ от автономии (Калитеевская, 1997; см. также Леонтьев Д.А., 1993). Эта модель позволяет также дать внятные ответы на вопросы о том, когда рождается личность и возможно ли измерить ее количественно, то есть говорить, у кого «больше личности», а у кого «меньше». Действительно, если принять, что личность конституируется одной из шести логик поведения, а именно логикой жизненной необходимости или смысловой логикой, то удельный вес этой логики в спектре механизмов регуляции поведения и будет служить «количественной мерой личности». Соответственно, можно утверждать, что отдельные проявления личности можно наблюдать примерно с 1 года, а ее устойчивое влияние на поведение (хоть и в конкуренции с другими регуляторными механизмами) – с 3 лет. В горниле подросткового кризиса имеет шанс родиться зрелая, автономная, самодетерминируемая личность, хотя это происходит отнюдь не со всеми.

Наконец, клиническая психология дает достаточно свидетельств существования специфических нарушений отдельных регуляторных систем. Так, нервная анорексия – это явный пример нарушения системы удовлетворения потребностей, аутизм – системы реагирования на стимулы, и т. д. Задача психотерапии может в этой связи рассматриваться как восстановление нарушенного баланса регуляторных систем. Вообще способность к самоконтролю, присущая здоровой личности, основывается, на наш взгляд, как раз на сбалансированном развитии всех шести регуляторных систем (или, по меньшей мере, первых пяти) при доминирующей роли высших, специфически человеческих регуляторных систем – логики смысла и логики свободного выбора. Не случайно попытки манипулировать поведением людей могут использовать одну из четырех «низших» логик (соблазнение, провокация, формирование установки и наложение обязательств) и должны в максимальной степени блокировать две высшие.

Рассмотрим теперь соотношение смысловой сферы личности с другими сферами, системами и компонентами, образующими ее структуру.

Наиболее теоретически и эмпирически обоснованной моделью структуры личности нам на сегодняшний день представляется модель Б.С.Братуся (1988). Б.С.Братусь выделяет следующие уровни структуры личности: 1) собственно личностный или личностно-смысловой уровень, «ответственный» за производство смысловых ориентаций, определение общего смысла и назначения своей жизни, отношений к другим людям и к себе; 2) индивидуально-исполнительский уровень или уровень реализации, на котором смысловые ориентации реализуются в конкретной деятельности – этот уровень несет на себе печать характерологических черт, особенностей и свойств и 3) психофизиологический уровень, характеризующий особенности строения и динамики, режимов функционирования психических процессов.

Уровни структуры личности, выделенные Б.С.Братусем, хорошо согласуются с введенным А.Г.Асмоловым (1984) различением в личности плана содержания – плана смысловых образований, характеризующих личность с содержательной стороны, со стороны ее мотивов, жизненных целей, общей направленности и т. д. – и плана выражения, к которому относятся такие структуры, как способности и черты характера, отвечающие за особенности проявлений личности в деятельности. Эти проявления в плане выражения А.Г.Асмолов подразделяет на экспрессивные и инструментальные. Психофизиологический уровень, обеспечивающий функционирование личностных структур, А.Г.Асмолов относит не к самой личности, а к ее предпосылкам.

Принимая за основу основную общую логику подходов А.Г.Асмолова и Б.С.Братуся к пониманию структуры личности, мы усматриваем в их теоретических моделях один принципиальный общий недостаток, который, впрочем, связан с общим состоянием психологии личности на сегодняшний день. Этот недостаток заключается в недифференцированном представлении о высшем, специфически человеческом уровне структурной организации личности. Нам представляется, что здесь необходимо выделять не один, а по меньшей мере два различных уровня, содержанием которых будут являться принципиально разные по своей природе структуры и механизмы. Поэтому мы считаем необходимым выделять три уровня структурной организации личности (см. Леонтьев Д.А., 1993): 1) уровень ядерных механизмов личности, которые образуют несущий психологический скелет или каркас, на который впоследствии нанизывается все остальное; 2) смысловой уровень – отношения личности с миром, взятые с их содержательной стороны, то есть, по сути, то, что обозначается понятием «внутренний мир человека»; 3) экспрессивно-инструментальный уровень – структуры, характеризующие типичные для личности формы или способы внешнего проявления, взаимодействия с миром, ее внешнюю оболочку. (Психофизиологический уровень – уровень телесных и мозговых механизмов – мы, вслед за А.Г.Асмоловым, склонны отнести к предпосылкам личности, а не к составным частям ее структуры).

Понимание нами экспрессивно-инструментального уровня принципиально не отличается от того понимания, которое А.Г.Асмолов вкладывал в понятие «план выражения», а Б.С.Братусь в понятие «уровень реализации», с тем лишь отличием, что в качестве структур этого уровня мы рассматриваем, наряду с чертами характера и способностями, также роли, включенные человеком в свой репертуар. Смысловой уровень мы понимаем также сходным образом – как пласт смысловых структур, в которых кристаллизованы конкретные содержательные отношения человека с миром, и которые регулируют его жизнедеятельность. Этот уровень будет подробно рассмотрен в последующих главах. На этом уровне действительно осуществляется «производство смысловых ориентаций», но лишь один его вид – производство смысловых ориентаций в процессе реальной жизнедеятельности человека, реализации его отношений с миром.

За критические же процессы изменения смысловых ориентаций путем свободного выбора или направленной на себя рефлексивной смыслотехники отвечают ядерные механизмы личности – механизмы высшего уровня. Эти ядерные механизмы – свобода и ответственность. Трудность их постижения вытекает из того, что в личности мы не найдем некой структуры, которую можно назвать «свобода», или «ответственность», или «выбор». Это не элементы или подструктуры личности как, скажем, способности, потребности, роли или отношения. Это именно способы, формы ее существования и самоосуществления, которые не имеют своего содержания. В процессе становления и формирования личности они занимают (или не занимают) центральное место в отношениях человека с миром, становятся (или не становятся) стержнем его жизнедеятельности и наполняются (или не наполняются) ценностным содержанием, которое придает смысл им самим. Наполняясь содержанием смыслового уровня они, в свою очередь, определяют линии развития смысловой сферы, создают то силовое поле, в котором она формируется (подробнее см. Леонтьев Д.А., 1993; Калитеевская, 1997).

Значение

Предметная правдоподобность сознательного образа в случае конфликта между условиями восприятия и принципами построения мира обеспечивается второй составляющей сознательного образа и сознания в целом – значением, а, в конечном счете – действием с предметом. В самом общем виде значение есть знание о мире, фиксированное в языке. В отличие от знания ситуации, представленного живому существу в чувственных сенсорно-перцептивных образах, знание, представленное в значениях, является понятийным знанием о мире (в том числе знание субъекта о самом себе и об обществе), созданным совокупной деятельностью всего человечества. Предельным случаем значений являются научные понятия, добытые в намеренной познавательной деятельности людей (науке). Как уже говорилось ранее, необходимость в понятийном знании появляется в связи с созидательной конструктивной деятельностью человека. Если для успеха приспособительной деятельности индивида достаточно выделения стимулов и ориентиров в поле действия субъекта, то успех созидательной деятельности человечества невозможен без знаний об устройстве мира.

Значение как знание не может существовать иначе как знание отдельных людей. Вне человека нет знаний и нет значений. Если есть только знаки с фиксированными в них значениями, то без расшифровки знаков и понимания значений знание не возникает (мертвые языки, надписи на которых не удается прочитать). Вместе с тем надо отметить, что значение как всеобщее знание, принадлежащее всему человечеству и включающее опыт всего человечества (его практики), существует независимо от каждого отдельного индивида, живя в языке людей и развиваясь по своим собственным законам, т.е. существует надиндивидуально. Но через фиксацию в языке знание становится доступным любому человеку, овладевшему языком, входя в сознание этого индивида.

Появление сознания и понятийного знания о мире меняет и чувственное восприятие человека. Вместо образов объектов ситуации, которые выделяются в ноле действия как предметы-стимулы или ориентиры, человек начинает воспринимать предметы человеческой культуры, входящие в образ мира.

В отличие от образов объектов пространственного поля действия, описываемых на сенсорном языке определенной модальности по правилам построения предметов потребностей и по требованиям полезности для приспособительной деятельности, предмет культуры должен подчиняться также знаниям принципов устройства всего мира. Значение, как носитель знания о мире, преобразует образ объекта из поля действия в образ предмета из мира человека, означая его и позволяя теперь воспринимать его не просто как, например, предмет белого цвета, определенной формы и размера, а как лист бумаги. Значение, таким образом, становится средством "означения" воспринимаемых условий внешней среды и тем самым входит в структуру сознательного образа.

Понятно, что требования к образам объекта как предмета потребности и как предмета культуры человечества различны. Образ объекта как предмета потребности может быть неполным (вследствие сенсорного языка) и различаться в разных сенсорных языках (образы цветка в спектре видимого цвета и в спектре ультрафиолета неодинаковы). Но эти образы должны обеспечивать эффективную ориентировку приспособительного поведения живого существа. Образ предмета культуры должен соответствовать общей картине мира, отвечать требованиям достоверности знания о предмете, вписываться в категориальную сетку сознательного образа мира человечества и каждого человека. Он – основа деятельности человека, производящего условия своей жизни и живущего в пространстве социальных отношений.

Различия между образами объекта как предмета потребности и предмета культуры хорошо видны в исследованиях измененного сознания.

Если испытуемому, находящемуся в гипнотическом состоянии, внушают, что, выйдя из гипноза, он не будет видеть сигареты, то испытуемый действительно не упоминает сигареты при перечислении предметов, лежащих на столе. Некоторые испытуемые при этом не узнают и пачку сигарет, и зажигалку, и пепельницу, находящиеся на столе, хотя видят их и берут в руки. Иногда эти испытуемые не могут описать табачный киоск и объяснить, что значит курить. Но при этом испытуемые, сидя за столом, не ставят чашку с чаем на "невидимые" ими сигареты, обходят "невидимые" предметы (стол или стул). Получается, что в сознании в данный момент нет образа предметов культуры, но как предметы поля действия, не являющиеся предметами человеческой культуры, они воспринимаются и регулируют поведение в пространственном поле активности.

Также интересным, хотя и не совсем понятным, является установленный факт восприятия предметов или их изображений разными полушариями мозга при его расщеплении (если перерезаны нервные связи, соединяющие два полушария).

Если изображение или предмет ненадолго предъявляется только в левое языковое полушарие, то человек видит этот предмет и может его описать. Если эта же стимуляция предъявляется в правое полушарие, то человек реагирует на него биологически "правильно", но описать предмет или изображение не может. То есть соединение перцептивного процесса с языковыми значениями позволяет видеть социально адекватный привычный предмет. Отсутствие значений в процессе восприятия даст правильное опознание объекта и адекватную ему биологическую реакцию (вегетативные реакции у мужчин на изображение обнаженной женщины), но не сопровождается формированием образа предмета культуры.

Это дает основание утверждать, что значение привносит в образ объекта с его физическими качествами новые свойства, добытые человечеством в познавательной деятельности. Значение фиксирует и как бы переносит "невидимые" свойства предметов, в том числе намеренно созданных человеком, в сознание индивида (в сознательные образы) и включает их в систему категориальной картины мира, построенной человечеством. В этом и заключается основная функция значения в построении сознательных образов.

Личностный смысл

Сознательные образы, как и образы объектов предметного ноля действия, предназначены для управления и регуляции деятельности субъекта, но теперь уже деятельности созидательной. Из этого следует, что в них в какой-то форме должны быть представлены потребности субъекта. Такая представленность, обеспечивается третьей составляющей сознательного образа – личностным смыслом. Если в образе объектов фиксируется биологический смысл, представляющий потребности природного субъекта, то предмет человеческого мира должен "вмещать" в себя потребности человека как социального существа (в том числе и как личности), т.е. субъекта социальных нормативных и нравственных отношений. Личностный смысл как раз представляет потребностную "окраску" всех предметов, собственных действий и событий, происходящих в мире.

Смысл понимается как значение предметов, событий, действий для субъекта, т.е. как отношение внешнего мира к потребностям человека как социального существа и личности. А. Н. Леонтьев указывал, что смысл действий задается отношением целей к мотиву, за которым стоит потребность.

Голосование на выборах имеет для всех одинаковое значение, но смысл голосования может быть разным. Если человек имеет желание попасть в правительство и ему один из кандидатов обещал это, то голосование для него имеет смысл быть членом правительства, а победа кандидата – лишь условие этого. Поднятие руки при таком голосовании имеет смысл собственной карьеры.

Если медаль "За взятие Берлина" спасла жизнь солдату (пуля срикошетила от медали), то значение медали не изменилось, а ее смысл стал особым – спасла жизнь. Значение войны понятно всем взрослым, но смысл войны для матери, сын которой участвует в военных действиях, и матери, чей сын не служит в армии, разный, а отсюда и различное отношение и различные реакции этих матерей на военные события.

Функция личностного смысла – обеспечивать пристрастность сознания, помогая выбирать адекватное ситуации поведение. Позже мы увидим, что эмоции человека определяются не самими по себе событиями, а теми смыслами, которые эти события приобретают для человека.

Отличия чувственных неосознаваемых и сознательно построенных образов человека

Теперь мы можем выделить различия сознательного и чувственного неосознаваемого образов. Чувственный образ есть образ объекта как предмета биологического поведенческого пространства. Сознательный образ как предмет культуры человечества претендует на достоверность знания и проникновение в природу предмета. Он есть часть образа мира человека.

Чувственный образ объекта имеет биологический смысл и функциональное значение ориентира. Сознательный образ обладает значением, представляющим предмет в системе других предметов (в категориальной сетке знаний человечества), и личностным смыслом, представленном в виде потребностной "окраски" предметов, действий, событий.

Из этого сравнения видно, что сознание действительно обеспечивает новый уровень отражения мира, открывая для человека не поле его действий (ситуацию), а мир его жизни (бытие), выявляя законы функционирования мира и создавая условия для построения человеком своей жизни на основе полученных знаний. И хотя этот анализ не позволил нам выделить сознание как особое явление, как особую реальность, мы получили подтверждение наличия какого-то процесса, обеспечивающего новый уровень отражения и регуляции деятельности.

На сегодняшний день в психологии остаются два не конкурирующих между собой понимания сознания:

• а) новая высшая ступень развития психики, на которой человек оказывается способным получать такие знания о мире, которые нельзя получить чувственным путем;
• б) способность человека отдавать себе отчет о наличии у себя чувственных образов, желаний, эмоций, состояний, действий, мыслей и пр.

Понимание сознания как способности к самоотчету позволяет выделить ряд его характеристик.

Эмпирические характеристики сознания

Во-первых, мы можем выделить содержание нашего сознания, т.е. то, что присутствует сейчас и может присутствовать вообще в нашем сознании.

Во-вторых , мы видим, что в данный конкретный момент осознается не все богатство нашей психики, не все, что мы делаем, а только небольшая часть нашей активности. То есть мы констатируем ограниченность объема сознания и тем самым подтверждаем несовпадение понятий "сознание" и "психика": первое "уже" (меньше по объему) второго, является его частью. Из факта ограниченности объема сознания также следует, что осознавание есть самостоятельная задача и самостоятельный процесс движения сознания по психической и моторной активности человека, что и позволило К. Г. Юнгу сравнивать сознание с лучом света.

Случаи патологии подтверждают расхождение психической и сознательной регуляции поведения. При некоторых заболеваниях человек совершает передвижение в сложной предметной обстановке и не натыкается на предметы, но при этом нс осознает обращенную к нему речь и потом ничего не помнит о происшедшем. Похожее поведение мы наблюдаем при постгипнотическом внушении "не видеть данный предмет" или "находиться в таком-то месте". Если человеку внушить, что он находится на лесной поляне и надо собирать цветы, то он собирает мнимые цветы, но никогда не делает это под столом, который находится в комнате, и не пытается пройти сквозь стол.

Третья характеристика сознания – это выделение в объеме сознания фокуса (зона, поле ясного осознания) и периферии. Понятия "объем", "фокус" и "периферия" сознания перекликаются с понятиями "объем", "фокус" и "периферия" восприятия и внимания, и мы будем это обсуждать далее.

Каждый человек наделяет определенные явления и предметы окружающего мира собственным значением. Нередко отсутствие этих значений выражается в достаточно драматических проявлениях - неврозах, депрессиях, потере себя. Значения, которые придает человек тем или иным феноменам, получили название личностного, или индивидуального, смысла.

Основное определение

Личностный смысл - это термин, ставший одним из ключевых для современного западного общества. В концепциях западных психологов данный термин получил свое развитие. В первую очередь, данное понятие получило широкий обзор в работах Р. Мэя и В. Франкла. Словарь дает следующее определение личностного смысла. Это особая индивидуально-специфическая, а также личностно-пристрастная характеристика определенных явлений.

Индивидуальный смысл в работах Франкла

Франклом индивидуальный смысл сводится к тому, что человек «дает жизни» и что он «берет от мира». По мнению Франкла, данное понятие непосредственно связано с той позицией, что занимает человек в отношении своей судьбы. Так как каждому неизбежно приходится сталкиваться с такими переживаниями, как боль, чувство вины и смерть, то смысл жизни может быть найден не только посредством восприятия благ, но и через страдание.

В исследованиях этого выдающегося психолога обычно выделяют несколько моментов, касающихся идеи личностного смысла. Во-первых, индивидуальное значение события непосредственно связано со многими вещами и явлениями. В любой из жизненных ситуаций есть возможности, чтобы реализовать тот или иной индивидуальный смысл. Смысл - явление, неотделимое от ценностей, которые на своем жизненном пути человек открывает для себя во внешнем мире. Франкл, оспаривая известную концепцию А. Маслоу о самореализации, выдвигает собственное положение. Он считает, что человек должен не посвящать жизнь реализации заложенных в нем талантов, а нацеливать внимание на реализацию определенных ценностей, возможностей. В данной идее можно выделить нечто связанное с духовной стороной жизни, к примеру идею о целостном подходе к человеку.

Где искать смысл?

Но если современное психологическое знание относит ценность к одной из составляющих частей личности, то Франкл считает, что ценность нужно искать во внешнем мире, а не внутри. А также, вынося понятие смысла за пределы личностного бытия, ученый приходит к интересному выводу: человеку необходимы «напряженные состояния». Его формула во многом сходна с концепцией другого ученого - К. Левина, создавшего модель так называемых напряженных систем. Личностный смысл и у одного, и у второго исследователя реализуется в условиях несовпадения устремлений индивида и условий внешних обстоятельств. В том случае, если человеку не удается отыскать индивидуальный смысл в тяжелых жизненных обстоятельствах, наступает личностная деградация. Прекратить этот процесс можно только посредством отыскания новых смыслов.

Концепция А. Н. Леонтьева

Согласно исследованиям А. Н. Леонтьева, личностный смысл - это один из основополагающих компонентов сознания. Его чувственная ткань, согласно мнению ученого, образует состав конкретных образов объективной реальности, которая может или актуально восприниматься, или всплывать в виде образов в памяти. Помимо смысла структура сознания содержит еще два компонента - значение и чувственную ткань восприятия. Чувственная ткань позволяет воспринимать внешний мир как некое поле и объект деятельности. Что касается значения, оно представляет собой то или иное содержание, наполняющее слово, предложение либо знак языка. Универсальными системами значений являются музыка, танец, изобразительное искусство.

Личностный смысл - это компонент сознания, отражающий значимость определенных событий для человека. Он позволяет определить соотношение явлений объективной действительности к интересам человека. Если интересы и события или предметы внешнего мира совпадают, то они одновременно наделяются индивидуальной ценностью. Личностный смысл и значения - это части сознания, тесно связанные между собой. Значение, которое воспринимается приобретает совершенно особый индивидуальный смысл.

Например, многие школьники хотели бы получать хорошие оценки. Это желание имеет общее для всех значение, которое также является нормой в обществе. Но для одного школьника хорошая оценка будет говорить об уровне его знаний, талантов. Для другого она будет значить, что он лучше своих сверстников по каким-то показателям. Для третьего хорошая отметка означает получение долгожданного подарка от родителей.

Индивидуальное содержание значения, которое определенное событие приобретает для каждого человека, и носит название личностного смысла. Данный феномен показывает, что общественный и личностный смысл образования нередко бывает разным. То, что важно для общества, может оказаться незначительным для индивида и наоборот. Если обществу важно, чтобы гражданин исполнял свои социальные обязанности, был достойным и образованным его членом, приносящим пользу социуму, то индивид в получение образования может вкладывать совершенно другой смысл.

Понятие смыслового барьера

Люди вкладывают разный индивидуальный смысл в слова, и это вызывает немало трудностей взаимопонимания. Такие случаи получили в психологии название смыслового барьера. Данный термин был введен отечественным психологом Л. С. Славиной. В процессе исследования групп младших школьников она искала причины непослушания некоторых детей. Оказалось, что во многом данный феномен был связан с различием смыслов учителя и ребенка.

К примеру, педагог задает школьнику вопрос, стараясь «вытянуть» его и поставить лучшую отметку. Ученик же считает, что преподаватель к нему придирается. Учитель может поставить ту оценку, которая представляется справедливой, а школьник уверен, что оценка занижена.

Смысловой барьер может возникать в любой сфере. Например, между ребенком и родителями или между двумя взрослыми людьми. Стоит отметить, что при частом повторении взаимного непонимания смысловой барьер будет становиться все больше и захватывать новые области взаимоотношений между людьми. Тогда действия, исходящие, к примеру, от придирчивого учителя, перестанут восприниматься учеником вообще. В народе это четко описывает фраза «как от стенки горох».

Значимость - главная составляющая смысла

В процессе раскрытия понятия «смысл» полезно обратиться к истории языка: старославянское слово «смысл» значило «ум, образ мыслей, мудрость». В словаре Ожегова есть еще одна трактовка данного слова: это «содержание, суть, цель». В каждом из определений понятия «смысл» можно проследить, что оно принадлежит именно к ментальной составляющей жизни человека.

Психологи Дж. Ройс и С. А. Пауэлл также отмечали, что личностный смысл - это понятие, ассоциирующееся с термином «значимость». Ее люди придают каждому критическому событию либо аспекту бытия. Когда человек теряет идеалы, наступает состояние, называемое В. Франкл называет его Именно здесь кроется причина, вызывающая большинство современных неврозов. Одним из критических качеств для поддержания психологического здоровья является определенная толика напряжения, к примеру такого, которое может появиться благодаря наличию смысла.

Смыслы в профессиональной деятельности

Особое значение в свете данной концепции приобретает личностный смысл профессиональной деятельности. Во многих случаях сегодня человек оказывается отчужден от объекта своего труда. Смысл работы сводится для него к тому, чтобы «отбыть» рабочий день как можно скорее и получить за это оплату, покрывающую основные расходы. Но в некоторых случаях оказывается и так, что профессиональная деятельность несет для человека и другие значения - дает возможность реализовать свои таланты, получить авторитет. В таком случае, напротив, работа может обладать терапевтическим действием, помогая сохранять душевное равновесие в том случае, когда другие жизненные сферы временно лишаются индивидуальных смыслов.

Функции индивидуального смысла

Исследователи Зейгарник и Братусь писали о том, что уровень развития личности является уровнем ценностного определения, существования в мире определенных смыслов. Основная плоскость личностного развития - нравственно-ценностная. Согласно данным авторам смысл несет следующие функции:

• Посредством наделения смыслом определенных значений осуществляется взаимодействие человека и общества. Ценности представляют собой язык данного взаимодействия.
• Приверженность определенным ценностям позволяет личности быть тождественной самой себе и целостной. Она определяет основные характеристики личности, уровень ее нравственности. Обретение ценности - это залог последующего обретения самого себя.
• Посредством смыслов и ценностей происходит мысленное конструирование идеального будущего, в том числе и с нравственной стороны.

Концепции Хекхаузена и Ялома

В трудах Хекхаузена описаны главные компоненты смысловых систем. Во-первых, это смыслообразующие мотивы. Они побуждают человека к активности. Во-вторых, смысловые установки, через которые и находит свое отражение индивидуальный смысл. В-третьих, это поступки, управляемые определенными нравственно-смысловыми установками.

Противопоставление внешнего и внутреннего относительно личностных и ценностных смыслов нашло свое отражение и в исследованиях И. Ялома. Это психотерапевт из США. Бытие человека, в особенности в сложных жизненных обстоятельствах, сводится к выживанию и попытках отыскать смысл в собственном внутреннем мире. позволяет отыскать его за пределами личности. Данная идея совпадает с концепцией Франкла.

Взгляд Д. Келли

Американский психолог Д. Келли, также исследовавший понятие личностного смыла, фокусируется на внутреннем мире личности. Он считает, что внутренние процессы являются «проложенными в психике каналами». Именно в их русле индивид и прогнозирует развитие событий. Индивидуальность, которая всегда воспринимает реальность субъективно, стоит при этом на первом плане. Вследствие этого совершенно чужие люди могут быть похожими, поскольку приблизительно одним и тем же значениям могут наделяться одни и те же важные события в их жизни. Личностный смысл у таких людей совпадает. Нередко бывает и наоборот - близкие люди обладают совершенно разными взглядами на события.