Немецкая оккупация беларуси. Нацистский коллаборационизм на оккупированных землях Белоруссии (10 фото)

Планируя нападение на СССР, верховное командование вооруженными силами Германии намечало провести в отношении советской страны не только самую крупную военно-стратегическую операцию, но и наиболее широкомасштабную в истории мировых войн экономическую экспансию. Беларусь в годы Великой Отечественной войны, как показывают документы, представляла собой уникальный военно-экономический феномен, сущность которого определялась нацистской экономической политикой и преступной практикой «ведения хозяйства» на оккупированных белорусских землях в 1941--1944 гг.

Беларусь в военно-экономических расчетах Третьего рейха. В ходе подготовки военной операции «Барбаросса» («Barbarossa») руководство нацистской Германии рассматривало экономический потенциал СССР в качестве одного из главных военно-стратегических объектов. О возможности его максимально полного использования с целью усиления экономики Третьего рейха свидетельствует ряд директивных документов, особое место среди которых занимает директива о создании специальной экономической организации «Ольденбург» («Oldenburg») со штабом особого назначения «Восток» (Wi Stab Ost -- c июня 1941 г.)1.

Военно-экономические расчеты восточной кампании проводились «Штабом по руководству экономикой «Восток» (Wi Fue Stab Ost), находившемся в подчинении уполномоченного по четырехлетнему плану рейхсмаршала Г. Геринга и другими государственными учреждениями рейха. Планируя операцию по захвату «лебенсраума на востоке», военно-экономическое руководство Третьего рейха исходило из указаний Гитлера о «немедленном и полном использовании» восточных территорий в интересах рейха, в «первую очередь при получении продовольствия и нефти». Первоочередной задачей должно было стать продовольственное обеспечение «всех вооруженных сил Германии за счет России» (СССР. -- С. Н.).

В начале мая 1941 г. на совещании членов штаба «Ольденбург» с участием государственных секретарей правительства Германии были определены основные методы для достижения поставленных военно-экономических целей: «если мы сумеем выкачать из страны все, что нам необходимо, то десятки миллионов человек будут обречены на голод»2. Беларусь виделась в первоначальных военно-экономических расчетах рейха как источник сельскохозяйственной продукции и технических культур. Конкретные задачи по использованию ресурсов определялись «Общими политико-экономическими директивами для экономической организации «Восток» 23 мая 1941 г.: с белорусской территории, входившей в «лесную зону», планировалось получать «значительные мясные запасы»3. При этом территория Беларуси должна была быть отделенной от черноземной зоны СССР, где имелись излишки продуктов. Возможная нехватка продуктов питания в этой полосе не означала их обязательную поставку из черноземных районов или из самой Германии, поскольку разработчики директив видели в качестве главной задачи только продовольственное обеспечение вермахта.

Следуя директивам, в основу разработки «программы снабжения войск из ресурсов страны» необходимо было положить метод не повышения урожайности, а снижения внутреннего потребления местного населения. Именно такой расчет создатели документа брали на вооружение, когда искали наиболее рациональный путь для получения излишков продовольствия и фуража, необходимых Германии в ходе военной операции на востоке, обрекая тем самым на голод миллионы людей.

Как следовало из специальной инструкции -- «12 заповедей поведения немцев на востоке и их обращения с русскими», -- принятой 1 июня 1941 г., непосредственными исполнителями принятых директив должны были стать «сельскохозяйственные фюреры» (управляющие. -- С. Н.): нацистское руководство предоставляло им полную свободу выбора средств в ходе продовольственного обеспечения вермахта.

Основным программным документом, определявшим важнейшие цели и задачи по экономической эксплуатации «лебенсраума на востоке» являлись «Директивы по ведению хозяйства на новых занятых восточных территориях (Зеленая папка)», известные в советской историографии как «Зеленая папка» Г. Геринга4. Принятые 16 июня 1941 г., т. е. за неделю до нападения на Советский Союз, директивы предназначались для ориентации военного руководства и всех хозяйственных служб; имели силу в районах, которые будут находиться под управлением как военной, так и гражданской администрации. Документом определялось значение экономического потенциала Беларуси: с ее территории военно-хозяйственные службы рассчитывали получать запасы крупного рогатого скота, ячменя, лошадей, древесины и пр., а также использовать рабочую силу, военнопленных, привлекать местное население для выполнения разных заготовительных заданий.

Имеющиеся документы позволяют установить: директивные указания и распоряжения, изложенные в «Зеленой папке», постоянно изменялись и дополнялись, но сохраняли свою практическую значимость до окончания восточной кампании. После провала «блицкрига» берлинские стратеги вынуждены были вносить существенные коррективы в оккупационную политику на востоке, в том числе и в практику «ведения хозяйства». С этого времени в основу работы германских хозяйственных органов и служб легли «общие принципы экономической политики на новых восточных территориях»5. В соответствии с внесенными изменениями высшим законом дальнейшего ведения войны руководство рейха объявляло «потребности военной экономики», в число которых наряду с сельским хозяйством включалось восстановление промышленного производства, но прежде всего -- использование людских ресурсов из захваченной территории СССР.

Среди других директивных документов, в соответствии с которыми осуществлялась германская экономическая политика на оккупированной территории Беларуси, входившей в сферу деятельности т. н. гражданской администрации, особое место занимала «Коричневая папка», или «Директивы по ведению хозяйства»6, до последнего времени практически не известные отечественному читателю. Подготовленные осенью 1941 г., но вступившие в силу только с апреля 1942 г., директивы касались сферы гражданского управления на территории рейхскомиссариатов «Остланд» и «Украина», куда в течение лета -- осени 1941 г. были включены другие части (западная, центральная и южная) оккупированной территории Беларуси. Отсюда планировалось постоянно получать такие виды сельхозпродукции, как картофель, рожь, лен, коноплю, шерсть, а также материалы деревообработки. К тому же в сферу деятельности гражданской администрации входили вопросы общего ведения хозяйства, в том числе планирования и хозяйственного обновления производства, организации переработки сельскохозяйственного сырья, поставок продукции для вермахта, использования местной рабочей силы.

На оккупированной территории Беларуси исполнителями «директив по ведению хозяйства» являлись разные хозяйственные службы, принимавшие соответствующие приказы, распоряжения, планы и т. п., нацеленные: частично на «восстановление экономики в генеральном округе Беларусь», выполнение «первого экономического плана для Беларуси», обеспечение «тотальной мобилизации промышленности Беларуси», а также «введение нового аграрного порядка», «повышения рационализации производства и результативности труда»7.

Таким образом, уже в ходе подготовки и проведения военной агрессии против СССР руководством нацистской Германии были разработаны директивные документы, соединявшие в себе, с одной стороны, военно-стратегические и военно-экономические расчеты, а с другой -- методы преступной идеологии войны на уничтожение мирного населения на восточных территориях. Имеющиеся материалы позволяют прийти к выводу: Беларусь с ее хозяйственными и людским ресурсами оказалась в военно-экономических расчетах Третьего рейха и оставалась одним из объектов экономической эксплуатации для целого ряда германских оккупационных служб, команд и отделов до освобождения летом 1944 г.

Германский аппарат «ведения хозяйства», грабежа и эксплуатации оккупированной территории Беларуси. C первых дней германской военной агрессии против СССР вступали в силу «Директивы по ведению хозяйства на новых занятых восточных территориях (Зеленая папка)», которые по распоряжению начальника штаба верховного командования вермахта В. Кейтеля должны были «выполняться всеми воинскими частями (подчеркнуто в документе. -- С. Н.)»8. В соответствии с директивным документом, главнокомандованию армий и военно-хозяйственным службам других частей вермахта надлежало принять все меры к немедленному и полному использованию занятой восточной территории.

Фактически через три недели после начала операции «Барбаросса» территория Беларуси с ее оставшимся экономическим потенциалом и людскими ресурсами оказалась главным объектом для целого ряда военно-хозяйственных органов, среди которых: 3 хозяйственных отделов (IV Wi) при главнокомандующих (AOK) армиями; 7 хозяйственных групп (Gruppe IV Wi) при полевых комендатурах, а также 4 хозяйственных команд (Wi Kdos) с тремя филиалами при хозяйственной инспекции «Центр» (Wi In Mitte). Штаб последней размещался в Ново-Борисове почти до конца 1943 г., обеспечивая ее функционирование в тылу группы армий «Центр»9.

Следуя директивным указаниям, хозяйственная инспекция с подчиненными ей службами группы армий «Центр», были обязаны оперативно наладить продовольственное снабжение воинских частей вермахта, общее количество которого только на этой территории в конце лета 1941 г. превышало 1,5 млн чел. Основной «исполнительной силой по использованию страны», как указывалось в директивах, становились хозяйственные команды. Наряду с решением главной задачи по продовольственному обеспечению они отвечали за использование рабочей силы, восстановление промышленности, заготовку сырья и обработку материалов, ведение лесного хозяйства и деревообработку, организацию банковского дела и торговли. Каждая команда состояла из отделов и подотделов, созданных с целью обеспечения как частей вермахта, так и других подразделений, в т. ч. частей войск СС и полиции.

Деятельность хозяйственной инспекции «Центр» начинается с 12 июля 1941 г. -- даты издания особого распоряжения № 1. Занятая к тому времени территория Беларуси входила в сферу действий хозяйственных команд «Белгард» (Минск), «Хиршберг» (Витебск), «Бунцлав» (Бобруйск), «Швейдниц» (Орша), которые предназначались в дальнейшем для выполнения своих функций на российской территории с учетом своих названий: «Хиршберг -- Москва» (Hirschberg -- Moskau), «Бунцлав -- Тула» (Bunzlau -- Tula) и «Швейдниц -- Горький» (Schweidniz -- Gorkij). Количественный состав команд колебался от 200--300 до 600 служащих. Большинство из них входило в состав групп «сельское хозяйство», непосредственно отвечавших за продовольственное обеспечение вермахта. К примеру, на территории хозяйственных команд «Орша», «Бобруйск» и «Витебск» этим занималась почти половина от общего состава хозяйственной инспекции «Центр»10.

Первой хозяйственной командой, с июля 1941 г. начавшей выполнять «директивы по ведению хозяйства» на оккупированной территории Беларуси, была команда «Белгард -- Минск» («Belgard -- Minsk»). Общая численность групп «руководства», «вооружений» и «хозяйства» составляла 32 служащих, тогда как в самую большую группу «сельское хозяйство» входило 128 чел. К началу осени 1941 г. почти половина Беларуси на восток от Борисова (т. н. тыловой район) стала зоной деятельности трех хозяйственных команд, которые наряду с командой «Belgard» занимались поставками продовольствия с территории двух заготовительных округов -- «Варшава» и «Центр» (Днепр) с опорными пунктами в Варшаве, Орше и Смоленске.

После разгрома под Москвой, когда потерпела крах стратегия «молниеносной войны», военно-экономическое руководство Третьего рейха вносит «принципиальные» изменения в экономическую политику в отношении всех восточных территорий, где с этого времени «главным является производство (выделено мной. -- С. Н.) продовольствия и добыча сырья»11. Начиная с 1942 г. восточная часть Беларуси (восточнее Борисова. -- С. Н.) оказывается в сфере прямых интересов 14 исполнительных военно-хозяйственных субъектов экономической инспекции «Центр».

По итогам переписи (1 июля 1942 г.), на территории экономической инспекции «Центр» (территория восточной части Беларуси и западной от Орла части России. -- С. Н.) общее число занятых в сферах промышленности, лесного хозяйства и деревообработки, в организации Тодта, на железной дороге и на транспорте, в ремесленном производстве и других отраслях, временно восстановленных на оккупированной территории, составляло более 500 тыс. чел., или 1/5 часть от всех тех, кто был занят в сельском хозяйстве в 1942/1943 хозяйственном году. При этом почти две трети общей численности местной рабочей силы, занятой на территории экономической инспекции «Центр», выполняло «директивы по ведению хозяйства» на территории Беларуси12.

Следуя документальным материалам, можно констатировать: с первых дней операции «Барбаросса» территория Беларуси являлась объектом действий армейских хозяйственных отделов, хозяйственных команд и их филиалов, а также заготовительных служб, хозяйственных отделов главного квартирмейстера, охранных дивизий и полевых комендатур. По оценке советских исследователей М. М. Загорулько и А. Ф. Юденкова, на временно оккупированной территории СССР была установлена «целая система» экономического порабощения13. Если восточная часть территории Беларуси общей площадью около 110 тыс. км2 находилась под контролем 9 хозяйственных команд и 5 филиалов, то на остальных (западной, центральной и южной) частях Беларуси, территория которой в течение августа-октября 1941 г. оказалась под управлением гражданской администрации, начали свою работу более 20 хозяйственных отделов или т. н. рефератов. Имеющиеся материалы позволяют определить количественный и качественный состав главных исполнительных органов гражданской администрации -- хозяйственных отделов: основные силы концентрировались в отделах «сельское хозяйство и продовольствие» гебитскомиссариатов, а также в окружных, уездных и районных земельных управлениях. На местном уровне главной опорой гражданских хозяйственных структур были, -- как отмечает белорусский историк А. А. Факторович, -- сельские, волостные и районные управы как низовые исполнительные звенья в управлении каждым из гебитскомиссариатов14.

Для решения задач, связанных с продовольственным обеспечением вермахта, высшим военно-экономическим руководством Германии была создана особая исполнительская структура -- Центральное торговое общество «Восток» по заготовке и сбыту сельскохозяйственной продукции (ЦТО «Восток» с ограниченной ответственностью). Следуя указу уполномоченного по четырехлетнему плану Г. Геринга от 27 июля 1941 г., государственно-монополистическое объединение предназначалось для работы на всей оккупированной территории, исключая только зону оперативного армейского тыла. Руководству ЦТО ставилась главная цель по «использованию занятых территорий для гарантированного обеспечения (продовольствием. -- С. Н.) действующих частей»15.

Пути решения вопросов использования рабочей силы, заготовки продовольствия, организации транспорта руководство ЦТО «Восток» видело в тесном сотрудничестве с гражданской и военной администрациями, а также с хозяйственными командами, службами и отделами. Более того, на территории рейхскомиссариатов «Остланд» и «Украина», а также в области глубокого армейского тыла были созданы главные и коммерческие конторы ЦТО «Восток». Одна из главных контор размещалась в Ново-Борисове. Планировалось, если «блицкриг» удастся, переместить ее в Москву, но до мая 1944 г. она оставалась в Беларуси. Борисовская же контора руководила коммерческими конторами в Орше, Бобруйске, Витебске, Смоленске и Орле. Рижская -- в Каунасе, Таллинне (Ревеле), Минске и Пскове. Каждая коммерческая контора имела филиалы и отделения. К примеру, минская контора включала 9 филиалов и 61 отделение.

Только за первый год работы ЦТО «Восток» значительно выросли его штаты. Причем сделано это было за счет привлечения местных служащих из бывших советских заготовительных контор «заготзерно», «заготскот», «заготптицепродукт». В генеральном округе «Беларусь» и в районе тыла группы армий «Центр» действовал 21 филиал ЦТО «Восток» и «Восток-Центр» с 146 отделениями, а также около 5,5 тыс. баз, складов, магазинов и пунктов приема сельхозпродуктов и фуража. С осени 1941 г. ЦТО отвечало и за ряд перерабатывающих производств мясной продукции в Минске, Гомеле, Барановичах и Борисове. С декабря полномочия монопольного объединения расширяются практически на предприятия по переработке шерсти, льна, конопли, кожи, меха и др. В зоне оперативного армейского тыла и на территории округа «Белосток» конторы ЦТО не вводились16. В проведении производственно-хозяйственных мероприятий в «Остланде» и на «Украине» кроме ЦТО «Восток» участвовали другие монополии, например: по заготовке шкур, меха и других материалов животного происхождения; волокна; торфа; деревообработки.

Оккупационная администрация не исключала возможности введения экономических методов хозяйствования, прежде всего на основе создания банковской сети. Так, до лета 1942 г. для финансового обеспечения хозяйственной деятельности на территории инспекции «Центр» и генерального округа «Беларусь» была создана сеть из 72 банковских отделений и кредитных касс, 25 сентября 1942 г. в Минске открывается филиал объединенного банка «Остланда». В 1943 г. их количество увеличивается до 100. Банками и их отделениями на оккупированной территории Беларуси проводилось кредитование важнейших отраслей экономики, прежде всего сельского хозяйства, строительства, деревообработки, а также отдельных промышленных и торговых предприятий. Однако только бесповоротный крах германского вермахта на восточном фронте летом 1943 г. явился для нацистского руководства причиной ликвидации хозяйственных команд и хозяйственной инспекции «Центр» (31. 10. 1943. -- С. Н.). С освобождением Беларуси летом 1944 г. был полностью ликвидирован германский военно-хозяйственный аппарат насилия, грабежа и эксплуатации.

Таким образом, на значительной территории Беларуси, которая с 22 июня 1941 по 28 июля 1944 г. находилась под контролем германской оккупационной власти, был создан мобильный военно-хозяйственный аппарат, бессистемно эксплуатировавший людской потенциал, непрерывно грабивший, разорявший и уничтожавший экономические ресурсы белорусской земли.

Аграрная политика оккупантов. Наиболее последовательную политику оккупанты проводили в области сельского хозяйства, которое являлось единственным источником «снабжения войск из ресурсов страны». Исходной позицией для всех хозяйственных органов, с первых недель оккупации начавших заготовительную деятельность на территории Беларуси, являлись директивные указания о продовольственном обеспечении группы армий «Центр» общей численностью более 1,5 млн чел.: ежедневные поставки для которой (по состоянию на конец августа 1941 г.) составляли 1200 голов крупного рогатого скота (+20 %), 7500 ц зерна (+20 %), 24 000 ц картофеля, 9600 ц масла и жиров, 24 000 ц овса и 20 000 ц сена17.

При этом, если военно-экономическое руководство германского рейха первоначально требовало от заготовительных служб обеспечить 2/3 потребностей вермахта в сельхозпродукции, получаемой из оккупированных территорий, то с середины сентября 1941 г. -- на 100 %18. Определенность в этом вопросе не привела военно-экономическое руководство рейха к решению другой проблемы: для всего населения до конца года вводить обязательства по «тотальным» поставкам или же для каждой белорусской семьи определять твердые нормы сдачи продовольственных продуктов.

После проведенного учета наличия рабочей силы на оккупированной территории экономическим штабом «Восток» определялся общий объем поставок сельхозпродукции. При этом учитывалось, что в генеральном округе «Беларусь» был один из самых высоких показателей по степени концентрации рабочей силы на 100 га всех сельхозугодий -- 40,9 % (в «Центре» -- 28,4), при средней величине в 26,3 % на всей оккупированной восточной территории. К тому же в округе «Беларусь» оказался самый высокий показатель по использованию рабочей силы на 100 га пахотной земли -- 78,0 % (на территории инспекции «Центр» -- 49,2), при среднем показателе 39,5 %. По результатам 1942 г. этот показатель составлял 72 % в генеральном округе «Беларусь» (470 тыс. чел.)19, в рейхскомиссариате «Украина» -- 33,8 %.

С начала осени 1941 г. ответственность за решение задачи по продовольственному обеспечению воинских частей наряду с хозяйственными службами вермахта и гражданской администрации возлагалась на конторы ЦТО «Восток»: им было предписано проведение работ по централизованной заготовке сельскохозяйственной продукции на основе закупок у местного населения зерна, скота, мяса, масла, жиров. Однако на практике всё было иначе. Как утверждает немецкий историк Х. Герлах, был введен неадекватный обменный курс рубля и рейхсмарки, действовали нереальные цены на сельскохозяйственную продукцию, проводились постоянные реквизиции готовой продукции у крестьян без соответствующих выплат.

Для белорусского крестьянина устанавливались обязательные нормы сдачи сельхозпродукции, которые не являлись постоянными. Например, первоначально средняя норма по зерну для районов Минска и Бреста составляла 3 ц с га, в районе хозяйственной инспекции «Центр» -- от 100 до 180 кг, по картофелю -- от 2 до 12 ц с га20. В районе Бобруйска нужно было сдать 4 ц зерна и 15 ц картофеля с гектара, а также 80 кг мяса и 400 л молока с одного двора. В 1943/1944 хозяйственном году эти цифры для генерального округа «Беларусь» составляли: 85 кг зерна с га, 160 кг картофеля, 6--7 кг мяса на каждый гектар посевных площадей. Сдача сельхозпродукции проводилась с учетом графика выполнения годовых заданий: например, сдача зерна начиналась с 1 августа, мяса -- с 1 октября, но при этом за первые три месяца нужно было сдать 60 % зерна и 40 % мяса.

Жесткие требования, предъявляемые хозяйственными органами к белорусским крестьянам в связи с выполнением последними твердых норм сдачи зерна, мяса, молока, жиров, приводили к катастрофическому положению на селе, оставляя сельских жителей без продуктов питания21. Невыполнение военных поставок вели к штрафным санкциям с использованием денежных штрафов, реквизицией скота и инвентаря, выселения из деревни, привлечения к принудительным работам или аресту.

Неспособность хозяйственных органов решать проблемы, обращаясь при этом только к административным или принудительным мерам, привела германское руководство к изменению экономической политики в отношении крестьянства. С целью повышения производительности его труда с февраля 1942 г. вводится «новый аграрный порядок» землепользования.

В «Директивах по практическому проведению мероприятий с целью введения нового землепользования» объявлялось о роспуске колхозов и создании единоличных хозяйств. Новый порядок землепользования предполагал реформирование колхозов и совхозов в земледельческие товарищества, земельные кооперативы и хуторские хозяйства. Вместо традиционного трехполья вводилась шестипольная система. При этом для каждого хозяйства предварительно доводились конкретные нормы обязательных поставок сельхозпродукции22.

Особенностью реформирования сельского хозяйства на территории Беларуси было то, что полностью «новый порядок» землепользования вводился только в районах действия военной администрации и лишь частично в генеральном округе «Беларусь» (за исключением районов Минска, Слуцка и Борисова). При хозяйственной инспекции «Центр» для координации и проведения запланированных мероприятий был создан специальный штаб23. В генеральном комиссариате Беларусь эти задачи решались отделами «продовольствия и сельского хозяйства». На местах организаторы использовали старый советский сельскохозяйственный аппарат, прежде всего землемеров и агрономов.

Как видно из документов экономического штаба «Восток», на территории хозяйственной инспекции «Центр» и генерального округа «Беларусь» (только в округах Минск-район, Слуцк и Борисов) и хозяйственной инспекции «Центр» были реформированы 100 % колхозов и совхозов (на Украине -- только 10--20 %). При этом каждому общинному хозяйству предписывалось до начала апреля (даты нового сельскохозяйственного года. -- С. Н.) выполнить обязательные военные поставки, которые включали в себя: по животной продукции -- мясо, птицу, рыбу, яйца, мед, шерсть, молоко, по растительной -- зерно, фураж, гречку, овес, просо, бобовые, семена масличных культур, лен, коноплю, сено, солому, картофель, овощи24.

В генеральном комиссариате «Беларусь» основу для планового выполнения заданий по сельхозпродукции видели во введении системы «общественного управления» производством зерна, мясной и мясо-молочной продукции, картофеля, яиц, шерсти, льна и пеньки. 10 апреля 1942 г. генеральный комиссар В. Кубе издал соответствующие распоряжения, которыми обязывал гебитскомиссаров, земельные управления и товарищества, конторы и пункты ЦТО «Восток» начать в округе плановое производство сельскохозяйственной продукции. С этой целью ЦТО «Восток» берет под свой контроль все предприятия по заготовке, переработке или производству сельхозпродукции на территории генерального округа «Беларусь»25.

Наиболее крупные производства по переработке сельхозпродукции находились в Минске. Так, летом 1943 г. под контролем ЦТО «Восток» в городе находилось 11 предприятий, на которых работало 1464 рабочих и служащих. В течение года на хлебозаводе «Автомат», двух мелькомбинатах, пивзаводе, молокозаводе, птицефабрике, консервной фабрике, дрожжевой фабрике, скотобойне и холодильнике средняя ежемесячная занятость колебалась от 1100 до 1200 человек26.

Статистические отчеты экономического штаба «Восток» позволяют увидеть общую картину по выполнению планов на 1941/42, 1942/43 и 1943/44 хозяйственные годы на всей оккупированной территории Беларуси. Так, почти за 3 хозяйственных года в генеральном округе «Беларусь» задание по зерну было выполнено только на 41 % (в Остланде -- на 83, в Украине -- на 106). По нашим подсчетам, за три года оккупации с территории инспекции «Центр» был получен урожай зерновых в 3888,6 тыс. т, из которых на долю Беларуси выпадало 58,6 %. При этом в 1943 г. урожай зерновых составлял только 28,6 % по отношению к 1942 г. За два первых хозяйственных года со всей территории инспекции «Центр» было также получено 3696,5 тыс. т картофеля27.

Невыполнение обязательных поставок было только одной из сторон общей проблемы в области обеспечения германских воинских частей с захваченных территорий. Вторая сторона всё отчетливее давала о себе знать на примере возрастания потерь уже заготовленной продукции. Если в 1941/42 хозяйственном году такие потери были незначительными, то с 1942 г. они увеличивались: главной причиной этому являлась борьба партизан и местного населения против непосильных заданий и поставок сельхозпродукции.

Кроме того, оккупанты не останавливались в выборе средств и методов эксплуатации белорусского крестьянства. С помощью военно-полицейских формирований и частей СС в Беларуси за годы германской оккупации было проведено более 140 крупных карательных операций, целью которых, -- как показывают документы, -- являлись и ресурсы сельского хозяйства.

Общая картина аграрно-производственных отношений на территории оккупированной Беларуси будет неполной, если обойти молчанием «систему поборов», состоящей из: 1) натуральных и денежных поборов, 2) насильственных реквизиций и 3) принудительных поставок. При этом количество налогов и страховок не было постоянным и зависело в основном от местной администрации. Например, с населения Пинского округа в течение почти трех лет оккупации взималось 19 различных видов страховок и налогов на общую сумму 98 264 456,37 рублей/карбованцев.

Однако ни принудительные меры, ни штрафные санкции, ни попытки введения нового порядка землепользования, ни поставки селекционных сортов зерна, ни замена племенного скота, ни ввоз сельхозмашин и т. д. -- ничто из того, что использовалось германскими оккупационными органами и их хозяйственными структурами, не привело к полному выполнению «директив по ведению хозяйства» на территории Беларуси. Не дало ожидаемых результатов и решение германского правительства о введении с лета 1943 г. собственности на землю. Хотя общие итоги выполнения плановых заданий на 1942/43 хозяйственный год с белорусских территорий инспекции «Центр» и генерального округа Беларусь составили: по зерну -- 40 и 41 % соответственно, по мясу -- 36 и 25, по маслу -- 45 и 80 и по жирам -- 70 % и 69 %28. При этом оккупанты не дополучили значительную часть изъятых сельхозпоставок в итоге уничтожения заготовленной продукции партизанами, подпольщиками и местным населением. В результате активизации деятельности партизанского сопротивления на территории Беларуси резко снизились сельскохозяйственные площади, находившиеся под контролем оккупантов.

В результате тотальной эксплуатации белорусской деревни, оказавшейся под германской оккупацией, были катастрофически сокращены ее производственные ресурсы. Масштабы экономических преступлений германских оккупационных военно-хозяйственных органов видны из многих документов: в 1941--1944 гг. колхозам в БССР был причинен ущерб на общую сумму в 19 389 943 тыс. рублей29. Однако никакими цифрами невозможно измерить масштаб человеческой трагедии крестьянства Беларуси, вынесшего на себе в годы германской оккупации всю тяжесть хозяйственных реквизиций, грабежа, разрушений, насилия и преступлений. Белорусское крестьянство, оказавшись под германской оккупацией, вынуждено было пройти испытание не только германским военно-полицейским режимом, но и нацистской практикой военно-хозяйственного принуждения, грабежа, эксплуатации и истребления. Но даже в таких фатальных условиях именно крестьянство Беларуси обеспечивало сельхозпродукцией многотысячную армию партизан.

Политика в сфере промышленного производства. Промышленный потенциал на оккупированной территории Беларуси, в отличие от сельскохозяйственного, становится объектом постоянного внимания со стороны военной и гражданской администраций лишь тогда, когда московским сражением был окончательно разрушен план захвата СССР. В соответствии с «принципами экономической политики для новых занятых восточных территорий», введенными 8 ноября 1941 г., «высшим законом военной экономики» становится максимальное использование как производственного потенциала, так и людских ресурсов с занятых советских территорий30.

География промышленного производства, введенного в строй к лету 1942 г. на всей территории хозяйственной инспекции «Центр» (включая РСФСР), показывает: количество и концентрация промышленных предприятий возрастали по направлению с востока на запад и с севера на юг. Так, в области ведущей хозяйственной команды «Витебск» находилось около 1/6 всех предприятий с количеством занятых на них в 5100 человек (11,4 %). На территории команды «Орша» работало 159 предприятий (30 %) с 16 200 рабочими (36,5 %). Наибольшее число предприятий находилось на территории хозяйственной команды «Бобруйск» -- 173 (32,3 %), на которых работало 18 800 чел. (42,3 %). Всего на территории этих команд было занято 40 100 чел., или 90,5 % от общего количества, из которого 1/3 составляли женщины. Характерно, что к концу августа 1942 г. на территории этих трех ведущих команд находилось свыше 8/10 всех предприятий и более 9/10 всех работающих от общего количества занятых в промышленном производстве хозяйственной инспекции «Центр»31.

На оккупированной территории Беларуси (хозяйственной инспекции «Центр» и генеральных округов «Беларусь», «Волынь-Подолия» и «Житомир») общее число предприятий на конец 1942 г. превышало 800, где было занято более 150 тыс. чел. Однако в отечественной историографии вопрос о количестве предприятий пока остается открытым. Так, в статистическом отчете ведущей группы «экономика» экономического штаба «Восток» по состоянию на 31.12.1942 записано: на начало 1943 г. в генеральном округе Беларусь было 262 предприятия с общей численностью 9925 рабочих. В белорусской историографии принята цифра в 60 предприятий. Немецкий историк Х. Герлах приводит данные о том, что в генеральном округе «Беларусь» на начало 1943 г. было от 100 до 300 цензовых предприятий, на которых работало от 7 до 12 тыс. чел. В работе «Белорусские остарбайтеры», отмеченной Государственной премией Республики Беларусь за 2002 г., приводятся данные о том, что «к началу 1943 г. на промышленных предприятиях генерального округа работало более 100 тысяч человек»32. При этом большинство предприятий являлись цензовыми (более 20 чел. -- С. Н.).

Самое большое число действующих предприятий находилось в Минске. Уже в начале октября 1941 г. команда по вооружениям «Минск» сообщала, что в городе вновь действует 51 предприятие33. Через год -- более 130 при наличии 55 тыс. чел. местного населения, 10 000 евреев минского гетто и 2000 советских военнопленных. На конец марта 1943 г. в оккупированном городе было 140 промышленных объектов города, где «работало 35 000 чел., к тому же еще 8500 евреев и 3190 военнопленных» (при общей численности населения города 105 тыс. -- С. Н.). Однако городу не хватало почти 6 тыс. специалистов и от 2 до 4 тыс. разнорабочих. При этом большая часть предприятий являлись цензовыми. Численность занятых на них колебалась от 20 и до 5 тыс. чел. Последняя цифра занятых была запланирована для выполнения в рамках специальной «программы завода “Даймлер Бенц” по производству транспортных средств». В течение 1942 г. в Минске планировалось ввести одно из «самых больших предприятий Остланда» -- ремонтный военный завод «Gross K-Werk», где планировалось ежемесячно ремонтировать 100 танков, другую технику (тягачи, легковые и грузовые автомобили, мотоциклы), разное вооружение34.

В октябре 1942 г. на строительстве было занято более 3500 рабочих (в т. ч. 1050 советских военнопленных) и 2463 гражданских рабочих (в т. ч. немцев -- 878, поляков -- 429, французов и итальянцев -- 104, белорусов -- 932, из которых 165 женщин и 107 детей). Однако этого количества рабочих не хватало, о чем свидетельствуют заявки из генерального округа Беларусь на поставку от 500 до 4500 чел.35 Тем не менее в возведенных уже летом 1942 г. цехах были начаты ремонтные работы, продолжавшиеся практически до наступления советских войск летом 1944 г.

Рассматривая географию действующих промышленных предприятий, важно отметить то, что на оккупированной территории Беларуси, кроме Минска, находились, например: «самое крупное торфопредприятие» -- Осинторф (4000 чел.), «крупнейший деревообрабатывающий комбинат» -- Бобруйск (до 2000), а также фанерная фабрика в Пинске (1100), пинская судоверфь (900), металлообрабатывающий завод в Бобруйске (872), цементный завод в Кричеве (677), спичечная фабрика в Гомеле (558), металлокомбинат в Могилеве (493), канатная мастерская в Ветке (460 чел.)36.

К концу 1942 г. на территории Беларуси сложилась отраслевая специфика промышленного производства. Среди отраслей ведущей являлись торфозаготовки: если в 1942 г. число занятых на 72 предприятиях составляло более 1/3 (36,3 %), то менее чем через год -- более половины (52,1 %) от общего количества работающих во всех сферах производства на территории инспекции «Центр». За торфодобычей следовало текстильное производство: здесь, при общем росте количества предприятий с 106 до 126, количество занятых составило 9526 чел. Третью позицию заняло производство стройматериалов, число предприятий в котором увеличилось в 2,1 раза (с 67 до 143), а количество работающих -- в 1,8 раза (с 2824 до 5126 чел.).

В последний год германской оккупации в Беларуси складывается катастрофическое положение в области использования местной рабочей силы. Доля занятых по отношению к общему числу населения на оккупированной территории Беларуси, считает немецкий историк Х. Герлах, составляла в Борисове -- 33 %, в Орше -- 45 %, в Сураже и Городке -- соответственно 38 и 47,5 %. Положение городского и сельского населения в восточной части Беларуси значительно ухудшилось после того, как 6 февраля 1943 г. начальник штаб сухопутных войск вермахта издал распоряжение о введении обязательной трудовой повинности для всех местных жителей в возрасте от 14 до 65 лет37. Эта ситуация еще более обострилась на рубеже 1943/44 гг., когда армейское командование потребовало тотального «использования рабочей силы без учета возраста и половых различий» для проведения работ в прифронтовой полосе.

О количестве неучтенных рабочих рук, используемых в годы оккупации на самых разных работах, можно говорить только условно. Лишь в последние годы появились научные труды об «огромном количестве мест принудительного содержания гражданского населения на оккупированной территории Беларуси в 1941--1944 гг.»38. Однако указание на количество мест принудительного содержания пока не дает точных данных об общем количестве гражданского населения, принудительно используемого в качестве рабочей силы на оккупированной территории Беларуси. Из немецких документов известно, что в конце апреля 1943 г. общее количество местного населения, занятого только в производственной сфере, составляло от 550 да 580 тыс. чел., тогда как в сельском хозяйстве на территории хозяйственной инспекции «Центр» трудилось 2,5 млн чел., среди которых более 60 % составляли женщины39.

Наряду с эксплуатацией местного населения, германские оккупанты оставляли после себя следы экономических преступлений: грабились, разорялись или вывозились с территории Беларуси промышленные и сельскохозяйственные объекты. В целом же за годы германской оккупации государственной промышленности Белорусской ССР был причинен ущерб на сумму 6225,2 млн руб., в то время как колхозам, совхозам и МТС -- 49 126,878 млн руб. (в ценах на 1 января 1941 г.)40.

Таким образом, целенаправленно осуществляя на практике все свои захватнические действия, хозяйственные службы, военная и гражданская администрации, особые военно-полицейские подразделения и части войск СС последовательно превращались в прямых исполнителей преступной нацистской политики Германии на оккупированной территории Беларуси в 1941--1944 гг.

Проведенный анализ фактического материала дает основания для вывода о том, что производственный потенциал и людские ресурсы Беларуси были не только объектом прямых военно-оперативных действий, но и стали субъектами германской военно-хозяйственной политики на оккупированной территории Беларуси.

3. Всенародная борьба против оккупантов: партизанское и подпольное движение

Борьба населения Беларуси против немецких захватчиков началась с первых дней войны. Она велась в различных формах - от невыполнения мероприятий оккупационных властей до вооруженного сопротивления. Имели место как самостоятельные акты противодействия новому режиму со стороны отдельных лиц и групп, так и организованные в централизованном порядке военные и политические акции.

Наиболее ощутимыми для оккупантов были действия партизан и подпольщиков.

Инициаторами создания партизанских отрядов являлись командиры Красной Армии, оказавшиеся в тылу гитлеровских войск, патриотически настроенные жители республики и по большей части - руководящие партийные, советские, комсомольские органы Беларуси и специально образованные военно-организационные структуры.

Уже во второй половине 1941 г. на оккупированной территории Беларуси действовало около 60 самостоятельно образовавшихся партизанских отрядов и групп. Они были небольшими по составу (насчитывали 25-40 человек), делились на 2-3 боевых подразделения.. На вооружении партизан находилось в основном стрелковое оружие, собранное на местах сражений регулярных войск или захваченное у противника.

Партизанские отряды формировались и в советском тылу.

Так, за июль - сентябрь 1941 г. в восточной, еще не оккупированной части Беларуси на краткосрочных курсах и в центрах подготовки партизан были образованы 430 отрядов, где насчитывалось более 8 000 человек.

В апреле 1942 г. по решению Центрального Комитета Коммунистической партии (большевиков) Белоруссии (ЦК КП(б)Б) были созданы специальные курсы, размещавшиеся во Владимирской области и вошедшие в историю под названием Особый белорусский сбор, поскольку курсантами были в основном белорусы. Через эти курсы прошли около 3 тысяч человек, были сформированы и отправлены в тыл врага 15 партизанских отрядов и 100 организаторских групп.

30 мая 1942 г. при Ставке Верховного Главнокомандования Советских Вооруженных Сил был создан Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) под руководством первого секретаря ЦК КП(б)Б Пономаренко П.К., а в сентябре 1942 г. его территориальный отдел - Белорусский штаб партизанского движения (БШПД), начальником которого стал второй секретарь ЦК КП(б)Б Калинин П.З. БШПД решал многие проблемы по созданию новых партизанских отрядов, подготовке кадров для них, обеспечению партизан оружием, боеприпасами, планированию боевых действий партизанских формирований, организации их взаимодействия с частями Красной Армии. Централизация руководства партизанской борьбой способствовала тому, что партизанское движение стало фактором стратегического значения.

В ноябре 1942 г. на базе Особого белорусского сбора была создана Белорусская школа подготовки партизанских кадров. В ней одновременно занимались от 170 до 200 человек. В сентябре 1943 г. школа была преобразована в учебно-резервный пункт БШПД.

На оккупированной территории Беларуси действовали различные партизанские формирования. Строились они преимущественно по войсковому принципу.

Основной боевой единицей являлись партизанские отряды (с численностью бойцов от нескольких десятков до нескольких сотен). Всего их было 1255. Отряды в свою очередь делились на взводы и роты.

С апреля 1942 г. многие отряды стали объединяться в партизанские бригады, которые могли самостоятельно решать боевые задачи и были наиболее удобной формой организации сил партизан. Как правило, в бригаду входило по 3-7, а иногда до 10 отрядов. Численность бойцов в бригаде варьировалась от 600-800 до нескольких тысяч бойцов. Она имела артиллерийские и минометные подразделения, оружейные мастерские, госпиталь, хозяйственные организации. Общее оперативное руководство отрядами осуществляли командование и штаб бригады, которые разрабатывали планы боевых операций и контролировали ход их выполнения. Обычно бригада дислоцировалась на территории 1-2 районов, создавая основные и запасные базы, опорные и наблюдательные пункты, заставы, разведывательную сеть связных, организовывая отряды местной самообороны. Всего действовало 199 партизанских бригад. Там, где среди партизан было много военнослужащих, вместо бригад создавались партизанские полки. По количеству личного состава, вооружения, органам управления они мало чем отличались от бригад. Эти формирования вели боевые действия преимущественно на территории Могилевской, Минской и Витебской областей. Всего насчитывалось 14 партизанских полков.

Первые партизанские соединения, включавшие несколько партизанских бригад, появились во второй половине 1942 г. А завершился процесс образования партизанских соединений в 1943 г. Всего их было около 40.

Большую помощь партизанам в их деятельности оказывали местные жители. Через партизанские резервы за годы войны прошли почти 400 тысяч жителей Беларуси.

Важное значение в борьбе с оккупантами имели многочисленные удары партизан по гарнизонам и коммуникациям противника, наносимые зачастую параллельно с крупномасштабными действиями Красной Армии. В частности, составной частью военной операции по освобождению Беларуси "Багратион" была так называемая "рельсовая война". Только за время ее проведения было разгромлено 220 вражеских гарнизонов и опорных пунктов, были повреждены 211 000 км железных дорог, взорван 2171 поезд, 6 бронепоездов, 32 водокачки, 295 железнодорожных мостов.

Партизанским формированиям приходилось вести бои не только с полицейскими и охранными силами, но и с регулярными войсками немцев, а также с подразделениями их союзников. При проведении карательных акций, направленных против мирного населения и партизан (их было более 140), воевали со стороны немцев 10 дивизий разного назначения, а также части танковой и трех полевых армий, использовалась авиация. Однако и эти силы могли лишь временно оттеснять партизан с мест их постоянной дислокации, но ликвидировать партизанское движение им не удалось.

Характерным результатом деятельности партизан стало освобождение от оккупантов значительных территорий и создание там партизанских зон. К концу 1943 г. под контролем партизан находилось 108 000 кв. км территории Беларуси, что составляло 60 % площади республики; в том числе 37,8 тысячи кв. км были полностью очищены от противника. Существовало более 20 партизанских зон. Там восстанавливалось хозяйство, действовали областные, межрайонные, районные комитеты партии и комсомола.

В целом в партизанском движении в Беларуси в годы Великой Отечественной войны по официальным данным приняли участие 373 492 человека. Среди них находились представители почти 70 национальностей СССР и многих европейских народов: сотни поляков, чехов и словаков, югославов, десятки венгров, французов, бельгийцев, австрийцев, голландцев.

Активное сопротивление захватчикам оказывали и жители оккупированных городов, других населенных пунктов Беларуси. Подпольная борьба с захватчиками осуществлялась в тесной связи с партизанским движением и при поддержке населения. Подпольщики распространяли прокламации, листовки, советские газеты, разоблачали фашистскую пропаганду, сообщали о положении дел на фронте, а также саботировали мероприятия оккупантов, уничтожали захватчиков и их пособников, систематически осуществляли диверсионные акты на различных объектах, проводили сбор разведывательных сведений для партизан и Красной Армии, освобождали военнопленных и отправляли их и гражданское население к партизанам..

Антифашистскую борьбу в нелегальных условиях вели как отдельные патриоты и самостоятельно возникшие группы, так и подполье (развернутая сеть организаций), созданное в сжатые сроки партийными, комсомольскими, советскими органами.

Еще до полной оккупации республики в 89 районах Минской, Витебской, Могилевской, Гомельской, Полесской и Пинской областей были организационно оформлены районные подпольные партийные комитеты. В 4 областях - Гомельской, Минской, Могилевской и Пинской - продолжали действовать областные комитеты партии. Всего на оккупированной территории Беларуси со специальными заданиями для подпольной работы оставалось более 8 тысяч коммунистов и 5 тысяч комсомольцев.

Подпольные организации действовали практически во всех достаточно крупных населенных пунктах оккупированной Беларуси.

Наиболее широкий размах подпольной антифашистской деятельности имел место в Минске. Борьбу против оккупантов возглавлял подпольный горком КП(б)Б, созданный в ноябре 1941 г. на совещании представителей подпольных организаций и групп. В минском подполье сражались 9 тысяч человек. В 1942 г.произошли два провала, когда гитлеровцы арестовали сотни подпольщиков, включая нескольких руководителей городского подполья. Тем не менее антифашистская борьба продолжалась. Издавались газета "Звязда", листовки. Поддерживалась тесная связь с подпольщиками других населенных пунктов. В общей сложности было проведено более 1500 диверсий, переправлено к партизанам не менее 2200 военнопленных и несколько тысяч человек гражданского населения.

В Могилеве весной 1942 г. около 40 групп объединились в подпольную организацию "Комитет содействия Красной Армии".

В Витебске в 1941-1942 гг. действовало 56 подпольных групп.

Активное противодействие захватчикам оказывали и подпольщики Гомеля, Осиповичей, Борисова, Бобруйска, Орши, Жлобина, Петрикова, Полоцка, Брагина, Добруша, Калинковичей, Мозыря и других населенных пунктов. На территории Беларуси фактически не было ни одной сколько-нибудь значимой в военном отношении железнодорожной станции, где бы ни вели борьбу подпольщики.

В западных областях Беларуси против оккупантов действовали разные по своей политической ориентации силы, что являлось результатом недавнего существования тут двух разных государственных систем. В этом регионе возникли антифашистские организации, которые создавались глвным образом по инициативе бывших членов Коммунистической партии Западной Беларуси (КПЗБ) и членов КП(б)Б. В мае 1942 г. на базе антифашистских групп пяти районов был создан "Окружной белорусский антифашистский комитет Барановичской области". Кроме того, на территории западной Беларуси действовало и польское националистическое подполье (особенно Армия Крайова), руководство которым осуществляло правительство Польши, находившееся в эмиграции в Лондоне (отдельных фондов польских националистических подпольных организаций в Национальном архиве Республики Беларусь нет).

Всего в годы оккупации в рядах подпольщиков сражались около 70 тысяч граждан Беларуси, на оккупированной территории действовали 10 подпольных обкомов партии и столько же обкомов комсомола, а также 193 межрайкома, райкома и горкома КП(б)Б и 214 - ЛКСМБ.

Народное сопротивление на территории Беларуси стоило оккупантам больших потерь в живой силе.

В неравной и самоотверженной борьбе с немецкими оккупантами значительный урон понесли и патриоты - погибли десятки тысяч их них. Подвиг более чем ста партизан и подпольщиков был отмечен высшей государственной наградой страны - званием Героя Советского Союза.

Литература

• 1 Bundesarchiv-Militaerarchiv (Федеральный военный архив Германии, далeе -- BA-MA), RW 31/80: OKW/ Wi Rue Amt, Stab Ia 1755/41. Namensbezeichnung in der Wi-Organisation Ost (Anlage 4); Archiv des Instituts fuer Zeitgeschichte (Институт современной истории в Мюнхене, далее -- A IfZ), ED 2/I, Bd. I. Kriegswirtschaft im Operstionsgebiet des Ostens in den Jahren 1941--1943, Bl. 14.
• 2 Aktennotiz ueber eine Besprechung der Staatssekretaere vom 2. 5. 1941, in: Der deutsche Ueberfall auf die Sowjetunion. Frankfurt a. M. 1999. S. 323.
• 3 Wirtschaftspolitische Richtlinien fuer die Wirtschaftsorganisation Ost vom 23. 5. 41, erarbeitet von der Gruppe Landwirtschaft, in: Verbrechen der Wehrmacht. Dimensionen des Vernichtungskriegs 1941--1944. Ausstellungskatalog. Hamburg 2002. S. 65--66.
• 4 BA-MA. RW 31/128: Richtlinien fuer die Fuehrung der Wirtschaft in der neubesetzten Ostgebieten (Gruene Mappe). Teil I: Aufgaben und Organisation der Wirtschaft. Juni 1941 (1. Auflage).
• 5 Российский государственный военный архив (далее -- РГВА). Ф. 1358 k (историко-документальная коллекция). Оп. 4. Д. 1 (BfdVP, Wi Fue Stab Ost, V. P. 19206/6 g v. 20. 11. 41 (Abschrift). Л. 42--51.
• 6 BA-MA. RW 31/134: Der Reichsminister fuer die besetzten Ostgebiete, III Wi. 2461/42. Die Zivilverwaltung in den besetzten Ostgebieten (Braune Mappe). Teil A: Richtlinien fuer die Wirtschaftsfuehrung. Berlin, April 1942.
• 7 Национальный архив РБ (далее -- НА РБ). Ф. 370. оп. 1. д. 777. Л. 1--2; Ф. 510. оп. 1. Д. 65. Л. 84; Ф. 370. Д. 35. Л. 45; Д. 1837. Л. 112; Д. 815. л. 11; Ф. 412. Оп. 1. Д. 5. Л. 86; д. 36. Л. 17; д. 50. л. 1; д. 33. л. 218.
• 8 BA-MA. RW 31/80.: OKW, WFSt/ WiRue Amt, Stab I a, 119/41 Chefs v. 16. 6. 41. Richtlinien fuer die Fuehrung der Wirtschaft (Fall «Barbarossa») (Anlage 2).
• 9 НА РБ. Ф. 412. оп. 1. д. 21 (Wi In Mitte. Besondere Anordnung Nr. 1 v. 12. 7. 41). л. 81--87.
• 10 BA-MA. RW 31/302b: Wi Stab Ost, Abt. I/ Id, Nr. 90088/42. Monatsbericht fuer Oktober 1942, Bl. 116 (подсчеты автора).
• 11 РГВА. Ф. 1358 k. Оп. 4. Д. 1 (BfdVP, Wi Fue Stab Ost, V. P. 19206/6 g v. 20. 11. 41 (Abschrift). Л. 42.
• 12 НА РБ. Ф. 412. Оп. 1. Д. 87 (Aufstellung der zivilen Arbeitskraefte im Inspektionsbereich v. 7. Februar 1943). Л. 71--72.
• 13 Загорулько М. М., Юденков А. Ф. Крах плана «Ольденбург»: о срыве экономических планов фашистской Германии на временно оккупированной территории СССР. М., 1980. С. 125.
• 14 Факторович А. А. Крах аграрной политики немецко-фашистских оккупантов в Белоруссии. Мн., 1978. С. 25.
• 15 BA-MA. RW 31/132. Beauftragter fuer den Vierjahresplan. Geschaeftsgruppe Ernaehrung. Tgb. Nr. O 426/41, Bl. 191.
• 16 НА РБ. Ф. 398. Оп. 2. Д. 144. Л. 35; Ф. 393. Оп. 1. Д. 321. Л. 68.
• 17 BA-MA. RW 30/37: Einsatz des Wi Kdo Minsk. Erfahrungsbericht des Hptm Dorn v. 28. 8. 41, Bl. 3 R.
• 18 РГВА. Ф. 700 k. Оп. 1. Д. 31 (Beauftragter fuer Vierjahresplan, V. P. 16098/41g. Besprechungsnotiz von Reichmarschall mit Staatssekretaer Backe v. 15. 9. 41 (Abschrift). Л. 8.
• 19 BA. R 93/20: Der GenKW in Minsk: Protokoll ueber die Tagung der Gebietskommissare, HA-Leiter u. Abt. -Leiter des Generalkommissars in Minsk vom 8. April bis 10. April 1943, Bl. 27665.
• 20 BA. R 93/7, Bl. 9; BA-MA (BArchP)F 42859: Wi In Mitte, Lagebericht Nr. 20 v. 4. 8. 1942, Bl. 295.
• 21 Gerlach Ch. Kalkulierte Morde: die deutsche Wirtschafts- und Vernichtungspolitik in Weissrussland 1941 bis 1944. Hamburg 2000. S. 245.
• 22 BA-MA. F 42748. RMfbO: E 1 b 181/42, Richtlinien fuer die praktische Durchfuehrung der durch die neue Agrarordnung angekuendigten Massnahmen v. 24. Februar 1942, Bl. 647--661.
• 23 НА РБ. Ф. 412. Оп. 1. Д. 121 (Wi In Mitte, Chefgruppe La, Sondestab Agrarordnung, Fachliche Anweisung Nr. 2 v. 14. Januar 1943). Л. 115.
• 24 НА РБ. Ф. 412. Оп. 1. Д. 121 (Wi In Mitte Chefgr. La, Sonderstab Agrarordnung, Ausfuehrungsbestimmung Nr. 7 zur Neuen Agrarordnung). Л. 81.
• 25 НА РБ. Ф. 398. Оп. 2. Д. 7 (ZHO, Aufstellung von allen Betrieben der ZHO Treuhand auf 15. 11. 43). Л. 37--47, 75--77 (подсчеты автора).
• 26 Gerlach Ch. Kalkulierte Morde. S. 356--357.
• 27 РГВА. Ф. 700 k. Оп. 2. Д. 4 (Wi Stab Ost, Stab Abt. I/Ic, Br. Nr. 69700/43, Monatsbericht Wi Stab Ost (1. 10. --31. 10. 1943). Л. 11об.
• 28 РГВА. Ф. 700 к. Оп. 1. Д. 50 (Wi In Mitte, Chefgr. La, Ausfaelle an landwirtschaftlichen Produktion durch Bandeneinwirkung (Anlage 5). Bl. 134.
• 29 Преступления немецко-фашистских оккупантов в Белоруссии. 1941--1944. Мн., 1965. С. 422--423.
• 30 Niederschrift ueber die Ergebnisse der am 8. 11. 41 unter Vorsitz Goerings abgehaltenen Besprechung ueber die Wirtschaftspolitik in den neubesetzten Ostgebieten, in: Der deutsche Ueberfall auf die Sowjetunion. S. 333.
• 31 НА РБ. Ф. 412. Оп. 1. Д. 113 (Wi In Mitte Chefgruppe, Gruppe Statistik, Az. 8057, Die wirtschaftliche Struktur des Raumes der Wirtschaftsinspektion Mitte unter Zugrundelegung der Beschaeftigungszahlen nach dem Stande vom 31. 8. 42). Л. 296об.
• 32 Белорусские остарбайтеры: ист.-аналит. исследование / Под ред. Г. Д. Кнатько. Мн., 2001. С. 68.
• 33 НА РБ. Ф. 412. оп. 1. Д. 19 (Rue Kdo Minsk, Gr. BB: Lagebericht fuer Monat September v. 11. 10. 41). Л. 47.
• 34 BA-MA. RW 30/26: Wi Rue Ostland. Wi Kdo Minsk. KTB Nr. 3: 1. 1--31. 3. 1942, Bl. 24, 32.
• 35 НА РБ. Ф. 393. Оп. 3. Д. 321. Л. 89.
• 36 НА РБ. Ф. 412. Оп. 1. Д. 189 (Wi In Mitte, Chefguppe W, Gruppe Statistik. Arbeitende Betriebe auf Grund der vorliegenden Angaben nach dem Stand vom 1. 5. 43). Л. 10об., 12, 13.
• 37 BA-MA. RW 31/28: Verordnung ueber Arbeitspflicht und Arbeitseinsatz im Operationsgebiet der neu besetzten Ostgebiete vom 6. Februar 1943.
• 38 Справочник о местах принудительного содержания гражданского населения на оккупированной территории Беларуси. 1941--1944 / Авт.-сост. В. И. Адамушко и др. Мн., 2001. С. 3.
• 39 НА РБ. Ф. 412. Оп. 1. Д. 87 (Textilversorgung der einheimischer Arbeitskraefte fuer die Zeit vom 1. 10. 43--31.3.44, Stand v. 1.07.43). Л. 280, 280 об.
• 40 Преступления немецко-фашистских оккупантов в Беларуси. С. 420--421 (подсчеты автора).

Казалось бы что за чушь, кто посмеет? Однако Лукашенко уже второй раз за короткий срок делает паническое заявление - нас скоро захватят и пора всем раздать оружие! Первый раз нечто аналогичное прозвучало8-го октября . И теперь вчера,29-го октября .

«Скажу вам впервые и откровенно то, о чем я говорил в самом узком кругу. Я всегда говорю прагматично: а если завтра с ружьем придется встать на защиту своей Родины? Я как главнокомандующий обойдусь, что ли, только той структурой и системой, которая создана в Вооруженных Силах и милиции? Нет. Нам придется раздать каждому, прежде всего мужику, да и девчонке, оружие, чтобы защитить, ладно, не Родину, себя и свою семью, своих детей...

Вдруг, не дай бог, конфликт, война - какие ты структуры задействуешь? Как было в Великую Отечественную войну? Коммунисты, комсомольцы вперед. Потому что была мощная партийная организация, государственная власть в ней была сосредоточена, и молодежная организация. Люди жили, воевали, погибали и принесли нам победу. - Эту структуру в трудную, пусть даже не военную минуту глава государства (не будет меня, будет кто-то другой [в этом месте у президента навернулась слеза - авт]), правительство смогут задействовать. Это колоссальный резерв, который сегодня создан ».

Когда Лукашенко находится в эмоциональном стрессе, а это происходит нередко (молочные, газовые и нефтяные войны многократно это демонстрировали), он, грубо говоря не в состоянии молчать и, тем более, "фильтровать базар". В приведённой выше цитате просто море информации, которая, если её очистить от эмоций и врождённого косноязычия, выглядит так.

1. Готовится оккупация Белоруссии.

3. Нам остаётся только попробовать запугать потенциального оккупанта раздачей оружия всему населению.

4. Разумеется, население не станет защищать меня, поскольку я его за долгие годы своего правления вогнал в нищету и лишил света в конце туннеля. Но какая то его часть попытается защитить себя сама и, тем самым, окажет оккупанту хоть какое-то сопротивление, даже если меня сбросят с президентского трона. Эти неудобства и сложности для оккупанта - единственное, чем я могу его пугать.

Факт подготовки нападения на Белоруссию косвенно подтверждает и посол России в Белоруссии - Бабич, который посчитал необходимым заявить21 октября , что нападение на Белоруссию будет рассмотрено как нападение на Россию. "... Мы - Союзное государство, у нас союзнические отношения, здесь единая военная политика, которая гарантирует абсолютную безопасность для наших граждан".

И здесь возникает самый интригующий вопрос. Почему Лукашенко игнорирует недвусмысленное заявление Бабича, которое, казалось бы, должно его успокоить? Значит, он не считает слова Бабича гарантией. Но почему? Ведь ещё совсем недавно, за несколько дней до своих панических заявлений о раздаче оружия, Лукашенко при осмотре белорусских образцов вооружений говорил: "... Ну, кроме России, наверное, нам рассчитывать не на кого. И даже на Россию мы не можем на 100% положиться...". Это было 5-го октября и тогда он ещё расчитывал и на свою армию и на Россию, хотя и не на 100%. А уже 8-го октября последовало первое заявление о раздаче оружия...

Итак, в период с 5-го по 8-е октября Лукашенко получил некую, убедительную для него, информацию, что Россия во время нападения на Белоруссию, точно не поможет и рассчитывать на неё нельзя! А это возможно только в одном случае - Россия к моменту, когда нападут на Белоруссию, уже будет оккупирована!

Разумеется, оккупация России не будет классической. Единственно возможным вариантом оккупации России является прозападный переворот. Майдан. Именно о майдане в России, как о решенном деле, надо полагать, и получил "надёжную" информацию Лукашенко!

Однажды подобным образом был оккупирован СССР и тогдашний майдан, начавшийся перестройкой, оказался успешным. Одним из многочисленных следствий этой катастрофы явилось разрушение Югославии, помочь которой оккупационный режим Ельцина не пожелал. Убитый Западом Милошевич неотступно стоит перед глазами Лукашенко. Ситуация осложняется тем, что Лукашенко безоговорочно верит во всесилие Запада и в его представлении России уже практически нет. Запад разрушил СССР, тем более, по его мнению, разрушит и Россию. Поэтому Бабич его успокоить не может. И куда ему тогда бежать? Некуда ему бежать. Остаётся раздавать оружие...

А майдан в России и вправду готовится либеральным правительством России. Повышение цен на бензин, повышение НДС, пенсионная реформа и пр. - пока это не привело к массовым выступлениям. Но работа продолжается.

Из последних действий правительства для организации майдана: снова повышаются цены на бензин. Цены на пропан за год выросли на 50% и продолжают расти. Вводятся драконовские налоги на индивидуалов (фрилансеров)...

Правительством не делается буквально ничего для облегчения положения народа и развития экономики. Всё что делается - ведёт только к ухудшению положения, что и является целью. Расчет на то, что озверевшие массы начнут бессмысленный и беспощадный бунт, в котором сметут и правительство и президента. Но Запад своим поможет - рассчитывают майданщики!... Но это совсем другая история, конец которой пока не написан.

Лукашенко слишком долго вертел вектором и ему, точно, никто помогать не будет!

Нацистская Германия, нарушив пакт о ненападении, 22 июня 1941 года вероломно напала на СССР. На территории Беларуси развернулись оборонительные бои.

В соответствии с планом молниеносной войны главный удар на московском направления наносила группа армий «Центр». Она имела цель уничтожить в приграничных боях войска Западного особого военного округа.

Но война в Беларуси показала, что не так просто уничтожить Советский Союз.

Начало

В Первоначальный период войны войска Красной Армии вынуждены были отступать. Советские воины оказывали отчаянное сопротивление, проявляли стойкость и мужество. Насмерть, до последнего патрона, стояли на своих рубежах пограничники.

За неделю боев бойцы пограничной заставы лейтенанта Л. Кижеватова, находившиеся в районе Брестской крепости, уничтожили около батальона гитлеровцев. Штаб обороны крепости возглавили капитан И. Зубачёв и полковой комиссар Фомин. Руководителем обороны стал майор Гаврилов.

Защитники крепости продержались около месяца, хотя по планам нацистов на захват крепости отводилось всего несколько часов. Последние дни обороны крепости овеяны легендами.

На её стенах были сделаны надписи, известные всему миру:

«Умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина».

В 1965 году Брестская крепость получила звание «Крепость-герой» по аналогии со званием «Город-герой», которое получили Киев, Минск, Москва, Севастополь, Керчь и некоторые другие города.

Уже в первые часы войны развернулись воздушные бои в небе Беларуси. Около Радошковичей совершили героический подвиг командир эскадрильи капитан Н. Гастелло и члены его экипажа.

С согласия экипажа командир направил пылающий самолёт на группу немецких танков и автомашин. При обороне Гомеля совершил свой первый воздушный таран лётчик Р. Ковзан — единственный в мире лётчик, совершивший четыре воздушных тарана и оставшийся в живых.

В обороне Минска принимала участие 100-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора И. Руссиянова, бойцы которой впервые в годы войны использовали так называемую «стеклянную артиллерию» — бутылки с горючей смесью для борьбы с танками.

Весьма напряжённый характер имели бои в районе Могилёва. При обороне города, которая продолжалась 23 дня, отличился стрелковый полк под командованием полковника С. Кутепова. Только за один день боев его бойцы уничтожили 39 нацистских танков.

14 июля 1941 года под Оршей впервые была использована реактивная артиллерия — «катюши» — батарея минометов под командованием капитана И. Флерова.

Двухмесячные оборонительные бои советских войск в Беларуси не позволили противнику реализовать план молниеносной войны, дали возможность сконцентрировать резервы и подготовиться к защите на московском направлении.

Новый «порядок»

В соответствии с разработанным нацистами планом «Ост», на захваченной территории устанавливался «новый порядок» — система политических, военных, экономических мер, направленных на уничтожение существовавшего государственного строя и населения.

Главным средством насаждения на белорусской земле своего «нового порядка» нацисты избрали политику геноцида и массового кровавого террора. За малейшие нарушения установленных практически во всех сферах жизни правил применялись крайние меры наказания — чаще всего расстрел.

На принудительные работы в Германии было вывезено почти 400 тыс. жителей Беларуси, около половины из них не вернулись, умерли или погибли.

Согласно плану «Ост» предусматривалось 75% русских, белорусов, украинцев физически уничтожить, а остальные 25% превратить в рабов. Что касается цыган и евреев, которые также жили в Беларуси, то их ожидало полное уничтожение.

Главным средством осуществления своих целей нацисты сделали политику геноцида — уничтожение групп населения по тем или иным мотивам: за принадлежность к коммунистам или евреям, за любое непослушание оккупационным властям.

В Беларуси было создано более 260 лагерей советских военнопленных и 350 лагерей, тюрем, других мест принудительного содержания гражданского населения. Один из таких лагерей был около деревни Малый Тростенец.

В системе лагерей нацистской Германии он занимает печальное четвёртое место после Освенцима, Майданека и Треблинки по количеству уничтоженных людей (206,5 тыс. человек).

Гитлеровцы за время оккупации провели в Беларуси более 140 карательных экспедиций, во время которых целые районы превращались в «зоны пустыни». 22 марта 1943 года по приказу нацистов были сожжены живыми все жители деревни Хатынь близ Логойска.

В огне погибло 149 человек, в том числе 76 детей. Название «Хатынь» стало символом трагедии белорусского народа в годы войны. Всего в Беларуси было уничтожено более 2 млн. 200 тыс. человек. Вместе с жителями сожжено 627 деревень, из которых 186 так и не были восстановлены после войны.

Захватчики регулярно проводили карательные операции (более 140) с целью подавления сопротивления, порабощения жителей оккупированной территории, разграбления имущества.

Во время карательных операций уничтожено около 5,5 тыс. населенных пунктов, в том числе 630 вместе с жителями. Трагическим символом этих злодеяний стала сожжённая деревня Хатынь.

На территории Беларуси развернулось беспрецедентное по своей массовости и упорству сопротивление оккупации.

Ведущей формой всенародной борьбы стало партизанское движение, в котором приняли участие 374 тыс. партизан, в том числе представители разных народов Советского Союза и антифашисты из других европейских стран.

В скрытых партизанских резервах ежегодно насчитывалось более 100 тыс. человек. Существовали целые партизанские зоны (их имелось около 30), территорию которых немцам так и не удалось оккупировать.

В конце 1942 года под контролем партизан находилось 30 % оккупированной территории Беларуси, а к концу 1943 года — 108 тыс. кв. км (59 %), в том числе 37,8 тыс. кв. км были полностью свободны от противника.

Сопротивление оккупантам стало носить организованный характер, проходило под руководством Центрального и Белорусского штабов партизанского движения.

Поддержку Беларуси оказывали неоккупированные районы Советского Союза. С «Большой Землёй» была налажена постоянная авиасвязь. Всего во время оккупации было построено более 50 партизанских аэродромов.

Через «Витебские (Суражские) ворота» — коридор свободной от оккупантов территории в 40 км между Велижем и Усвятами — с марта по сентябрь 1942 года было эвакуировано 35 тыс. человек, из Беларуси направлялась сельхозпродукция, партизаны получали вооружение, другие необходимые средства.

Участники белорусского Сопротивления нанесли значительный урон противнику: партизаны вывели из строя сотни тысяч гитлеровцев, разгромили 948 штабов и гарнизонов, подбили 1355 танков и бронемашин.

Широкий масштаб имели операции партизан по массовому разрушению железнодорожных коммуникаций на оккупированной территории. Всего за годы войны под откос было пущено более 11 тыс. немецких эшелонов.

В условиях постоянной угрозы жизни сражались с оккупантами в подполье около 70 тыс. человек. Подпольщики проводили сбор сведений о противнике, антифашистскую агитацию, диверсии.

Члены подпольной организации Минска при содействии партизан уничтожили генерального комиссара Беларуси В. Кубе. Имея в виду значение сопротивления оккупации в Беларуси, его называли 3-м фронтом борьбы с агрессией нацистской Германии, а Беларусь — республикой-партизанкой.

Освобождение

Осенью 1943 года началось освобождение Беларуси. Советские войска овладели юго-восточной частью территории республики.

Завершающим шагом на пути полного изгнания немецких войск с территории Беларуси стала Белорусская операция под кодовым названием «Багратион» (23 июня — 29 августа 1944 года), в ходе которой Красной Армией во взаимодействии с партизанами была разгромлена немецкая группа армий «Центр».

С советской стороны в операции участвовало 2,4 млн. человек, более 36 тыс. орудий и миномётов, 5200 танков и самоходных артиллерийских установок, около 5,3 тыс. самолётов.

С немецкой стороны на линии фронта находилось 1,2 млн. солдат и офицеров, 9,5 тыс. орудий и минометов, 900 танков и штурмовых орудий, 1350 самолетов.

При наступлении были полностью уничтожены 17 гитлеровских дивизий и 3 бригады, 50 дивизий потеряли свыше половины своего состава. Только в Минском «котле» была окружена и разгромлена 105-тысячная группировка немецких войск, в Бобруйской операции — 40-тысячная.

В ночь на 3 июля 1944 года второй гвардейский танковый корпус 3-го Белорусского фронта первым ворвался на окраины Минска. 3 июля 1944 года Красная Армия полностью освободила столицу Беларуси.

За героизм и мужество городу Минску было присвоено почётное звание «Город-герой».

В результате операции «Багратион» была полностью освобождена Беларусь, а также большая часть Литвы, часть Латвии, восточные районы Польши, Красная Армия подошла к границе Восточной Пруссии.

Заключение

Великая Отечественная война в Беларуси принесла чрезвычайно тяжёлые последствия. Белорусы — одна из наиболее пострадавших в результате войны наций. Беларусь в войне утратила более половины своего национального богатства.

Было разрушено и сожжено 209 городов и районных центров, 9200 деревень.

Огромны были людские потери. Цифра 2,2 млн. человек, фигурировавшая в документах Чрезвычайной государственной комиссии по установлению преступлений немецко-фашистских захватчиков, в настоящее время многими исследователями этого вопроса считается заниженной.

Согласно другим подсчётам, основывающимся на дополнительных источниках информации, погибло до трети жителей Беларуси. По мнению автора классической монографии «Население БССР» А.А. Ракова, интенсивность прямых военных потерь в БССР оказалась втрое больше, чем по всей стране, выше, чем в любом государстве мира.

Тем страшнее видеть, как в настоящее время всё больше мы наблюдаем попыток переписать историю Беларуси, обелить тех, кто сотрудничал с нацистами и приложил руку к уничтожению множества простых беларусов, по тем же сценариями, что апробированы на Украине.

Люди, помните прошлое, чтобы не делать знатных ошибок в будущем!

Республика Зуева была формой старообрядческого самоуправления на оккупированной немцами территории. Зуевцы отбивались и от партизан, и от фашистов, и от эстонской полиции, но потом пошли на сотрудничество с Рейхом.

Оккупация Белоруссии

П. Ильинский в своих воспоминаниях «Три года под немецкой оккупацией в Белоруссии» описывает, как белорусы сотрудничали с немецким правительством. Была ли оккупация всегда такой, как ее представляли советские учебники истории – вопрос неоднозначный.

Историк А. Кравцов считает, что «та оккупация была разной. Бывало так, что к немцам шли за подмогой. За хлебом, за кровом. Иной раз даже за оружием. Кого-то из тех мы вправе называть коллаборационистами. Но вправе ли осуждать?».

В Белоруссии, как и в других регионах СССР, возникали различные партизанские образования, выступающие как за, так и против Красной Армии.

Республика Зуева

Описывая партизанское движение в оккупированной Белоруссии, Ильинский повествует об одной из новообразованных в ходе войны республике – Республике Зуева. Из исследований Д. Карова и М. Глазка еще в советское время стало широко известно о других республиках – демократической Республике Россоно, состоящей из красноармейцев-дезертиров, и воевавшей как против немцев, так и против РККА, а также о так называемом – республике размером с Бельгию, располагавшаяся на Брянщине и на частях современных Курской и Орловской областей, с населением в 600 тысяч человек. Однако о загадочной Республике Зуева писали куда меньше. Откуда же она возникла и как долго просуществовала?

Мотивы Зуева

В книге «Партизанщина: мифы и реалии» В. Батшев описывает, что так как Полоцк, Витебск и Смоленск были заняты немцами в самом начале войны, им потребовались свои люди в новообразованном правительстве захваченных территорий.

Бургомистром в деревне Заскорка под Полоцком стал старообрядец Михаил Зуев, недавно сидевший в тюрьме за антисоветскую деятельность. Он был лоялен немецким оккупантам – двое его сыновей были сосланы НКВД в Сибирь, и давно имел счеты с советской властью, потому немцев он встретил с большим воодушевлением: «В 1930-х годах он два раза сидел в тюрьме за антисоветскую деятельность (5 и 3 года соответственно), и только в 1940 году вернулся из застенков НКВД в свою деревню. Два его сына тоже были арестованы НКВД за вооружённую борьбу против советской власти. Один сын в итоге погиб в сталинских лагерях, второму удалось в начале 1960-х уехать в Австралию».

Ильинский рассказывает, что в деревне на тот момент жило около трех тысяч староверов, а расположена она была на болотах и лесах, далеко от всякой дороги. Согласно Д. Карову (написавшему книгу «Партизанское движение в СССР в 1941-1945 гг»), под управлением Зуева и при поддержке немецкого правительства старообрядцы жили довольно спокойно, наслаждаясь самоуправлением, возвращением частной собственности и открытием старообрядческих церквей – но затем кое-что произошло.

Война Зуева

В ноябре 1941 года в Заскорку пришли семеро партизан и попросили содержание. Среди них был известный Зуеву работник НКВД, прославившийся своей жестокостью. Дав для маскировки партизанам кров и еду, деревенский совет вскоре тайком убил их и забрал оружие: «Зуев поместил вновь прибывших в одну избу, снабдил их продовольствием, а сам пошёл советоваться со стариками, как быть. На совете старики приняли решение убить всех партизан, а оружие их спрятать». Когда вскоре в деревню пришла новая группа партизан, Зуев дал им еды и попросил покинуть свою территорию. Когда партизаны пришли еще раз, Зуев послал им навстречу старообрядцев, вооруженных винтовками. Ночью партизаны вновь вернулись – лишь с тем, чтобы отступить, наткнувшись на неожиданно мощное сопротивление неспящих и вооруженных зуевцев.

После этих нападений Михаил Зуев решил организовать в своей и соседних деревнях специальные военизированные отряды. Они были вооружены трофейным партизанским оружием, ночью организовывали дежурство и отбивали нападения. До 1942 года зуевцы, по сведениям Ильинского, отбили 15 атак партизан. Самые главные проблемы начались после – в конце декабря у староверов кончились патроны. Зуеву пришлось пойти к немецкому коменданту – и после Нового года один из немецких генералов, воспользовавшись разногласиями между старообрядцами и советским правительством, решает вооружить белорусские деревни, подконтрольные Зуеву, пятьюдесятью русскими винтовками и патронами. Зуеву было велено не говорить, откуда он достал оружие, и было отказано в автоматах – видимо, из соображений безопасности. Соседние деревни сами присылали своих представителей к Зуеву, прося о защите – так его «республика» расширялась.

Контрнаступление

В 1942 году Зуев со своими отрядами идет в контрнаступление и прогоняет партизан из окрестных деревень, а затем включает их в состав своей республики. Весной он достает еще четыре пулемета (по разным версиям – покупает у венгров, у немцев, достает в боях с партизанами) и вводит жесточайшую дисциплину: за серьезные правонарушения расстреливали на основе голосования вече старообрядцев.

Зимой 1942-1943 Зуев отбил серьезные атаки партизан, и те стали держаться подальше от его республики. Прогнал он из своих краев и эстонскую полицию, которая искала партизан и хотела на основании этого пожить в его деревне: «Зуев ответил эстонскому офицеру, что никаких партизан в районе нет. А следовательно, и полиции здесь делать нечего. Пока дело ограничивалось словами, эстонец настаивал, но как только к дому подошел собственный отряд Зуева и Михаил Евсеевич решительно заявил, что применит силу, в случае, если полиция не уйдет - эстонцы подчинились и ушли». Зуев снабжал Полоцк ресурсами – дичью, дровами, сеном, и был очень удобен для немецкого правительства, так как он исправно платил продовольственный налог. Они даже не заглядывали в Республику Зуева и никак не влияли на внутреннее самоуправление.

Конец Республики староверов

Вскоре немецкая армия отступила на запад. Зуев отступал вслед за ними: как пишет историк Б. Соколов, «Зуев с частью своих людей ушёл на Запад. Другие староверы остались и начали партизанскую борьбу против Красной Армии. Для этой цели немцы снабдили их оружием и продовольствием. Партизанские группы держались в лесах под Полоцком вплоть до 1947 года».
Ильинский пишет, что все люди плакали, уезжая из родных деревень, везли на телегах самое ценное, спасали старинные книги и припасы. Немецкий комендант, уходя из окруженного Полоцка, решил пробиться к Зуеву, чтобы уйти вместе с ним из окружения – только его люди знали лес как свои пять пальцев. С помощью Зуева немецким войскам и идущим вместе с ними старообрядцам (от одной до двух тысяч – сведения разнятся) удалось выйти в Польшу, а оттуда – в Восточную Пруссию. Часть людей действительно остались в родных краях и стали воевать с РККА. Несколько сотен оставшихся вывозятся в лагеря, тем временем как уехавшие вместе с немцами старообрядцы уезжают в Южную Америку из Гамбурга в 1946 (часть из них потом, в шестидесятых, переедет в США – где жил и Ильинский, автор воспоминаний).

В Пруссии группа Зуева распалась. Сам он пошел к А. Власову и стал воевать в Русской Освободительной Армии. Далее следы его теряются – по разным данным, Зуев или поехал во Францию, а оттуда в 1949 году отбыл в Бразилию, или сдался в 1944 англичанам. Что с ним случилось дальше – никто не знает. Не осталось достоверных сведений о нем, и нет даже фотографии управителя республики староверов. Так кончился век Республики Зуева.

После Революции 1917 года провозгласившая независимость Украина пыталась захватить часть Белоруссии с помощью Германии, но столкнулась с партизанской войной

В 1917-1918 годах, сразу же после образования национальных государств из частей бывшей Российской империи, между ними начались территориальные конфликты со взаимными претензиями. Но если в Закавказье вражда между армянскими и азербайджанскими националистами питалась вековыми противоречиями, то границы между украинскими и белорусскими землями хоть и никогда не были четко установлены - ранее предметом спора не были. Центральная Рада в Киеве решила быстро воспользоваться этой ситуацией.

Контактная зона

Исторически украинско-белорусскую государственную границу, с большей долей условности, можно отождествить с границами Великого княжества Литовского после Люблинской унии 1569 года, когда Польша отрезала у ВКЛ Киевскую, Волынскую и Подольскую земли. Однако Брестчина, Пинщина, Мозырщина и Гомельщина, в прошлом административно связанные с этими землями, остались в составе Белоруссии.

После присоединения части земель Речи Посполитой в конце XVIII столетия к Российской империи белорусско-украинское размежевание стало проходить по границам Гродненской, Минской и Могилевской губерний с территориями Волынской, Киевской и Черниговской губерний, соответственно. При этом, согласно этнографическим исследованиям академика Карского, в начале XX столетия ареал расселения этнических белорусов был значительно шире государственных границ нынешней Белоруссии. Белорусы жили на территории Черниговской и других сопредельных губерний. Хотя в некоторых южных районах Белоруссии до сих пор говорит на диалектах смешанной, контактной белорусско-украинской группы. Влияние украинского языка просматривается и в восточном Полесье: в Брагинском, Хойникском и некоторых других южных районах современной Гомельской области.

Но это теория, а в 1917 году аргументом при установлении границ новых национальных государств стало право сильного, а не исследования этнографов, лингвистов или историков, и даже не референдумы.

Белорусская народная республика (БНР), продекларированная в марте 1918 года в Минске, такой силой не располагала. А вот Центральная Рада Украинской народной республики (УНР) смогла получить поддержку Германии.

Немецкий кулак под украинской вышиванкой

18 февраля 1918 года германские войска, прервав мирные переговоры с советской делегацией в Бресте, начали свое наступление на территорию Белоруссии. Операция получила название «Фаустлаг» - «удар кулаком». Германские войска генерала Гронау легко разметали красногвардейские отряды и отдельные части старой армии, встречавшиеся им на пути. 1 марта 1918 года части второго резервного немецкого корпуса, продвигавшиеся по линии Полесской железной дороги, заняли Гомель и стали продвигаться дальше, в направлении на Новозыбков-Брянск. Наступление немцев было поддержано действиями украинских частей. Вся территория Южной Белоруссии, включая Брест-Литовск, Пинск, Мозырь, Речицу и Гомель, была передана немцами в состав Украины. Юридическим основанием для этого стал Брестский мирный договор, подписанный делегацией УНР с Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией 27 февраля 1918 года, и последующие соглашения. Делегация непризнанной БНР не была допущена к переговорам и присутствовала на них только в качестве советников украинской делегации, к мнению которых прислушиваться не захотели.

Первое правительство Белорусской народной республики. Источник: Wikipedia

Первоначально, согласно статьям Брестского договора, УНР передавалась только южная часть Гродненской губернии: Брест-Литовск и район над Западным Бугом. Но вскоре украинская администрация была установлена в Пинском и Мозырском уездах Минской губернии и в Гомельском и Речицком уездах Могилевской. Фактически над всем белорусским Полесьем. Для немцев в определении северной границы «новой Украины» свою роль сыграли не только притязания их очередных союзников, но и важность полного контроля над железной дорогой Брест - Гомель.

А что же белорусские националисты? Представители БНР и УНР продолжали переговоры: в апреле 1918 года в Киев для улаживания территориальных споров выехала делегация во главе с брестчанином Александром Цвикевичем. Переговоры закончились безрезультатно, Центральная Рада не захотела уступать новоприобретенные территории белорусской делегации, в руках у которой был только один аргумент - карта этнографа Карского.

Однако никаких серьезных позиций у белорусских партий в Гомеле и на всем юго-востоке Белоруссии не было. Здесь почти не существовало организаций Белорусской социалистической громады, Белорусской партии эсеров, Белорусской социал-демократической партии.

Иная картина сложилась в Западной Белоруссии. Большая часть современной Брестской области была захвачена немецкой армией еще в ходе наступления 1915 года. На оккупированной территории, наряду с польскими и еврейскими, были воссозданы и белорусские национальные организации, которые стали придерживаться прогерманской ориентации. В тоже время левые общероссийские партии вынуждены были по-прежнему находиться на нелегальном и полулегальном положении.

В 1918 году, после дальнейшей оккупации юго-восточной Белоруссии войсками Германии и УНР, здесь также деятельность политических партий, включая умеренно социалистические, не была запрещена. Но большевики, левые эсеры и анархисты вынуждены были перейти на нелегальное положение. Советы были ликвидированы, а вот городские думы и другие органы местного самоуправления - восстановлены.

Одновременно на этих территориях начинается насильственная украинизация. Делопроизводство переводится на украинский язык, что создало трудности для населения. Одним из основных требований гомельских железнодорожников, забастовавших в июле 1918 года, стала отмена украинизации. Что логично - неправильное понимание того или иного технического термина на этом виде транспорта грозило серьезными неприятностями.

Помимо этого, рабочий день был увеличен до девяти-десяти часов, тогда как зарплата снижена на 50 рублей, а ее задержки исчислялись месяцами.

При этом немцы и их украинские союзники постоянно перекраивают карту Белоруссии. Так, Гомель с его «повитом» (уездом) был включен в состав Черниговской губернии. Пинский повит входит сначала в Волынскую губернию, Речицкий и Мозырский - в Киевскую. Впоследствии, в августе 1918, эти уезды были сведены в Полесский округу (староство). Сюда же были включены и южные части Слуцкого и Бобруйского уездов. Официальной столицей Полесского округа был назначен Мозырь, однако до октября 1918 год окружной административный центр находился в Речице.

Фаустлаг-2

Весной 1918 года немцы наносят второй удар своим вооруженным «кулаком». Но на этот раз - не по большевистским Советам, а уже по украинской Раде. 29 апреля в Киеве происходит военный переворот, в результате которого германские войска разгоняют Центральную Раду и приводят к власти гетмана Павла Скоропадского. Он ликвидирует в Украине республиканский строй и устанавливает полумонархический режим, который, кроме немецких штыков, опирается на помещиков, бывших офицеров, старое чиновничество и так далее. Но если в Киеве республиканские украинские деятели подвергаются преследованиям, до арестов и расстрелов включительно, то на оккупированных белорусских территориях принудительная украинизация продолжается.

При гетмане Скоропадском демократические городские думы и земства распускаются, к власти возвращаются так называемые «цензовые» элементы из крупных землевладельцев и собственников. В Гомеле предпринимаются попытки восстановить расквартированный здесь до мировой войны 160-й пехотный Абхазский полк, формируются добровольческие офицерские дружины.

Однако государственная администрация с самого начала оказались заражены сильнейшей коррупцией. Даже революционному подполью удавалось за банальные взятки выкупать на волю своих арестованных товарищей, что в царское время было большой редкостью.

Помимо насильственной украинизации и восстановлением сословной власти крупных земельных собственников, особое недовольство населения вызывала экономическая политика Украинской державы. Земля вновь возвращалась помещикам, а на крестьянство были наложены тяжелые продовольственные и фуражные поборы в пользу германской армии. Это в итоге вызвало подъем партизанского движения в регионе.

Левые эсеры, анархо-коммунисты и ГРУ

Летом 1918 года Черниговская губерния, в состав которой тогда входили и аннексированные белорусские «повиты», была самым активным партизанским районом. При этом большинство стихийных повстанческих отрядов настороженно относились и к большевикам. Кумирами крестьян были левые эсеры и анархисты.

Разрушения в Брест-Литовске, 1918 год. Фото: Press Illustrating Service / FPG / Archive Photos / Getty Images / Fotobank

С эсерами все было «понятно» - эти традиционные защитники крестьянства первыми провозгласили социализацию всей земли. А вот симпатии белорусских селян к анархистам-коммунистам, ранее действовавших преимущественно среди городских пролетариев и люмпен-пролетариев, усилились уже в ходе войны и похода «разномастных» государственных властей в деревню. По свидетельству современников, многие партизанские отряды соглашались иметь дело с Гомельским подпольным ревкомом только после того, как узнавали, что в его состав входят не только большевики, но и левые эсеры и анархисты.

Следует отметить, что почти весь большевистский актив Гомеля эвакуировался перед приходом немцев на восток, в Москву и Поволжье. Поэтому основу гомельского подполья составили первоначально анархисты и левые эсеры. Бывший экспроприатор, боевик и политкаторжанин Ефим Майзлин («Тарантул») был избран председателем Гомельского подпольного ревкома, в его состав вошли также анархо-коммунист Драгунский (родственник будущего автора рассказов про Дениса Кораблева), анархо-синдикалист Днепров (Шейндлин), большевики, несколько левых эсеров и рабочих лидеров. Летом 1918 года к гомельскому ревкому присоединился прибывший с Украины Василий Селиванов, к тому времени успевший побывать в ЧК за участие в «восстании» левых эсеров в Орше. В последствие руководство подпольным ревкомом перешло к большевикам.

Анархо-левоэсеровское подполье работало в тесной связи с руководством военной разведки Красной Армии, фактически - будущим ГРУ. Повстанческую работу на оккупированных территориях курировал белорус Павел Шишко, член ЦК партии левых эсеров, одновременно - комиссар Особо-Разведывательного отделения при Оперативном отделе Наркомвоена. Из-за кордона подпольщикам поступала помощь , деньгами и литературой. Украинские и белорусские партизаны в 1918 году проходили специальное обучение на военных курсах в Москве. «Быть партизаном не научишь - партизаном родиться надо. Одно только надо помнить: так как немцы за каждое нападение на них жестоко разделываются не только с партизанами, но и с мирным населением тех деревень, в районе которых произошло нападение, - надо, по возможности, выбирать для нападения места подальше от населенных пунктов», - цитирует историк Ярослав Леонтьев инструкцию для ополченцев от Центрального повстанческого комитета.

Организация антинемецкого и антигетманского подполья в Украине и Беларуси стало, возможно, первой крупной операцией советской военной разведки в области диверсионной работы. Вооруженная борьба против оккупантов в 1918 году начиналась с взрывов и поджогов немецких складов, военных и железнодорожных объектов, покушений на чиновников оккупационной администрации. Так, боевиками революционного подполья в Гомеле были брошены бомбы в ресторан, где собрались немецкие офицеры, и в сыскное отделение, взрывались железнодорожные пути, выводились из строя паровозы, была предпринята попытка поджога казарм на улице Артиллерийской, и другие акты диверсий и саботажа. Оружие для подполья доставляли местные контрабандисты.

Но и оккупационные власти применяли все более жестокие и массовые репрессии для борьбы с движением, которое становилось все шире. Так, в июле 1918 года мастерские Гомеля активно включились во всеобщую стачку железных дорог Украины. За голову членов стачкома была назначена награда в 40 тысяч рублей. Немцы и гайдамаки провели облаву в Залинейном районе, где проживали рабочие и служащие мастерских Либаво-Роменской и Полесской железных дорог. Рабочих в «Залинии» арестовывали прямо по домам, после чего сгоняли во двор пожарного депо. Были задержаны более четырех тысяч человек. В Брест-Литовске, на территории крепости, немцы устроили концентрационный лагерь. В него и были отправлены 72 активных участника железнодорожной забастовки.

«Чьи вы, хлопцы, будете?»

С 5 по 12 июля в Москве прошел первый съезд Украинской компартии, на котором разгорелась дискуссия о вооруженном восстании. Группа сторонников активных действий, Георгий Пятаков, Андрей Бубнов, Станислав Косиор, выступили за восстание на Украине, Эммануил Квиринг был против. Мнение белорусских делегатов украинского съезда (местные большевистские организации были включены тогда в КПУ) также разделилось между сторонниками и противниками немедленного выступления. Восстание все же было поднято. В районе Гомеля военным руководителем восстания объявил себя полковник Крапивянский, что вызвало определенные трения с местным подпольным ревкомом. Плохо подготовленное и скоординированное вооруженное выступление закончилось неудачей. Несмотря на это, гомельские, речицкие и черниговские партизанские отряды проявили себя в нем как одни из самых боевых. Так, Речицким повстанческим отрядом под началом левого эсера Смотренко было захвачено местечко Горваль. Немцы и гайдамаки ответили на это публичными казнями в Речице и Горвале. После поражения восстания многие партизаны Гомельщины перешли в ряды первой Украинской советской повстанческой дивизии левого эсера Николая Щорса.

Интернациональный полк во время гражданской войны, Гомель, 1918 год. Фото: Архив / ИТАР-ТАСС

Партизанская война на Украине не утихала: историки оценивают число убитых среди оккупантов до 20 тысяч, у повстанцев - 50 тысяч. После того, как немецкие войска стали покидать Украину, дни гетмановского режима были сочтены. Скоропадского в Киеве сменила петлюровская Директория, попытавшаяся закрепить свою власть и на оккупированных белорусских землях. Однако в декабре 1918 года около 60 боевиков Гомельского объединенного ревкома, имевшие на вооружении всего четыре винтовки, десять наганов и револьверы устаревших систем, разоружают полицию и захватывают город. Офицерские дружины не оказывают им сопротивления: в последнее время добровольцы больше заняты тем, что пытаются получить украденное вербовщиками жалование, - по этому поводу они даже едва не разгромили Сборный пункт на улице Волотовской.

В Гомеле немцы, создавшие уже свои солдатские Советы, поначалу равнодушно взирают на происходящее. Но командование 41-го резервного корпуса из Мозыря заставляет все же арестовать «мятежников». В Гомель для переговоров прибывают Христиан Раковский и Дмитрий Мануильский, к городу перебрасываются части регулярной Красной Армии из России. Контроль над таким крупным железнодорожным узлом, как Гомель становится стратегически важным. Рабочие-железнодорожники снова начинают стачку. Немцы не выдерживают и «дают добро» большевикам на эвакуацию. В Гомеле даже проходит совместный банкет в честь Розы Люксембург и Карла Либкнехта, после чего германцы грузятся в эшелоны. Но оккупанты уже из отходящего эшелона они, потехи ради, выстрелом из винтовки смертельно ранят железнодорожного обходчика. Рабочий скончается в больнице Либаво-Роменской железной дороги. Уже в наше время его внук из Москвы, собрав все документы, подаст иск правительству ФРГ за преднамеренное убийство и выиграет дело.

Левоэсеровский заговор на Полесье против Петлюры и Совнаркома

Еще более активно украинизация велась на Брестчине. Большая советская энциклопедия под редакцией Отто Шмидта еще в 1935 году отмечала, что в этом регионе преобладают североукраинские диалекты. Видимо, смешанный характер говоров облегчал пропаганду УНР и гетмановцев. В частности, в Пинске и других городах широко развернула свою деятельность общество «Просвiта» имени Тараса Шевченко. На Брестчину направляются сотни выпускников специальных курсов для украинизации местных школ и училищ. Этой же задаче служат открытые здесь украинские газеты и издательства, а хозяйственной интеграции - украинские кооперативы.

Но экономическая разруха и поборы новых властей были более весомыми аргументами. Серьезной была и проблема беженцев, часть из которых находилась в восточной Белоруссии, а затем стала возвращаться домой. Вскоре партизанское движение охватило Полесье. И здесь его военными руководителями выступила прежде всего группа бывших офицеров - левых эсеров. Постепенно повстанческое движение настолько набрало силу, что на базе его отрядов были сформированы целые полки. Был создан также Полесский ревком, в котором видную роль сыграл левый эсер Г.М. Островский, в 1910-1912 году учившийся в Петербурге на курсах Черняева вместе с Янкой Купалой. В 1919 году Островский встретится с Купалой вновь, а рассказанная повстанческим командиром гражданской войны на Полесье еще не раз пригодится классику белорусской литературы. В феврале 1919 года власть в Пинске перешла в руки Полесского повстанческого ревкома. Правда, впоследствии местная ЧК обвинит руководителей Полесского ревкома в «левоэсеровском заговоре».

Впрочем, в скором времени немецких оккупантов здесь сменят легионы Пилсудского, а вместо украинизации на Брестчине и Пинщине будет развернута еще более брутальная полонизация. Белорусским станет только Мозырский округ, в 1919 году вошедший в состав БССР. Гомельская губерния с Речицей войдет в состав Советской России.

Аннексия белорусского Полесья в 1918-1919 году не удалась; провалились и все попытки его искусственной украинизации как монархистами-гетмановцами, так и республиканцами-петлюровцами. Не последнюю роль сыграло то обстоятельство, что население Белоруссии не приняло не только оккупационную власть, но и восстановленный ею старый социальный порядок. В 1941 году украинские националисты предпримут попытку реванша - территория южной Белоруссии будет вновь передана рейхскомиссариату «Украина».

В конце 90-х годов УНА-УНСО начнет публиковать карты «Великой Украины», засылать эмиссаров и пытаться развернуть свои ячейки в Белоруссии. Но здесь повторение истории выглядело даже не как фарс, а как некий эстетический хеппенинг. Если бы не одно «но»: динамика геополитических изменений в постсоветском мире столь велика, что при совпадении определенных векторов химеры территориальных споров и переделов могут внезапно стать новой реальностью.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter