Сын генерала погибший в чечне. Генеральские сынки и размышления

До сих пор один момент у меня не выходит из памяти... Я улетал на вертолете из Ханкалы в Моздок. Вертолет поднялся, накренился на заход. И я вижу сверху поле голое - и он посреди него стоит. Один. Я могу поклясться кем угодно - внутренний голос мне тогда сказал: посади вертолет, забери сына. Ты видишь его в последний раз. Я бросился к окошку, посмотрел еще раз. И решил, что такие вещи делать нельзя. И улетел... Олег погиб 29 марта.

Застать генерала Шпака на месте очень сложно. Наша встреча переносилась три раза. "Срочные дела", - объясняли помощники. "Торопитесь, у вас на все есть один час, включая дорогу. Потом я надолго уезжаю в командировку", - предупредил сам Шпак.

Час вылился в трехчасовую беседу. А командировка, как выяснилось, была запланирована лишь на следующий день. Просто генерал хорошо знает журналистов и пытается хоть как-то их дисциплинировать. Для человека, каждый день встающего в шесть утра и командующего таким непростым родом войск, это нормально. Но в остальном Георгий Шпак меньше всего похож на строгого генерала. Кажется, он с гораздо большим удовольствием говорит о литературе, театре и машинах, чем о военных делах. Правда, и от неприятных вопросов не уходит. Шпак давно уже привык к ним.

- Георгий Иванович, говорят, у вас сложились очень непростые отношения с Генштабом. Точнее, с Анатолием Квашниным. Что вы не поделили?

Я думаю, неверно говорить о сложных отношениях между мною и Квашниным. Да, некоторые разногласия существуют, но они сугубо военные. И это нормально. А разногласий личностного характера у нас нет - мы с Квашниным знаем друг друга очень давно, вместе учились, играли в волейбол. Мне кажется, тут больше журналисты постарались - ищут "жареное" в наших отношениях. Я думаю, зря...

- А с чем тогда связано регулярное появление слухов об отставке генерала Шпака?

Не знаю даже. Ведь особых претензий к моей службе нет. Недостатки были, это правда. Были даже чрезвычайные происшествия в частях, за которые можно снимать с должности. Но за семь лет, что я командую Воздушно-десантными войсками, этот вопрос никогда не ставился. Другое дело, что в этом году мне исполняется 60 лет. 8 сентября у меня истекает срок службы. А как уж там со мной поступят высшие руководители страны и Вооруженных сил, я не знаю. Но, по крайней мере, писать рапорт о продлении я не буду. Это точно!

- Готовясь к дембелю, задумываетесь ли вы о преемнике?

Естественно! У нас в ВДВ много достойных кандидатур - практически все мои замы. Но кто станет командующим, решать президенту. Наверняка могу сказать лишь одно: это будет десантник. Моряками не может командовать пехотинец, а летчиками - моряк!

- Ну а как насчет запасного аэродрома? Очень многие генералы сейчас идут в политику. У вас не возникало таких мыслей?

Да уже сейчас таких предложений множество! Но говорить о них подробнее не буду - время не пришло. А в том, что военные уходят в политику, я не вижу ничего плохого. Посмотрите на Калининградскую, Московскую, Ульяновскую области. Эти люди продемонстрировали отличные организаторские способности. Десятки великолепных офицеров и адмиралов сегодня находятся в Госдуме. И никто из них не опозорил ни честь мундира, ни честь депутата Думы. Это ведь закономерное явление, и это мировой опыт! Начиная со Второй мировой войны офицеры в отставке, генералы и адмиралы получают престижные должности в политике. Де Голль, Эйзенхауэр, Рабин... Военные люди дисциплинированны, послушны, в достаточной степени умны и образованны и умеют управлять большими массами людей. Сегодня этот опыт востребован.

Учитель в погонах

- У вас, насколько я знаю, докторская степень?

Да. И кандидатская, и докторская. Еще будучи начальником штаба, я увлекся педагогикой. Сначала это было просто изучение каких-то книг, а потом я уже решил, что надо серьезно заниматься этой наукой. Мне друзья помогли. Один из них - доктор педнаук Игорь Биочинский увлек меня и в какой-то степени заставил написать кандидатскую. Тема - подготовка военных курсантов. Защитился я в апреле 1994 года в Казани в гражданском вузе, чтобы не говорили, что генерал Шпак использует свою власть. Потом начал собирать материал на докторскую. Ее защитил в 2000 году в Ярославском госуниверситете.

- Зачем генералу-десантнику быть доктором педагогических наук?

Я практические цели преследовал. Мои методические разработки используются в нашем рязанском институте. Лекции я и в Москве, и в Рязани читаю. Ну и себе хотел доказать, что могу!

- Что произошло с экспериментом по переходу на контрактную основу? Он не удался?

Это почему же? Эксперимент идет. Первый этап закончился в декабре прошлого года. Второй этап - с 1 января по 30 мая. И в этот период мы должны набрать 2800 человек. Людей мы собираем по военкоматам всей России. Приезжают 100 человек, остаются 50. И сами уходят, и мы отсеиваем. По здоровью, по психике. Попадаются ведь и наркоманы, и алкаши. До 1 января 2004 года мы должны доложить президенту о завершении эксперимента. Солдатам-контрактникам будут платить 5500 рублей. Поверьте, для многих, особенно если ребята из деревни или маленького городка, где нет никакой работы, эти деньги - богатство!

- У вас есть возможность сравнивать наших десантников и иностранных. А кто круче - американцы или ваши подчиненные?

Я внимательно наблюдал за действиями специальных подразделений и в Боснии, и в Косово. И считаю, что наши солдаты более выносливы, более приспособлены к жизни в тяжелых полевых условиях. Они более ответственны и меньше боятся смерти.

- Почему?

Не знаю, видимо, из-за суровых жизненных условий. Ну и наверняка - наш русский авось. Единственное, в чем мы уступаем американцам, - так это в экипировке. А сколько соревнований мы проводили с американскими солдатами! И во всех побеждали без всякой предварительной подготовки. Мы им проигрывали только в баскетбол. Но это потому, что у них много темнокожих. А они очень хорошо играют. А еще наш солдат намного чистоплотнее. Русские десантники даже в полевых условиях спят на простынях, а американцы не раздеваясь залезают в спальный мешок.

- Может ли наш десантник выжить на необитаемом острове?

Конечно! И в "Последнем герое" он обязательно победил бы. Конечно, если это не первогодок, а уже обученный солдат, знакомый и с полевыми условиями, и с системой выживания.

- А сами вы выжили бы на острове?

А как же?! (Смеется.) Я очень упорный.

- И червяков бы ели? Скользких таких, шевелящихся...

Конечно. (Генерал даже не поморщился). Мы проводим занятия для спецподразделений, когда с минимальным количеством запаса воды и продуктов отправляем ребят на срок, который заведомо превышает эти запасы. И все остальное солдат должен добыть в поле, в лесу, в ручье, в реке, в земле.

Под куполом

- Говорят, вы до сих пор прыгаете с парашютом. Сколько у вас прыжков?

- (Ни на секунду не задумывается). 565. Из них два за границей - в Америке и в Германии.

- Парашют сами укладываете?

Да нет, конечно! Но умею это делать.

- А какие-то приметы есть?

А как же! Десантники все суеверные! Мы, как и летчики, никогда не говорим "последний раз" - только "крайний". А еще я не называю число 13. Всегда говорю: "середина".

- Когда летите с парашютом, о чем думаете?

Да ни о чем! Просто лечу и наслаждаюсь жизнью. Ну и к приземлению готовлюсь. Иногда приземление сложнее, чем отделение от самолета. Особенно если ветерок дует. А первый раз я прыгнул 17 января 1963 года, мне было 20 лет.

- Вам помогли? Или как?

Или как. Сам, конечно! Хотя у нас есть прибор КВ. Для тех, кто не хочет прыгать. КВ - это коленовыбрасыватель. Шучу.

- Страшно было?

Нет. Когда ты уже обработан воспитателями, офицерами ВДВ, то не можешь не пойти на этот прыжок. Это будет страшный позор. Почти все прыгают самостоятельно. Может, не совсем осознанно, но самостоятельно.

- Талисман у вас есть?

Я всегда брал с собой часы "Победа", подаренные отцом. Простенькие, но надежные. А сегодня уже как-то без талисманов обхожусь.

Сын

- Ваш сын Олег погиб в Чечне. Если бы можно было все вернуть назад, вы не пустили бы его туда?

Очень сложный вопрос. Очень. Олег ведь видел себя только военным. Десантником. И когда он окончил школу, то твердо знал, что пойдет в рязанское училище. Я его не останавливал. После окончания Олег получил назначение в Ульяновск, был командиром взвода. А потом попросился в Югославию, под Вуковар. Это было лето 1994 года. Меня многие отговаривали: не посылай, там стреляют. Через год он вернулся. Подлечился в госпитале (у него очень сильно болел желудок и после автомобильной аварии было сильно разбито колено), и к этому времени пришла очередь его батальону убыть в Чечню.

- Он вас предупредил?

Олег позвонил и сказал: "Папа, не вздумай делать что-то, чтобы я не поехал. Иначе будет скандал". И в конце февраля 1995 года улетел в Моздок. Можно было, конечно, его оставить...

А 15 марта я проверял войска ПриВО. Был и у него на позициях, они под Аргуном стояли. Олег очень быстро вписался в боевую обстановку. А 17 марта я улетел. И до сих пор один момент у меня не выходит из памяти... Я улетал на вертолете из Ханкалы в Моздок. Вертолет поднялся, накренился на заход. И я вижу сверху поле голое - и он посреди него стоит. Один. Я могу поклясться кем угодно - внутренний голос мне тогда сказал: посади вертолет, забери сына. Ты видишь его в последний раз. Я бросился к окошку, посмотрел еще раз. И решил, что такие вещи делать нельзя. И улетел... Олег погиб 29 марта.

- Часто его вспоминаете?

Очень. Скоро уже восемь лет, как он погиб. Я с Олегом мысленно очень часто разговариваю. Мне, как мужчине, тяжело чувствовать, что за мной никого нет. Одни девочки. Внук есть, тоже Олег.

- На внука не переносите чувства к Олегу?

Я его очень люблю. И кстати, они очень похожи. Учил я плавать дочь и сына. Лена поплыла сразу, через два часа уже плавала. А Олега недели две уговаривал залезть в воду. Он боялся. Точно такая же картина с внуками. Аня сразу поплыла, а Олег - нет.

- Вы правильный дедушка? Занимаетесь с внуками?

Если мы выезжаем за город, то Аня с Олегом обязательно со мной

утром по росе бегают босиком. Ноги приучил каждый вечер холодной водой мыть. Я их стараюсь закаливать. Хотя Лена, дочь, ворчит на меня. Сам-то я уже 14-й год занимаюсь моржеванием. Летом - в ручье. Зимой - в Москве-реке. Она зимой довольно чистая.

- Зачем вам это? Или просто постоянно себе что-то доказываете?

Да затем, чтобы не проводить полжизни в больнице. Я не говорю, что проживу 300 лет. Я проживу столько, сколько мне отпущено. Но свою жизнь человек должен провести за столом, на лыжах, в проруби, на свежем воздухе! И постоянно быть веселым, бодрым, сильным и не горбатым! В 50 лет уже люди стариками выглядят. А все потому, что ленятся.

Горячая точка

- Вы прошли Афганистан, Югославию, Чечню. Где было сложнее и страшнее?

В Югославии было попроще. Хотя и там было очень опасно, особенно в самом начале - под Вуковаром, в Сараево. Мы ездили, а по нам стреляли снайперы. Откуда - даже понять было невозможно. А как сравнить афганские события и чеченские... Это две абсолютно разные страны. Разные условия. И сказать, где тяжелее, а где легче, очень сложно. Например, в декабре 1994 года, когда готовилась первая операция, мы провели на аэродроме в Моздоке 10 суток. И по существу в бой поставили необстрелянных людей. Это сыграло свою роковую роль, особенно во время новогоднего штурма.

- Можно было избежать этой ошибки?

Да. Надо было все проработать теоретически, как следует изучить разведданные, отработать план захвата города и провести операцию в плановом порядке, как это было в Афганистане. Тогда думали: сможем испугать противника огромным количеством техники, двумя группировками, расчленив Грозный на две части. Ничего не получилось. Они были подготовлены к этой операции и просчитали наши шаги.

- Когда стало ясно, что проиграли?

Как только началась операция.

- А к Афганистану, вы говорите, были подготовлены?

В Афганистане я командовал 350-м парашютно-десантным полком, с которым первым вошел в Кабул. 27 декабря 1979 года мы начали операцию. А за три месяца до вторжения, в сентябре, небольшая группа офицеров и генералов ВДВ была направлена в Кабул для проведения разведывательных действий. Мы несколько дней изучали маршруты, улицы, зазубривали все наизусть. Причем не только днем, но и ночью - там ведь даже фонарей уличных не было. Поэтому надо было научиться ориентироваться в полной темноте.

- Во дворце Амина были?

Был. Рано утром я вошел во дворец и какой-то офицер показал мне, где был убит Амин: он прыгнул за барную стойку, а туда бросили гранату. Офицер показал комнату, где он лежал, комнаты женщин. В одной из них было зеркало, все забрызганное кровью, а посредине - дырка от пули. Везде валялись шкуры, одежда, драгоценности. Этот офицер мне говорит: "Бери что хочешь - на память". И я взял кусочек хрустальной подвески от люстры в кабинете Амина. Она у меня дома хранится. Больше ничего не взял - мы тогда были хорошо подготовлены и хорошо воспитаны.

- Как вы думаете, будет война с Ираком?

Будет. По моим подсчетам, боевые действия продлятся 4-5 месяцев. Затем присутствие американцев будет, по всей видимости, в течение года. Потом войдут миротворческие силы таких государств, как Эстония, Литва, Польша, Румыния.

218 суток в командировке

- На отдых-то остается время?

Обычно я мало отдыхаю. В 2001 году у меня было 218 суток командировок. Обычно два раза в год беру отпуск. В марте на две недели мы всей семьей едем под Самару, на могилу сына. И в сентябре ездим туда же - 4 сентября у него день рождения. Ну а оставшиеся дни, как правило, отдыхаю в доме отдыха или санатории. За границей только один раз отдыхал, на Кипре.

- Понравилось?

Очень. Правда, все отдыхающие бегали смотреть, как я в море купаюсь.

- Вас узнают даже на отдыхе?

Нет. Просто это в марте было.

- Тогда их можно понять... А машины вы любите?

Еще как! У меня была "Волга", я ее продал и купил "Мицубиси Галант". Семилетка, но в отличном состоянии. Но, к сожалению, несмотря на колоссальный опыт вождения, я как-то не вписался в поворот и очень сильно помял правую сторону. Пришлось мне ее отремонтировать и продать - ремонт очень дорого обошелся. Так что сейчас у меня машины нет. Но ездить обожаю. В отпуск - только на машине! В 1964 году я был членом сборной команды училища по пятиборью. Один из видов - фигурное вождение машины. С тех пор и полюбил езду. "Мицубиси" мне нравится тем, что она очень скоростная и интеллигентная машина. Но на первом месте все же "Мерседес". У меня когда-то был "Мерседес", правда, старенький. Но впечатление о нем осталось до сих пор. Это - машина для русских дорог, но высочайшего качества исполнения. Он бы и до сих пор бегал, но его по глупой случайности сожгли. Один товарищ в салоне неаккуратно курил.

- Сами курите?

Курить бросил 21 год назад. А вообще курил с первого класса. Нас, пацанов, старшие заставляли собирать окурки у кинотеатра, "стрелять" у прохожих сигареты. Профессиональным курильщиком я стал где-то со второго класса. Я рос вместе с никотином. А отец меня нещадно хлестал ремнем. В общем, было за что. Но я его просто обожал!

- Домашние обязанности у генерала Шпака есть?

Если жена попросит, то я никогда не отказываюсь. И мусор могу вынести, и пропылесосить. Правда, без особого удовольствия. А вот зимой на морозе, на свежем снежке ковер почистить - это запросто!

По первой специальности я - помощник машиниста

- Если бы не пошли в ВДВ, то кем бы стали?

Вообще-то я закончил железнодорожное училище. По первой специальности я - помощник машиниста тепловоза. Где-то даже удостоверение есть. И если бы не пошел в армию, то поступал бы в Гомельский железнодорожный институт. Кстати, его заканчивал мой родной брат. Он сейчас работает представителем Белорусской железной дороги в Варшаве.

- А что читает командующий ВДВ? Наверное, только военную литературу?

Что вы! Я очень люблю читать. И, кстати, вот такое вы у кого-нибудь видели? (Достает из ящика стола толстую тетрадь.) Я записываю все книги, которые прочитал. Смотрите: "Охота на любимцев Гитлера", Трошев "Моя война", Васильев "Россия. Век уходящий". (Перелистывает страницы). "Мент в законе". Ну, это детективчик. Кстати, очень люблю детективы. Маринину обожаю. Но на первом месте у меня все же Акунин. Вот. Веду учет.

- Наверное, и в театр ходите?

Театр обожаю! И драму, и комедию, и балет, и мюзиклы. Не пропускаю ни одного нашумевшего спектакля. На "Нотр-Дам" сходил. Великолепно!

- На кого попали - на Петкуна или Яременко?

Конечно, на Петкуна! Очень он мне понравился. И на "Чикаго" с женой были. Жаль, что никак не соберусь "Норд-Ост" посмотреть. И на "Иствикских ведьм" тоже надо сходить. Надо же знать, что это такое, раз все говорят! Как только вернусь из командировки - обязательно схожу.

Блиц

- Какой тип женщин вам нравится?

Белокурые и не худые. Такие женщины созданы для любви.

- Вы влюбчивый?

Нет. Но увлекающийся.

- Любимое блюдо?

Жареная картошка с яичницей.

- Любимый напиток?

Шампанское брют. Хотя на охоте могу и рюмку водки выпить.

- Джип или спортивный автомобиль?

Спортивный, конечно!

- Настольная книга?

- "Война и мир".

- Любимый персонаж?

Пьер Безухов. Это очень сильная личность.

- Любимый фильм?

Их много. "Калина красная", "Тихий Дон", "Офицеры".

- Как переводится ваша фамилия?

Скворец.

- Как вас называют дома?

- От чего не можете отказаться?

От утренней зарядки.

- Вы азартны?

Скорее да, чем нет.

- Футбол или хоккей?

- Умеете носить костюмы?

Да. Мне одинаково комфортно и в форме, и в "гражданке".

Биография

Георгий Иванович Шпак родился 8 сентября 1943 года в городе Осповичи Могилевской области. В 1960 году после окончания девятого класса поступил в Минское железнодорожное училище №3. В 1962 году Октябрьским РВК Минска был направлен на учебу в Рязанское высшее воздушно-десантное училище, которое окончил в 1966 году.

Июль 1966-сентябрь 1970 - командир взвода курсантов Рязанского высшего воздушно-десантного училища.

Август 1973- командир батальона -август 1975 - командир батальона.

С декабря 1996 года по настоящее время - командующий ВДВ.

Награжден орденами Красного Знамени, "За службу Родине и ВС СССР" III степени, "За военные заслуги", медалью "За боевые заслуги".

Женился в августе 1968 года. Жена - Алевтина Григорьевна Шпак. Дочь Елена - военнослужащая, капитан. Сын Олег погиб 29 марта 1995 года в Чечне.

Пресс прессы

Генерал Шпак не теряет формы одного из лучших командиров-десантников - на турнике он держит "уголок" дольше, чем многие подчиненные. Но одно плохо - мотаясь из одной горячей точки в другую по служебным делам, военачальник не стесняется делать заявления, которые выводят из себя генералов-молчальников из Генштаба. Например, о том, что потери десантников в чеченской войне (с октября 1999 г. по декабрь нынешнего года) составили всего 330 солдат и офицеров. Тогда как общий урон федеральных сил за тот же период достиг почти в 5 тысяч человек. А ведь ВДВ несут основную боевую нагрузку в контртеррористических операциях, и вывод о подготовке прочих войск можно сделать только отрицательный. Слишком уж прямолинеен и откровенен генерал в своих высказываниях и по другим военно-политическим вопросам, волнующим общественность. Обо всем этом в высоких кабинетах Минобороны, естественно, вслух не говорят. Держат как бы в уме. Официальный же повод для "высочайшего неудовольствия" Шпаком - неудачный эксперимент в псковской дивизии, которая должна быть переведена на контрактный принцип комплектования.

Нелюбовь Квашнина к ВДВ родилась не сегодня и даже не вчера. С упорством маньяка он пытается "опустить" крылатую гвардию до разряда обычной пехоты. Даже после легендарного марш-броска десантников из Боснии в Косово, который прославил именно генерала Квашнина, он не изменил своего отношения к ВДВ. Многие эксперты связывают это в первую очередь с его непростыми отношениями с командующим ВДВ генерал-полковником Георгием Шпаком, в котором начальник Генштаба видит серьезного конкурента.

Капитан Пуликовский Алексей Константинович, заместитель командира танкового батальона 245-го сборного полка. Русский. Родился 7 июня 1971 года в семье профессионального военного в г. Борисове БССР. За время службы отца сменил шесть школ. Закончил с отличием одиннадцатилетнюю общеобразовательную школу в г. Гусеве Калининградской области, Ульяновское высшее военное танковое училище, которое заканчивал его отец. До чеченских событий был командиром танковой роты 13-го полка Кантемировской танковой дивизии. В Чеченской республике с 4 октября 1995 года. Погиб 14 декабря 1995 года в операции по освобождению попавшей в засаду разведгруппы полка. Похоронен в г. Краснодаре. Награжден орденом Мужества (посмертно).

Рапорт об отправке он писал три раза. События в Чечне назревали невидимой грозовой тучей. В среде военных гораздо быстрее распространялась информация о предстоящих войсковых операциях. То, что они будут нелегкими, хорошо понимал командир танковой роты старший лейтенант Алексей Пуликовский. Поэтому и учебный процесс строил с учетом предстоящих боевых действий, не давая поблажки солдатам срочной службы. От качества обучения зависела жизнь каждого солдата и подразделения в целом. Сам он написал три рапорта с просьбой об отправке в Чечню. И только на третий получил «добро» от командования части. Приказом был назначен заместителем командира танкового батальона 245-го сборного полка, и 4 октября 1995 года полк уже дислоцировался под Шатоем.
Его расстреливали трижды. Командующий всей войсковой группировкой в Чечне генерал-лейтенант Пуликовский К.Б. в суете и чехарде передислокации войск не мог уследить за передвижениями по службе собственного сына и только через двадцать дней узнал, что у него в подчинении находится Алексей.
А на блокпосту батальон выполнял поставленную задачу младшего Пуликовского. Во время очередного перемирия не было открытого противостояния бандитских формирований и федеральных войск. Но все жители Чечни ходили с оружием. Тейпы (родственный клан) были вооружены до предела.
Солдат-контрактник танкового батальона Сомов (фамилия изменена) случайно сбил чеченского жителя. С угрозами выступил весь темп Сулеймана Каданова. Алексей кон попытался решить миром, по закону, но чеченцы, подогретые ваххабитской пропагандой, шли только на обострении ситуации. Как выйти из этого конфликта мирным путем? Алексей решил отдать себя вместе со связистом в заложники. Двое суток они находились у чеченцев. Издеваясь и пытаясь сломать волю капитана, они три раза выводили его на расстрел. Алексей не оставлял надежды освободить Сомова и настойчиво вёл переговоры со своим командованием и Кадановым. Освобождать бойцов приехали полковник Яковлев и генерал-майор Шаманов.
14 декабря разведгруппа полка ушла в дозор и к назначенному времени не вернулась. Командование полка решило провести поисковую операцию, возглавил которую Алексей. Когда выдвинулись в заданный район, попали в засаду. Алексей грамотно и оперативно развернул танки и БПМ в боевой порядок и организовал атаку на превосходящие силы бандитов. Чтобы предотвратить поражение бронетехники гранатометами чеченцев, личный состав отряда, по приказу Алексея, атаковал в пешем порядке. Находясь рядом с броневыми машинами, руководил боем командир отряда Алексей Пуликовский. Граната ручного гранатомета попала в борт БМП. От ее взрыва погиб Алексей. Похоронен в городе Краснодаре. Там же живут его жена и дочка Соня.
Время не притупило боли потери сына у его отца Константина Борисовича и матери Веры Ивановны Пуликовских. Они проживают в Хабаровске и каждый год в дни памяти ввода войск в Чечню 11 декабря посещают могилы погибших военнослужащих на городском кладбище, как могилу своего сына.
Он рос, как и все мальчишки, смышленым и непоседливым. Гонял в футбол, домой приходил с ссадинами и синяками. Родители воспитывали в нем самостоятельность, преданность делу, чувство долга. Многие решения и действия не были известны родителям, но они могут гордиться поступками своего сына.

На предложение стать командующим ВДВ Георгий Шпак сначала ответил отказом. Не мог простить родным войскам обиды за сына Олега, погибшего в Чечне по халатности командиров. Это был самый тяжелый год в его жизни. Ни дня без воспоминаний о сыне, об их последней встрече в Чечне.

Пойти на ВДВ уговорил замминистра обороны Дмитрий Сухоруков, семь лет после Маргелова откомандовавший крылатой пехотой.
– Будет еще одна война, – сказал он тогда, – твой опыт нужен войскам, подумай о людях...

ВОТ ЭТО РОТНЫЙ!

После училища Шпак четыре года командовал взводом курсантов и еще три – ротой. Отчаявшись проситься в войска, решился на поездку в штаб ВДВ, в результате став комбатом учебной дивизии. А сделав батальон лучшим, очень вовремя заработал право на академию – годом позже было бы поздно. Он успел. А потом так проявил себя во время учебы, что был распределен сразу командиром полка. Это было решением тогдашнего командующего ВДВ Василия Маргелова, часто двигавшего ярких офицеров через ступени карьерной лестницы.

Их первая встреча произошла, когда дядя Вася проверял офицеров училища по огневой подготовке, и занимавшегося стрельбой Шпака специально поставили рядом с командующим. Когда он, не опуская пистолета, за секунды сделал три выстрела, Маргелов обозвал лейтенанта пижоном, но, увидев три выбитые десятки, тут же наградил своими часами. А двумя годами позже, будучи ротным, Шпак вновь впечатлил командующего. Проводил зарядку с ротой курсантов, и вдруг – с голым торсом и сигаретой в зубах – поблизости была его дача – подходит командующий. Следом – начальник тыла училища.

– А ну-ка, Андрюша, – говорит ему Маргелов, – подтянись на перекладине.

Тот не смог. Тогда, обращаясь к Шпаку, дядя Вася, не зная, что тот занимался гимнастикой, провокационно предложил покрутить на перекладине «солнце». И капитан Шпак, уверенно шагнув к перекладине, выписал поразившие командующего кружева.

– Вот это ротный! – не скрыл эмоций Маргелов. – Вот это я понимаю…

ОДНИМ ПАРАШЮТНО-ДЕСАНТНЫМ ПОЛКОМ

Павла Грачева долго попрекали залихватским обещанием смирить Грозный одним десантным полком. А между тем Кабул в декабре 1979-го брали именно так. Одним парашютно-десантным полком. Полком Георгия Шпака.

Сначала в Москву вызвали командиров полков и командование витебской воздушно-десантной дивизии. Изучили карты, под видом туристов вылетели в Афганистан. Несколько дней ездили по Кабулу, изучая район предстоящих действий. А в ноябре 1979-го их подняли по тревоге. Было около десяти вечера. Едва придя со службы и успев лишь снять сапоги, Шпак снова поспешил в полк. И улетел на полтора года, не успев даже попрощаться с семьей.

Прилетев в Кабул, стали лагерем у аэродрома. А через трое суток получили команду на штурм. И понеслись десантные «бэхи» на бригаду афганской армии и местный Генштаб. Внезапность не оставила противнику шансов. Афганцев загнали в казармы, не пустив к паркам с техникой. Вскоре сопротивление, а по колонне вели огонь и даже подбили одну БМД, было подавлено. Удачно прошел и захват Генштаба. Блокировав здание, заняли оборону. На огонь из стрелкового отвечали огнем боевых машин.

После операции дивизию обещали отправить домой, но задержали в Афганистане на долгие десять лет.

В АФГАНСКИХ ГОРАХ

Ситуации, не предусмотренные боевым уставом, начались с первого же выхода в горы. Большая часть пути в провинцию Чаквардак, куда полк Шпака направили устанавливать новый порядок, проходила по горным дорогам. Засады и двухметровые снега лишь поначалу казались главным препятствием. Когда встретили первую промоину – десятиметровую яму на узкой горной дороге, справа – отвесная скала, слева – стометровый обрыв, впору было отчаяться. Боевики специально пускали воду на дороги, вымывая такие провалы.

Трое суток засыпали яму камнями. Но выдержит ли кладка боевые машины? Вот испытание, которое не забудешь. БМД прошла нормально, а танк… Перекрестившись, капитан-танкист ведет Т-62 на камни. Проезжает метров пять, и кладка начинает медленно осыпаться в пропасть. Танк уходит все глубже, вот уже лишь ствол торчит над дорогой. Все… Но опытный танкист, не газуя, медленно скребя гусеницами по осыпающимся камням, все-таки выползает.

Потом еще три дня восстанавливали кладку, вырубали лес, клали бревна. И прошли!

До всего доходить приходилось уже по ходу боевых действий. Главное, что требовал Шпак от своих офицеров, – не платить за афганские горки солдатскими жизнями. После каждой боевой операции тщательно обобщали опыт. Чтоб бороться, например, с засадами на горных дорогах, Шпак придумал спешивать одну роту и в пешем порядке посылать верхом – прикрывать идущую внизу бронегруппу. Движение по горным дорогам – только гусеница в гусеницу, и только после инженерной разведки. Если огонь со скалы, колонна смыкается – машина плотно подходит к машине, и в промежутке между скалой и колонной можно ходить, как в траншее. Стволы в сторону противника и огонь по «зеленке». Научились лазать по горам с помощью веревок с узлами. То, что в сапогах в горах много не навоюешь, поняли сразу же. Не дожидаясь, пока проблему решат наверху, Шпак решил ее сам. Закололи свиней в оставшемся в Белоруссии полковом подсобном хозяйстве и на вырученные деньги купили кеды и шерстяные носки. Чтоб подразделения были более управляемыми и никого не потерять раненым в горячке боя – взводы стали разбивать на боевые двойки и тройки. Ранило одного – второй его выносит. Словом, многие тактические идеи командовавшего знаменитым 350-м полком полковника Шпака потом еще долго применялись не только в Афганистане, но и в Чечне.

За Афганистан Шпака представили к Звезде Героя, но «Героев» в то время давали только посмертно. Поэтому памятью об афганских дорогах и погибших друзьях стал орден Красного Знамени. Самая дорогая награда.

СО СМЕРТЬЮ В СПОРЕ

Сделанная душманами под асфальтом промоина во время остановки колонны оказалась аккурат под его машиной. И когда при возобновлении движения командирская «сорока» Шпака нырнула в глубокую яму, он лишь чудом не выпал из нее, сумев удержаться за ручку открытого люка.

Машина вверх гусеницами плюхнулась в жидкую грязь. Все застонали.

– Молчать! – остановил панику Шпак. – Кто подаст голос, стреляю без предупреждения.

Тишина. Темно, ничего не видно. Только чувствуется, как грязь медленно заползает внутрь.

– Заглуши двигатель, – командует он механику.

Тот долго не находит кнопку, но в итоге все же глушит движок.

– Попытайтесь открыть люк, – говорит Шпак связистам.

Люк удается приоткрыть, но пролезть в него невозможно.

Собравшиеся вокруг перевернутой машины люди громко спорят, не находя решение.

– Спустите ГАЗ-66 с лебедкой, зацепите за гусеницу и переверните машину, – командует Шпак.

Не получается – рвется трос.

– Тогда копайте траншею и вычерпывайте ведрами грязь, – находит Шпак другое решение.

Получилось! Через пять часов в один из люков уже можно было вытаскивать ошалевших бойцов. Шпак по неписаным командирским законам покинул аварийную машину последним.

А вернувшись с войны, он узнал, что его поспешили похоронить...

Когда, едва приехав из Афганистана, он отправился в Каунас к старому другу начальнику тыла 7-й дивизии, тот привел его в банкетный зал с накрытым человек на пятьдесят столом.

– Придут друзья? – спросил Шпак.

– Нет, – ответил друг, усаживая его за один конец стола и садясь за другой. – Будем только мы двое.

Оказывается, когда из Афганистана пришла весть о его гибели, тот, пригласив полсотни сослуживцев, именно за этим столом провел по нему поминки.

ОТ КАУНАСА ДО ТУРКЕСТАНА

Служба заместителем командира стоявшей в Каунасе 7-й воздушно-десантной дивизии запомнилась масштабными учениями «Запад-81» и работой с командовавшим соединением Владиславом Ачаловым.

Потом были три года командования 76-й (псковской) дивизией. Наладив систему соцсоревнования, при которой добившиеся объективно лучших показателей росли быстрее других, Шпак назначал на должности тех, кто хотел и умел работать, невзирая на возраст, звания и служебное прохождение. Благо, знавший его еще по Афганистану командующий ВДВ Дмитрий Сухоруков поддерживал молодого комдива во всех начинаниях. В результате дивизия вскоре вышла в лучшие.

После академии Генерального штаба Шпак – замкомандующего 14-й, а потом командующий 6-й общевойсковой армии со штабом в Петрозаводске. Масштабы доставшегося хозяйства впечатляли: 1500 км по фронту, 500 – в глубину. Управляя такой махиной, приходилось по неделе в месяц проводить в каждой дивизии. Дома его в тот период почти не видели, зато новая служба научила мыслить по-государственному. И новые назначения не заставили себя ждать: сначала его назначают начальником штаба Туркестанского военного округа, а затем переводят на аналогичную должность в ПриВО.

ОПЫТ, ОПЛАЧЕННЫЙ КРОВЬЮ

Летая по войскам округа, Шпак знакомился с командирами, главами областей и республик, изучал ситуацию на местах. Шла массовая передислокация в округ частей из ближнего и дальнего зарубежья. За проблемами по их размещению и обустройству как-то незаметно отходила на второй план боевая учеба. И хотя ее организация в круг прямых обязанностей НШ округа не входила, в конце 1994-го она заставила и его забыть обо всех остальных делах.

Первая Чечня свалилась как снег на голову. В начале декабря 81-й мотострелковый полк ПриВО прибыл в Моздок. Хорошо понимая, что личный состав не готов к войне, Шпак с командующим войсками округа и группой офицеров вылетели в Моздок. Больше десяти дней Шпак лично учил солдат стрелять из БТРа, снаряжать ленты, ходить в атаку и держать оборону. Разбираться, по чьей вине солдат не научили даже элементарным вещам, было некогда.

Под Новый год группу офицеров ПриВО попросили домой. Узнав о том, как 81-й полк и 131-я бригада, войдя в город походными колоннами, угодили в каменный мешок и понесли катастрофические потери, Шпак не находил себе места. Тогда он еще не знал, какая потеря ждет его впереди. 29 марта 1995 года погиб его сын Олег. Лейтенант-десантник. Командир парашютно-десантного взвода.

У них с женой долго не было детей. Потом родился Олег, через два года – дочь Елена.

Военные гости, военные разговоры – Олег с детства знал, кем будет. Только десантником. Во время учебы в академии Генерального штаба – сын тогда был учеником девятого и десятого классов – они каждое утро вместе пробегали по три километра, занимались на брусьях и турнике. И когда Олег поступил в Рязанское десантное училище, проблем с физподготовкой, которые испытывает большинство курсантов, у него не было. Зато были другие проблемы.

– Трудно мне, пап, – признался однажды Олег, – не любят меня, потому что я генеральский сынок.

– Молодец, сын, что сказал, – ответил отец.

Придя к Олегу в роту, Шпак попросил рассадить личный состав, чтобы выступить перед курсантами. Представился: командующий армией генерал-лейтенант Шпак Георгий Иванович. И рассказал, как сам учился в этом училище, как тяжело давались физические нагрузки, как непросто складывалась дружба, но если первокурсниками они иногда даже дрались, то к четвертому курсу стали как братья. Потом рассказал, как сам командовал взводом и ротой в училище, как брали Кабул, как первыми воевали в горах. И о том, как нелегко приходилось менявшей гарнизон за гарнизоном семье.
– А теперь, товарищи курсанты, – сказал 47-летний генерал-лейтенант, сняв китель и подойдя к перекладине, – я покажу вам три упражнения. Кто сумеет повторить, сегодня же уедет в отпуск на десять суток, с начальником училища вопрос решу – слово генерала.

Рота взорвалась от восторга.

Когда же Шпак показал на турнике и брусьях упражнения уровня кандидата в мастера спорта по гимнастике, а потом метров десять прошел на руках по казарме, рота затихла. Один смельчак попытался что-то изобразить на брусьях, но свалился под хохот товарищей.

– Вот, друзья, чем надо заниматься нормальным мужикам. А теперь представьте, каким я был командиром взвода и роты, – подытожил Шпак, пожал руку ротному и ушел.

Проблем с товарищами у Олега больше не было. А в училище началась настоящая гимнастическая мания – курсанты всех курсов начали тренировать показанные командующим армией упражнения.

Шпак очень внимательно следил за офицерским становлением сына, постоянно справлялся о его службе у командира полка, давал Олегу советы.
В январе 1995-го, когда Олег с больным коленом и язвой лежал в госпитале, его батальон стали готовить в Чечню. Оставив расписку в добровольном отказе от лечения, Олег покинул госпиталь, чтобы поехать вместе со всеми.

– Не сомневался, что ты так и поступишь, – сказал, прощаясь с сыном, Георгий Шпак.

В течение часа он напутствовал Олега, как быть на войне: не стесняться ходить в бронежилете и каске, по незнакомым дорогам идти только после минной разведки, гусеница в гусеницу, а чтобы сразу врасти в обстановку – обо всем расспросить зятя – тоже Олега, батальон которого в Чечне менял батальон сына.

15 марта Георгий Шпак прилетел проверить воевавшие в Чечне окружные части. Когда заехал к сыну, опорный пункт роты которого располагался южнее Комсомольского, Олег, как и наказывал отец, встретил его в бронежилете и каске. Первым делом Шпак придирчиво осмотрел опорный пункт сына. Ширина, глубина, расположение огневых средств, блиндаж с бревнами в три наката – все было по-военному грамотно, чем Олег очень его порадовал. Потом он на три дня отпросил сына, и всю его командировку они вместе ездили по Чечне.

А через две недели Олег погиб.

Прилетев в Чечню и разобравшись в обстоятельствах гибели сына, Шпак высказал много крепких слов офицерам, из-за непрофессионализма которых погиб его сын. Но Олега было уже не вернуть...

Его же самого вернули к жизни слова Сухорукова о новой войне и возможных потерях. В результате в декабре 1996-го генерал-лейтенант Георгий Шпак принял должность командующего ВДВ.

И СНОВА ВОЙНА

Обескураживший натовцев рейд десантников из Боснии в Приштину в июне 1999-го наверняка помнят многие. Однако за кадром остался тот факт, что этот нашумевший марш-бросок стал возможен благодаря политической дальновидности командующего ВДВ генерал-полковника Георгия Шпака, начавшего подготовку к операции за неделю до политического решения. Примерно то же произошло и двумя месяцами позже. Узнав о вторжении боевиков в Дагестан, Шпак сразу же своим решением привел «к бою» временно находившийся под Каспийском батальон десантников. И когда, несмотря на обилие в регионе мотострелковых частей, встретить боевиков послали именно этот батальон новороссийских десантников, они, совершив марш на Ботлих, на несколько часов опередили Басаева и Хаттаба, не дав боевикам перенести войну в Дагестан.

Став командующим, Шпак активизировал боевую учебу и еще до появления частей постоянной готовности создал в каждом парашютно-десантном полку так называемые батальоны первой очереди – подразделения, в любой момент готовые к боевому применению. Ну а когда началась война, качественную подготовку убывающих в Чечню полковых тактических групп сразу же определил приоритетной для ВДВ задачей.

16 раз побывал он в зоне боевых действий и сам.

В сентябре 1999-го по пути к Хасавюрту, где стояла тогда группировка ВДВ, командующему довели радиоперехват: боевики готовят на него нападение. Но на уговоры ехать в Хасавюрт хотя бы через день ответил отказом. Перенос приезда командующего из-за угрозы нападения, по его словам, неизбежно подорвал бы боевой настрой войск. А ведь он приехал, чтобы его поднять!

А когда в разгар боев под Ботлихом генералы из командования СКВО сильно прессовали командира 7-й воздушно-десантной дивизии генерала Юрия Кривошеева, заставляя быстрее брать занятые боевиками горки, Шпак, напротив, заверив его, что не даст в обиду, жестко требовал беречь людей и не спешить выполнять дурные приказы.

– Требуй авиационную и артиллерийскую поддержку, – руководил он Кривошеевым из своего кабинета, а операторы командования ВДВ наносили в это время последние изменения боевой обстановки на карту.

Нередко Шпак помогал своим офицерам и в разработке боевых операций. Как, например, при блокировании Гудермеса, когда они с командиром десантно-штурмового полка полковником Юрием Эмом придумали выманить боевиков имитацией атаки на окраину города и нанести по ним массированный артиллерийский удар.

Огромная заслуга Шпака, по мнению офицеров, и в том, что после дагестанских событий он сумел убедить министра обороны, что применение его войск единой группировкой во главе со своим десантным командующим не только уменьшит потери, но и сделает боевое применение частей ВДВ особенно эффективным.

Тяжким рубцом на сердце командующего легла гибель 6-й роты псковских десантников. Шпак не боялся и не избегал встречи с родными погибших. Напротив – чем мог старался их поддержать. Ему, потерявшему сына генералу, наверное, как никому было понятно и близко их горе. Десантники не умирают, говорил он им, – они улетают и не возвращаются. Как когда-то не вернулся его Олег…

ДЕСАНТ СОКРАЩАЕТСЯ ЛИШЬ В БОЮ

В середине ноября 1999-го из рейда под Харачой не вернулась разведгруппа 31-й отдельной воздушно-десантной бригады. А через день по телеканалам прошел сюжет, переданный боевиками в одно из иностранных информагентств. Двое бойцов рассказали, как сепаратисты расстреляли их разведгруппу. Это был единственный за всю войну случай, когда десантники оказались в плену. Рассказали под пытками – сразу понял Шпак, посчитав спасение ребят делом чести.

Не раскрывая подробностей операции, скажем лишь, что уже через два месяца оба освобожденных десантника были у него в кабинете. Так он еще раз показал недоброжелателям войск исключительность ВДВ: десант своих не бросает.

Уволившись из армии по достижении предельного возраста, Георгий Шпак стал депутатом Государственной Думы, а затем губернатором самой десантной – Рязанской области. При этом его десантный менталитет проявился не только в географии губернаторства, но и прежде всего в работе. Не жалея ни себя, ни подчиненных, он уверенно начал поднимать область. Оставаясь при этом простым и доступным: пока его предшественник освобождал служебное жилье, четыре месяца жил не в апартаментах по чину, а в скромной тещиной квартирке в военном городке Дягилево. И каждое утро летчики и их семьи с удивлением наблюдали, как, выйдя из старенького ДОСа, находящийся в отменной физической форме 60-летний губернатор совершает традиционную утреннюю пробежку. Десантник… Ну что тут еще добавишь.

За четыре года губернаторства Шпака в Рязанской области построено много домов, школ, больниц, спортивных площадок. Но лучше всего о его работе скажут, наверное, цифры. Когда в 2004 году он принимал область, ее консолидированный бюджет составлял 8 млрд. руб., а когда уходил – этот показатель достиг 28 млрд. Вот такой экономический рывок совершила область под руководством «генерал-губернатора» Георгия Шпака.

И все же главный след в , по мнению офицеров ВДВ, Георгий Шпак оставил, командуя родными войсками. Дело в том, что начиная с середины 1990-х годов в Генштабе то и дело возникали разные проекты сокращения ВДВ – от передачи в состав военных округов ряда десантных дивизий до ликвидации ВДВ в качестве самостоятельного рода войск. Ну не хотели в Генштабе признать, что созданные когда-то в качестве вспомогательного рода войск десантники де-факто стали главной ударной силой советской, а затем и российской армии. Доходило до того, что в десантные части для приема активов уже приезжали представители округов, но в итоге все «сокращающие» десант решения в последний момент все равно отменялись. Поэтому на вопрос о главной заслуге перед историей семь лет откомандовавшего Воздушно-десантными войсками и четыре года руководившего Рязанской областью Георгия Шпака офицеры-десантники, не задумываясь, отвечают одной емкой фразой: сохранил ВДВ.

Командующий ВДВ Герой России генерал-полковник Владимир Шаманов:
«Считаю Георгия Ивановича Шпака своим учителем. По сей день благодарен ему за то, что в далеком 1984 году, будучи командиром 76-й дивизии, он поверил в меня, выдвинув командиром 1-го батальона 104-го парашютно-десантного полка. Благодарен и за постоянный контроль за моим профессиональным ростом, и за то, что, когда я уже был командиром полка, доверил мне своего окончившего наше училище сына – это у нас, в Воздушно-десантных войсках, дорогого стоит. К сожалению, начавшаяся уже после моего ухода к новому месту службы война трагически оборвала жизнь Олега Шпака.

От всей души поздравляя Георгия Ивановича с 70-летием, желаю ему крепкого здоровья и всего самого лучшего».

Председатель «Союза десантников России» Герой Советского Союза Валерий Востротин:
«Еще в училище я обратил внимание на командира соседней роты, капитана Шпака Георгия Ивановича. Кроме того что он был хорошим ротным, было в нем что-то от гусаров, что выделяло его из среды других офицеров училища.

Начиная службу офицером, я слышал много хороших отзывов о Георгии Ивановиче, но познакомился с ним в Афганистане, практически сразу после завершения штурма дворца Амина. Только закончился бой, и к нам подъехал БТР, из которого вышел полковник Шпак. Энергичный, подтянутый и уверенный в себе и своих подчиненных командир 350-го полка, умеющий сплотить вокруг себя людей, вызывал уважение и чувство надежности.

Георгий Иванович всю свою службу оставался таким. Особенно в 90-е годы, когда ему ценой неимоверных усилий удалось сохранить ВДВ как отдельный род войск. Да и сейчас не теряет связь с ВДВ, помогая ветеранам».

Командующий 36-й общевойсковой армией Герой России генерал-майор Михаил Теплинский:
«Георгий Шпак оставил веху в истории, сохранив ВДВ в эпоху повального сокращения армии. Отметил бы еще тот факт, что, будучи командующим ВДВ, он в приоритетном порядке выдвигал на вышестоящие должности офицеров с боевым опытом. И безусловного уважения заслуживает и то, что, будучи начальником штаба ПриВО, Шпак не посчитал достойным прятать от войны своего единственного сына».

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

За все годы в Чечне погибли сыновья девяти генералов и пятидесяти пяти полковников. Об этом редко вспоминают.

Во время войны в Чечне в 1994—1996 годах погибли сыновья:

генерал-лейтенанта АНОШИНА Геннадия Яковлевича;

генерал-майора НАЛЕТОВА Геннадия Афанасьевича;

генерал-лейтенанта СУСЛОВА Вячеслава Федоровича;

генерал-лейтенанта ПУЛИКОВСКОГО Константина Борисовича;

генерал-майора ФИЛИПЕНКА Анатолия Михайловича;

генерал-майора авиации ЧИГАШОВА Анатолия;

генерал-полковника ШПАКА Георгия Ивановича.

генерал-лейтенанта ЩЕПИНА Юрия.

В 1999 году в Чечне погиб сын генерал-лейтенанта СОЛОМАТИНА Виктора Александровича.

Вот они, "генеральские сынки". Я не сумел найти биографии их всех и их фото.

Старший лейтенант Аношин Александр Геннадьевич , командир танкового взвода 81-го мотострелкового полка. Погиб в Чечне 1 января 1995 года. Взвод старшего лейтенанта Аношина в ту новогоднюю ночь бился за железнодорожный вокзал в Грозном. Его тело его нашли только 4 февраля. Похоронен на Рубежном кладбище в Самаре.

Капитан Пуликовский Алексей Константинович , заместитель командира танкового батальона. Погиб 14 декабря 1995 года в операции по освобождению попавшей в засаду разведгруппы полка под Шатоем. Похоронен в г. Краснодаре. Награжден орденом Мужества (посмертно).

Лейтенант Филипенок Евгений Анатольевич , вертолётчик. Погиб в Чечне 25 января 1995 года. Его вертолёт был сбит во время боевого вылета. Похоронили Филипенка на Северном кладбище Санкт-Петербурга. Орден Мужества хранится у его вдовы Наташи.

Лейтенант Чигашов Сергей Анатольевич , командир взвода. Погиб в Чечне 1 января 1995 года. Во время боя сменил 2 танка. Первую, повреждённую машину, расстрелял из пушки, чтобы не досталась противнику. Когда погиб механик-водитель, сел на его место, позже был снова подбит и был расстрелян снайперами при покидании горящей машины вместе с наводчиком. Похоронен в Ульяновске

Гвардии лейтенант Шпак Олег Георгиевич , командир парашютно-десантного взвода. Погиб в Чечне 29 марта 1995 года в возрасте 22 лет, подорвавшись на БМД во время выполнения боевого задания.

Капитан Щепин Юрий Юрьевич , командир роты танкового батальона 131-й отдельной мотострелковой бригады. Погиб 1 января 1995 года у Грозненского железнодорожного вокзала, во время эвакуации раненых с привокзальной площади.

Герой России лейтенант Соломатин Александр Викторович , командира взвода 245-го полка. Погиб в Чечне 1 декабря 1999 года. Двигаясь по маршруту группа наткнулась на выдвигавшееся навстречу бандформирование, которое намеревалось устроить полку мясорубку в форме засады. Восемь против пятисот - соотношение не самое благоприятное, но разведчики смело вступили в бой. При таком соотношении не допустить окружения, оставаясь на месте, невозможно, поэтому командир группы дал команду отходить. Прикрывал отход сам.

ВЕЧНАЯ ИМ ПАМЯТЬ!

О генерале Трошеве ходили легенды. Так, он мог не спать сутками, разделяя со своими подчиненными все тяготы военной жизни (солдаты называли его любовно «батей»). Лично облетал территорию боевых действий на вертолете, а в бою за Аргун отдавал команды с воздуха, из иллюминатора. Как-то в тумане вертолет чуть не напоролся на высоковольтную линию, и только мастерство пилота Александра Дзюбы, прошедшего Афганистан, спасло жизнь командиру. В другой раз генеральский вертолет подбили, и он сел прямо на кладбище. Но никто не пострадал.

Трошев старался, где мог, избегать кровопролития. Группировке «Восток» часто удавалось брать населенные пункты без боя. За операцию в Дагестане и проявленное мужество в ходе военных действий в Чечне генералу присвоили звание Героя России. Награду вручил лично президент Борис Ельцин.

В отличие от других своих коллег, Геннадий Трошев был всегда открыт для прессы, написал несколько книг о событиях в Чечне, самая известная из которых - «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала» (2001).

В декабре 2002 года Трошев получил новое назначение – возглавить Сибирский военный округ. И это после того как столько лет жизни и карьеры было отдано Кавказу! Генерал подал в отставку. В феврале 2003 года он занял должность советника президента, курировал вопросы казачества. Поговаривали, что все это было не просто так. Мол, генерал серьезно провинился: его имя связывали с гибелью легендарной шестой роты из 90 спецназовцев, вставших на пути двухтысячной группировки боевиков, пытавшихся прорваться в район Аргунского ущелья. Но это только домыслы, прямых фактов нет…