Главная Сказки Портрет натальи нарышкиной. Царица наталья нарышкина - биография, семья и интересные факты

Портрет натальи нарышкиной. Царица наталья нарышкина - биография, семья и интересные факты

Наталья Кирилловна Нарышкина (1651–1694) - мать Петра I

Мать Петра I была дочерью дворянина Кирилла Полуектовича Нарышкина и Анны Леонтьевны, урожденной Леонтьевой. В «Общем Гербовнике дворянских родов Российской империи» говорится, что род Нарышкиных происходил из Богемии, от фамилии Нарисци, которая в древние времена владела городом Эгру (Эгер). Когда Нарышкиных спрашивали, почему они отказывались от русских титулов, те отвечали, что их род более древний, чем род Романовых.

Кирилл Полуектович Нарышкин, отец Натальи, участвовал в войне с Польшей, служил воеводой на Северном Кавказе и в Казани. Мать Натальи Кирилловны и бабушка Петра I Анна Леонтьевна по отцу вела свой род от татарского мурзы Абатура, а по матери происходила из дворянского польско-литовского рода Раевских.

Нарышкины находились в родстве с царским фаворитом Артамоном Матвеевым. В 11-летнем возрасте Наталью отдали на воспитание в дом Матвеевых. Брать детей на воспитание у родственников, проживающих в провинции, чтобы дать им хорошее образование, было доброй русской традицией.

Боярин Артамон Матвеев (1625–1682) был видным государственным деятелем, главой Посольского приказа и фактическим руководителем правительства. По легенде, около дома Матвеева стоял тот самый столп с ящиком для челобитных, которые он самолично вручал царю.

Во время царствования Алексея Михайловича боярин Матвеев был самым просвещенным и самым передовым человеком во всей русской земле. Он старался заимствовать наиболее ценные достижения западноевропейской цивилизации. Артамон Матвеев организовал типографию при Посольском приказе, был в числе организаторов первой аптеки в Москве. В его доме была собрана огромная библиотека, потолки комнат украшала живопись, на стенах висели картины. Этот дом являлся культурным центром Москвы, где устраивались светские рауты для иностранных посланников, вечерами звучали орган и скрипки, ставились спектакли. Артамон Матвеев знал европейские языки, ходил в европейском платье, писал пьесы. Его перу принадлежит несколько серьезных произведений, в том числе «История русских государей». Даже на портретах Матвеева изображали в рыцарских доспехах, что было достаточно необычно для московского общества XVII века.

Жена Матвеева Евдокия Григорьевна, урожденная Гамильтон, дочь шотландца, потомка древнего и знатного рода, была одной из самых образованных женщин в Москве. Она имела большое влияние на мужа. Во время приема высокопоставленных гостей «светлейшая княжна Гамильтон» и Наталья Нарышкина принимали участие в беседах с мужчинами на самые разные темы. Это было невиданным делом. Русские люди, в особенности знатные, держали женщин взаперти.

Известно, что, несмотря на свое скромное происхождение, «лапотная царица», как ее называли завистники, будущая мать Петра I, получила в доме Матвеева великолепное образование и светское воспитание. Наталье Нарышкиной, как и сыну Артамона Матвеева Андрею преподавали историю, математику, литературу, поэзию и даже физику. Она принимала участие в спектаклях, которые ставили в доме Матвеева на немецком языке. Наталья свободна говорила на немецком.

После смерти первой жены царь Алексей Михайлович часто заезжал к своему другу детства в гости. Здесь он и увидел 19-летнюю красавицу Наталью Нарышкину и впервые в жизни полюбил по-настоящему, как обычный мужчина. И хотя, по существующей традиции, для царя были устроены смотрины невест, выбор его был уже сделан. 22 января 1671 года царь Алексей Михайлович, прозванный в народе «Тишайшим», и Наталья Кирилловна Нарышкина были повенчаны.

От первой жены Марии Милославской у Алексея Михайловича родилось 13 детей; некоторые из них умерли во младенчестве. Сыновей осталось только двое, причем Федор был болезненным, а Иван не очень разумен (так писали придворные).

Свою юную жену царь Алексей обожал. Существует легенда, что во время ухаживания за Натальей он даже сбрил бороду. Юная жизнерадостная Наталья настолько вскружила голову пожилому царю, что он перестал вести замкнутую личную жизнь, пристрастился к музыке, танцам, стал совершать множество парадных выходов, во время которых сама царица нередко показывала открытое лицо народу.

Курляндский путешественник Яков Рейтенфельс, побывавший при дворе Алексея Михайловича, так описал Нарышкину: «Нынешняя царица Наталья, хотя отечественные обычаи сохраняет ненарушимо, однакож, будучи одарена сильным умом и характером возвышенным, не стесняет себя мелочами и ведет жизнь несколько свободнее и веселее. Мы два раза видели ее в Москве, когда она была еще девицею». Во время загородных поездок Наталья Кирилловна поражала встречающихся на пути своим раскованным поведением. «Русские так привыкли к скромному образу жизни своих государынь, что когда нынешняя царица, проезжая первый раз посреди народа, несколько открыла окно кареты, они не могли надивиться такому смелому поступку», - сообщает Рейтенфельс.

По просьбе Натальи Кирилловны Алексей Михайлович завел профессиональный театр, вначале в подмосковном селе Преображенском, а затем в Кремле, - с настоящей сценой, с декорациями, ложами, занавесом, оркестром, богатыми театральными костюмами. Царское место, обитое красным сукном, находилось на возвышении; за ним располагалась галерея с решеткой для царского семейства, где сидела царица вместе с падчерицами. Первой постановкой была комедия об Эсфири или так называемое «Артаксерксово действо». По содержанию и по манере исполнения комедия эта соответствовала сценическим представлениям, которые разыгрывались в школах и университетах Западной Европы. Поэтому первые спектакли при московском дворе также ставились на немецком языке. Распоряжение о создании театра в Москве было отдано 22 января 1673 года, в день годовщины бракосочетания Алексея Михайловича с царицей Натальей.

До женитьбы на Наталье Нарышкиной Алексей Михайлович шел на поводу у церковников и издавал запретительные законы, один суровее другого. В 1648 году вышел указ против скоморошества: под угрозой батогов и ссылки запрещалось плясать, петь песни, рассказывать сказки, играть на музыкальных инструментах, устраивать кулачные бои, качаться на качелях, гадать под Рождество и т. д. Православное духовенство вообще рассматривало любое пение или музыку, которая звучит за пределами церкви, как бесовщину. «А где объявятся домры и сурны, - говорилось в царской грамоте одному воеводе, - и гудки и хари и всякие гудебные бесовские сосуды, и ты б те бесовские велел вынимать и, изломав те бесовские игры, велел жечь».

Даже на свадьбе Алексея Михайловича и его первой жены Марии Ильиничны Милославской (1648 г.) не было традиционных торжеств и обычных шумных забав. Новобрачные и многочисленные гости не смели даже громко смеяться. Россия погружалась в средневековую дремучесть, и так продолжалось до воцарения Натальи Нарышкиной. Молодая царица сумела вдохнуть в удушливую общественную атмосферу свежий воздух надежды. Первый театр, созданный по инициативе Натальи Кирилловны, стал первым импульсом начала новых времен.

Это было своего рода «потрясением основ», вызовом всему Домострою. Примечательно, что следующий царь Федор Алексеевич под влиянием своих родственников Милославских первым делом покончил с театром и танцами при дворе, и взявшая затем власть царевна Софья, которая считается весьма просвещенной правительницей, тем не менее, ни театра, ни танцев не возобновила.

30 мая 1672 года Наталья Кирилловна родила сына Петра. Через год родилась дочь Наталья, а в 1674 году - Феодора, которая умерла во младенчестве. Любовь царя жене все усиливалась. Пять лет супружеской жизни прошли удачно. Но неожиданная смерть царя Алексея Михайловича в 1676 году изменила спокойную жизнь царицы Натальи. Двадцатипятилетней вдове пришлось стать во главе партии Нарышкиных, чтобы долгие годы вести отчаянную борьбу с партией Милославских за царскую власть для подрастающего сына. До конца своей жизни она не снимала траур по мужу.

Царь Алексей Михайлович перед смертью благословил на царство своего четырнадцатилетнего сына Федора. После провозглашения его царем в январе 1676 года Наталья Кирилловна с детьми покинула Кремль и уехала в село Преображенское.

Молодая вдова была очень любящей матерью и сильной личностью. Цель жизни у Натальи Кирилловны была одна: воспитать из сына храброго воина, царя-просветителя, великого государственного деятеля. Она не стала давать Петру традиционное для русских царевичей церковное образование. Воспитанная в доме Матвеева на идеях Просвещения, изучив педагогические труды Я. А. Коменского, Наталья Кирилловна на их основе выстроила новую образовательную систему.

Эта система исключала назидательность, игру превращала в обучение, пробуждала в ребенке любопытство ко всему новому, интерес к процессу познания и желание самому все знать и все уметь делать. Поэтому в качестве учителя Наталья Кирилловна искала не авторитарного церковного педагога, а образованного, интеллигентного, молодого человека, который смог бы не только учить ее сына по методике Я. А. Коменского, но и стать для него добрым другом. Таким учителем стал Никита Зотов. Кстати, по сохранившимся документам, этот "дьячок" в 1680 году посылался с дипломатической миссией в Крым. "Учителем" Петра I он стал упоминаться в документах только с 1683 года.

С самого раннего возраста мать стала обучать Петра грамоте и немецкому языку. В Тайном приказе сказано, что 1 декабря 1675 года «кого-то» из детей царской семьи стали учить грамоте. Только одному Петру на тот момент было 3,5 года. То есть это был тот возраст, с которого европейские просветители рекомендовали матерям начинать учить детей. В детской царевича было множество музыкальных инструментов: «музыкальные ящики», «цымбальцы» немецкой работы, литавры, барабаны и даже клавикорды с медными струнами.

В. О. Ключевский отмечал: «Не раз можно слышать мнение, будто Петр I воспитан не по-старому, иначе и заботливее, чем воспитывались его отец и старшие братья. Как только Петр стал помнить себя, он был окружен в своей детской иноземными вещами; все, во что он играл, напоминало ему немца. С летами детская Петра наполняется предметами военного дела. В ней появляется целый арсенал игрушечного оружия. Так в детской Петра довольно полно представлена была московская артиллерия, встречаем много деревянных пищалей и пушек с лошадками». Даже иностранные послы везли в подарок царевичу игрушечное и настоящее оружие. «На досуге он любил слушать разные рассказы и рассматривать книжки с кунштами (картинками)».

Наталья Кирилловна потребовала из кремлевской библиотеки исторические книги, летописи с иллюстрациями. Мать внимательно следила за процессом обучения сына и заказывала живописного дела мастерам в Оружейной палате новые книги с иллюстрациями, в которых изображены были золотом и красками города, здания, корабли, солдаты, оружие, сражения. Специально для него по заказу царицы мастера изготовили иллюстрированные сказки. Так у Петра собралась первая библиотека «потешных тетрадей». По этим «тетрадям», написанными и разукрашенными самыми лучшими мастерами, Петр узнавал о правлении Ивана Грозного, о временах Дмитрия Донского, Александра Невского. Так на примерах великих правителей и полководцев формировались государственное мышление и имперские амбиции царевича. Впоследствии Петр придавал истории большое значение для народного образования и много хлопотал о составлении популярного учебника по этому предмету.

Кроме литературы, грамматики, истории и географии учителя Н. Зотов и А. Нестеров преподавали Петру арифметику. Об отличной базовой подготовке по этому предмету свидетельствуют сохранившиеся тетради Петра, где видно, с какой охотой он занимался математикой и другими точными науками уже в «потешных войсках».

Известно, что Н. Зотов, учитель Петра, использовал при обучении «иллюстрации» под названием «потешные фряжские» или «немецкие листы», то есть учебные пособия, европейские педагогические книги Я. А. Коменского, которые привозились по заказу Натальи Кирилловны в Москву из заграницы. Эти «немецкие листы» с картинками Зотов развешивал по стенам комнаты царевича, создавая наглядную картину Всемирной истории и современного состояния европейских стран.

Очень скоро образовательная система, которой следовала и которую проводила царица-мать, была переведена на русскую почву, поставлена на национальную основу. В 1690-х годах глава печатного двора Карион Истомин издал «Букварь», который, в отличие от прежних Букварей и Азбук, предлагал «хотящим учиться мужам и женам, отрокам и отроковицам» новую, образную форму усвоения материала. Каждая буква сопровождалась многочисленными рисунками. Истомин написал также поэтический Триптих для начальной школы, посвященный Наталье Кирилловне. В Триптихе творчески развиваются новые для России педагогические идеи Коменского, показана реальная возможность усвоения русскими самой передовой по тому времени педагогической системы.

Известные Букварь и Триптих К. Истомина были частью большого процесса. В России появилась серия педагогических сочинений для последовательного образного обучения ребенка не с пяти лет, а с младенчества, в рамках научно обоснованной Коменским «Материнской школы».

Исследователи отмечают, что все это отражало изменения в игровом и образном обучении царских детей, в котором качественный скачок произошел благодаря влиянию царицы Натальи Нарышкиной. Сначала ее дети - Петр и Наталья, а затем и внуки - царевич Алексей Петрович и дочери царя Ивана IV - получили продуманную целостную систему учебных книг, основанных на зрительных образах в сочетании со стихотворным текстом. Наталья Кирилловна положила начало созданию образцовой среды воспитания царевичей и царевен, будущих правителей страны.

Образование членов царской семьи непосредственно сказывалось на создании учебников для всех россиян. Представители знатнейших родов брали пример с царского двора и по такой же форме воспитывали своих детей. Внедренная царицей Натальей «Материнская школа» Коменского нашла широчайшее распространение и повлекла изменение всей системы образования подрастающего поколения.

Эпоха Петра I оставила много свидетельств использования педагогического наследия Я. А. Коменского в России. В школе переводчиков, основанной в 1707 году в Москве, и в русско-японской школе, созданной в Санкт-Петербурге, при обучении языкам использовался «Мир чувственных вещей в картинках» Я. А. Коменского. В 1768 году по инициативе М. В. Ломоносова эта знаменитая книга была издана в России на пяти языках.

И если Петр и сожалел о нехватке образования, то вовсе не того, которое получили его старшие братья, а - настоящего, классического, университетского, академического. Поэтому в будущем он так много сделал для просвещения и образования русского народа.

Таким образом, сетования, что, дескать, Петр I не получил хорошего образования (под «хорошим» подразумевается зубрежка текстов из Священного Писания и латыни) беспочвенны. Благодаря новаторской учебно-воспитательной системе, которую Наталья Кирилловна выбрала для сына, Петр I всю жизнь благоговел перед образованием и наукой, осознанно и страстно стремился к новым знаниям. На своей печати повзрослевший Петр вырезал: «Я - ученик и нуждаюсь в учителях».

Слабый здоровьем Федор Алексеевич царствовал недолго. После его смерти в апреле 1682 года Наталья Кирилловна, собрав силы, вступила в борьбу с Милославскими за престол для сына. Победа была на стороне ее партии, но ожесточенную борьбу продолжала сводная сестра Петра - царевна Софья. Она подговорила стрельцов поднять бунт, в результате которого почти все сторонники матери-царицы были перебиты. Чтобы спасти сына, Наталья Кирилловна была вынуждена даже выдать стрельцам родного брата, которого тут же казнили, на глазах десятилетнего Петра. Погиб также Артамон Матвеев, а отец царицы - Кирилл Нарышкин - был сослан в монастырь.

По требованию стрельцов Боярская дума и патриарх признали царем наравне с Петром и Ивана, его сводного брата, а правительницей при них поставили царевну Софью. Для коронации братьев специально изготовили вторую шапку Мономаха и двухместный трон. В спинке трона вырезали небольшое окошко, через которое во время официальных приемов Софья подсказывала братьям ответы на вопросы иностранных послов. Страной фактически правила Софья.

Наталья Кирилловна потеряла почти всех своих близких и преданных людей; силы были не на ее стороне. Умная и осторожная, она понимала, как была выгодна сторонникам Софьи смерть Петра, и берегла его «пуще своего глаза». Она взяла опеку над осиротевшим сыном Артамона Матвеева. За самоотверженную любовь к детям политические противники назвали царицу Наталью «Медведицей».

Прикинувшись «молитвенницей» и «постницей», изобразив покорность судьбе, она покидает Кремль и возвращается в подмосковное село. Это были самые страшные дни в ее жизни. Мысли Натальи были заняты только одним: как сохранить жизнь Петра. Он был всего лишь испуганным десятилетним мальчиком, «мамочкиным сыночком», а ситуация оставалась напряженной и опасной.

Петр был так потрясен майскими событиями 1682 года, что от пережитого ужаса у него появились и остались на всю жизнь нервные конвульсии, подергивание головы и лица. По ночам его стали мучить кошмары, он боялся спать в одиночку, пугался высоких потолков, больших открытых помещений и тишины.

Что сделала бы любящая мать-царица для спасения сына? Наверно, не отпускала бы его от себя ни на шаг и поставила ему бы охрану. Но только такие меры безопасности сделали бы из Петра слабого и безвольного человека, но не храброго воина и великого царя. Поэтому любящая Гениальная Мать создает первое в России детское военно-учебное заведение («потешные войска»), - предтечу кадетских корпусов. В нем по ее замыслу Петр вместе с отобранными сверстниками должен был не только находиться в безопасности, под надежной охраной, продолжать образование, постигать воинские науки, а главное закалять характер, проходить школу мужества.

После смерти мужа, царя Алексея Михайловича, любившего соколиную охоту и прочие царские развлечения, осталось большое хозяйство, которое обслуживало очень много людей - только одних сокольничих более 200 человек; к конюшням были приставлены чиновники, приказчики, конюхи и так далее, всего больше 600 человек. Это были умные и преданные царской семье люди. Но после смерти царя все эти люди оказались без дела. На них и возложила Наталья Кирилловна задачу организовать военное училище. Набор подростков и обслуживающего персонала в это учебное заведение производился строго официальным порядком, через канцелярию.

Первая группа «потешных» поступила к царевичу осенью 1683 года. В следующем году в Преображенском рядом с царским дворцом был построен «потешный город» Пресбург. Он стал именоваться «стольным городом», то есть стал постоянным местом жительства рати Петра I. Всех подростков одели в одинаковую форму, сшитую по европейскому образцу. На кафтаны будущей дружине Петра было отпущено 70 аршин «сукна кармаизин светло-зеленого». За свою службу в «потешных войсках» подростки получали жалование. «Не думайте, что это были игрушечные, шуточные солдаты. Играл в солдаты царь, а товарищи его игр служили и за свою "потешную" службу получали жалование, как настоящие служивые люди» (В. О. Ключевский).

Пишут, что «потешные» пушкари Петра I, его сверстники, то есть дети, вначале стреляли из деревянных пушечек пареной репой. Об этих мерах безопасности позаботилась царица Наталья Кирилловна (Летопись военных побед. М., 2012). С каждым годом «потеха» приобретала все более серьезный характер: оружие стало настоящим.

В числе первых отобранных подростков, сыновей придворных конюхов, был и Александр Меншиков. Ему была отведена особая роль: стать тенью юного царя, его телохранителем. Известно, что Меншиков даже спал в ногах Петра возле кровати.
Почти неотступно находясь при царе, Меншиков со временем стал самым близким другом, доверенным лицом и соратником Петра во всех государственных делах. «А. Д. Меншиков происходил их дворян-белорусов… никогда не был он лакеем и не продавал подовых пирогов…» (Пушкин А. С. История Петра. Подготовительные тексты. Года 1701–1702). Александр Меншиков был грамотным и продолжил свое образование вместе с царем. В Голландии он получил аттестат об обучении корабельному делу, также как и Петр. В 1714 году Меншиков стал первым русским членом Королевского общества. Письмо о принятии в Лондонское Королевское общество было ему написано лично Исааком Ньютоном. Те из историков, которые всерьез допускают, что в столь опасной для жизни юного Петра ситуации Наталья Кирилловна могла бы позволить приблизиться к своему царственному сыну незнакомому, безродному и безграмотному мальчишке, ничего не знают о таком феномене, как Гениальная Мать.

Со временем в это военное училище стали записывать своих сыновей и знатные семьи: Бутурлины, Черкасские, Стрешневы, Мещерские. Михаила Голицына, будущего фельдмаршала, из-за малолетства записали в «барабанную науку». К 1684 году в «потешных войсках» обучалось уже 50 дворянских юношей. Обучали будущую новую российскую элиту иностранцы. Благодаря Ф. Тиммерману, С. Зомеру, Х. Брандту, П. Гордону, Ф. Лефорту и другим педагогам Петр I и его товарищи смогли изучить по несколько иностранных языков. Знание языков было важным условием, необходимым для продолжения их образования за границей.

Петр проходил военную подготовку наравне с другими подростками. Долгое время он маршировал впереди Преображенского полка в качестве барабанщика, пока не дослужился до бомбардира.

И эта, как до сих пор кажется историкам, «потешная игра» была серьезным учреждением, созданным мудрой матерью со специальной службой безопасности, большим штатом наставников, учителей и обслуживающего персонала, с бюджетом и штабом.

Это первое детско-юношеское военное училище было создано Натальей Кирилловной с целью:
1. Обеспечить безопасность своему сыну Петру;
2. Дать ему более обширное и военно-техническое образование вместе с другими детьми;
3. Вырастить из этих детей команду единомышленников, государственных и военных деятелей для царя и России.

Более того, мы уверены, что, организовав военно-учебное заведение для Петра и других детей, Наталья Кирилловна продолжила планомерно решать задачи, поставленные перед ней еще в доме её воспитателя - Артамона Матвеева. Существует историческая закономерность. Любой великой эпохе предшествует создание новой, или совершенствование старой воспитательно-образовательной системы для детей. Подтверждением тому служит эпоха Просвещения в России, которая во многом произошла благодаря «Генеральному плану» воспитательным реформам И. И. Бецкого. Самым важным считал Бецкой образовать сначала первое поколение - «новую породу людей». Это можно назвать Национальной Идеей.

В «потешном войске» не было ничего случайного, наоборот, всё было продумано и обустроено. Мать Петра I возложила на себя миссию вырастить царя-реформатора и новую силу, которая должна была помочь ему провести преобразовательные реформы в России. Среди сторонников вдовствующей царицы и её сына были представители древнейших аристократических фамилий. Эти семьи оказывали матери Петра всестороннюю помощь и поддержку.

В конце XVII века в Российском государстве ещё не было даже начальных школ. Только в индивидуальном порядке, родители могли дать своим детям хоть какое-то образование. Даже среди знатных бояр и дворян грамотные люди встречались редко. Появление фактически первого военно-образовательного учреждения, основанного царицей Натальей, стало важным событием для всего московского общества. У всех бедных и богатых семей были дети. И все родители желали, чтобы их сыновья были грамотными. Директором этого военно-учебного учреждения, «генералиссимусом» «потешных» стал представитель знатнейшего рода Рюриковичей - Ромодановский Фёдор Юрьевич, ближайший друг царя Алексея Михайловича и Артамона Матвеева. После Стрелецкого бунта 1682 года он стал «серым кардиналом» вдовствующей царицы Натальи Кирилловны, а в будущем - и царя Петра I. Ромодановский возглавлял Тайный приказ (Службу Национальной Безопасности России) и был безраздельно предан Нарышкиным. Петр I присвоил ему титулы князя-кесаря и «Его величества». Дочь Ромодановского Феодосия имела право носить титул «великой царевны».

Как известно, на протяжении всей жизни Петр I обращался к Ромодановскому за советами в самых важных вопросах. «Никто не смел въезжать к нему во двор, - сам Государь оставлял свою одноколку у ворот его», - писал о Ромодановском современник. До последнего дня своей жизни Фёдор Юрьевич верно служил России, охранял царя и его престол.

Участие аристократов во всех начинаниях Натальи Кирилловны объясняется следующим: Идея создания детского военно-учебного заведения («Потешных») принадлежала интеллектуальной элите, в которую входили эти аристократы и группа иностранцев, проживающих в Немецкой Слободе еще при жизни А. Матвеева. Задача матери Петра была воплотить эту идею в жизнь. Поэтому вокруг царицы Натальи Кирилловны формируется оппозиция Кремлю, и она становится центром оппозиции. По мере увеличения воспитанников у царицы Натальи Кирилловны увеличивалась и количество сторонников. С увеличением числа сторонников увеличились и инвестиции в будущего царя-реформатора и «кузницу кадров» для будущей Новой России.

Любой здравомыслящий человек понимает, что осуществить такой грандиозный проект на те средства, «что давано было от рук царевны Софьи» - невозможно. И достаточно странно, что кто-то всерьёз считает, что всё это мог сделать двенадцатилетний ребёнок, пусть даже гениальный. Современник Петра I, Андрей Матвеев, сын Артамона Матвеева, писал о создании «потешных»: «В 1684 году его царское величество повелел набрать из разных чинов людей молодых и учить их пехотного и конного упражнения во всём строю... Оных молодых солдат, не по летам своим, всему воинству строго обученных, повелел мундиром тёмно-зелёного цвета убрать... и назвать их в то время потешным, к которым были тогда приставлены штаб и обер-офицеры и унтер-офицеры из фамилий изящных (аристократов)».

Что касается слов «его царское величество повелел», возникает естественный вопрос: если Петр уже в двенадцать лет был таким умным и самостоятельным, сам издавал указы, то почему после победы над Софьей (1689 г.) все указы от его имени издавало правительство во главе с его матерью? И почему совершеннолетний Петр будет выпрашивать денег у матушки на строительство судов, когда ему достаточно было издать указ. Это потому, что создание флота станет его первым самостоятельным проектом. Но решать свои задачи самостоятельно, без матери, Петр I ещё не умел.

То есть Наталья Кирилловна с командой сподвижников, от имени Петра, под вывеской «потешные» фактически начала осуществлять первый подготовительный этап реформ в армии и образовании. «Потешные» Петра I стремительно набирали популярность среди детей и молодёжи.

Записывая своих сыновей в «потешные» представители боярских и княжеских родов стали больше общаться с царицей Натальей Кирилловной. «Постепенно многие бояре, а особенно дети их перешли на сторону Петра» (А. С. Пушкин). Совершенно очевидно, что в «потешных» целенаправленно выращивали будущую команду сподвижников Петра. Без подготовленной команды Пётр I никогда бы не смог совершить тот фантастический прорыв в государственном и общественном строе России, сделать ее европейской державой. Возможно, в это трудно поверить, но всё было именно так.

Как очевидно, партия царицы Натальи успешно справилась с первым, подготовительным этапом петровских реформ. Название «потешные» было для отвода глаз, благодаря которому ни царевна Софья, ни её приближённые даже не догадывались, какая силища рождалась у них «под самым носом». Почему основателем этого проекта сделали «ребёнка»?

Во-первых, как уже было сказано, в целях придания несерьезности этому заведению. Во-вторых, мать-царица, в отличии от царицы-женщины, мечтает не о своей славе, а о славе своего сына. В-третьих, творцы, стоявшие у «колыбели» Новой России, позаботились и о легендах для Петра I и его соратников. Их сделали гениями-самородками, упавшими с небес в один час, в одном месте. В 1684 году в Преображенское для военной подготовки первых кадетов были приглашены офицеры-иностранцы из Немецкой слободы, дети которых также проходили обучение в «потешных» войсках Петра.

Например, будущий генерал-фельдмаршал, военный дипломат, русский государственный деятель - Яков Брюс, представитель знатного шотландского рода, был записан вместе с братом в «потешные» в 1683 году. К 1688 году количество кадетов-«потешных» достигло трех тысяч. Часть из них была переселена в село Семёновское. Так были образованы два полка - Семёновский и Преображенский. Так, благодаря матери Петра I, основавшей для сына «потешные войска», был сделан первый шаг к созданию регулярной русской армии.

Являясь сторонницей реформ, царица Наталья сохраняла тёплые отношения с патриархом Иоакимом. В будущем, после смерти Иоакима, она ещё раз проявит своё дипломатическое искусство при выборе нового патриарха. Создавая имидж Петру как царю, приверженцу старых порядков, хранителю православных ценностей, мать сумела убедить сына сделать выбор в пользу консервативного Адриана.
Наталья Кирилловна строго соблюдала все православные традиции, принимала участие во всех религиозных ритуалах и заставляла в них участвовать Петра. Она заранее подготовила Троицко-Сергиев монастырь - крепость и объяснила Петру, где он сможет укрыться в случае опасности.

Царица Наталья и её доверенные лица несколько лет отслеживали каждое действие царевны Софьи. А Софья вообразила себя всесильной и неуязвимой. Братец Иван был абсолютно лишен царских амбиций. Царевич Петра, по распространяемым слухам, вообще ничем не интересовался, кроме «озорства». Софья расслабилась и стала мечтать о единоличном правлении. Льстецы и угодники пели дифирамбы, внушали ей мысль о её великом уме. Софья поверила, что она умная и великая, повелела чеканить своё изображение на монетах и медалях, оформила указ о присвоении себе титула «Самодержицы» и заказала свой портрет в Голландии в шапке Мономаха. На портрете была сделана надпись: «Самодержица всея Руси».

На всякий случай она женила брата, чтобы его сыновья, то есть прямые наследники престола, автоматически исключили Петра из претендентов на царский трон. В сущности, Софья могла бы оставаться царицей-регентом и для племянников до конца своих дней. Всё это страшно раздражало партию матери-царицы. После рождения первой дочери царя Ивана, Наталья Кирилловна срочно женила ещё не достигшего совершеннолетия Петра. Это избавило его от регентства Софьи: по закону женатый человек считался совершеннолетним. А во-вторых, это был старт, мать-царица приготовилась взять реванш!

Правда, не пройдет и месяца после свадьбы, как Петр уже будет строить «потешный» флот в Переяславле. В «Морском Уставе» он писал об этом времени: «...куды я под образом обещания в Троицкий монастырь у матери выпросился, а потом уже стал её просить и явно, чтобы там двор и суды сделать». В Государственном Архиве храниться собственноручное письмо Петра к матери, где он выпросил у неё денег на строительство суда при Переяславле-Залесском.

В то же самое время умиротворённая Софья дождалась Василия Голицына из Крыма и захотела «простого женского счастья». Она полностью утратила тактическое чутьё и думала только о том, чем бы ещё наградить своего возлюбленного. Это в тот момент, когда после двух неудачных походов В. В. Голицина в Крым, страна понесла огромные экономические потери. Софья не почувствовала как стремительно теряла свой авторитет среди народа.

Народ больше не хотел, чтобы им правила женщина. Народ хотел, как это положено как было прежде, царя-мужчину. Всё что нужно было партии царицы Натальи - прецедент. Её эмиссары стали всеми силами и средствами накалять обстановку. Были провокации и подметные письма. В них сообщалось, что царица Наталья Нарышкина со своим младшим братом Львом, Б. Голицыным и «потешным войсками» собирается напасть на Кремль, чтобы убить царя Ивана и Софью. Письма распространяли на базарах и среди пятидесятников стрельцов. Это была проба сил. Нужна была реакция стрельцов. Реакции не было. Правление царевны Софьи всем надоело.

Наступил момент, которого Наталья и её партия ждали целых семь лет. Софья испугалась, но слишком поздно поняла, какую угрозу представляла для неё «не искусная в делах» царица Наталья, «медведица», как её называли уважительно стрельцы. Испугался и понял, что партия проиграна В. Голицын: «Жаль, что в Стрелецкий бунт не уходили царицу Наталью, вместе с братьями, теперь бы ничего и не было». Шакловитый, командующий стрельцами, ещё хорохорился: «Чем тебе, государыня, не быть, лучше царицу известь!» Он сделал ещё несколько попыток подвигнуть стрельцов на бунт против Нарышкиных. Не вышло. Оказалась неудачной попытка уговорить стрельцов написать челобитную, чтобы Софья венчалась на царство. Привлечь начальников стрельцов с помощью подкупа (который они взяли) тоже не получилось. Всё складывалось в пользу партии матери и Петра. Все силы, поддерживавшие царицу Наталью Кирилловну, застыли в ожидании сигнала.

Сегодня точно никому неизвестно, по какому поводу собрались в Кремле с 7 на 8 августа 1689 года 400 вооружённых стрельцов. Возможно, чтобы защищать Софью от нападения «потешных», а может и вправду, чтобы сопровождать царевну на богомолье. Может женщине стало так страшно, что захотелось бежать из Москвы и подальше. Собственно сам повод для сторонников матери Петра был совершенно не важен. Был важен прецедент - сам факт сбора большого количества вооружённых стрельцов в Кремле. Через короткое время осведомители принесли эту долгожданную весть в Преображенское, чем смертельно напугали ни о чём не ведавшего Петра.

Собственно, не только Софья была застигнута врасплох, царь Пётр тоже ни сном, ни духом не ведал о готовившемся Матушкой государственном перевороте. Иначе с чего бы ему было так пугаться, чтобы в одном «исподнем» ускакать в монастырь. Всё это говорит о том, что Наталья Кирилловна оберегала хрупкую нервную систему Петра и хотела «на блюдечке» поднести своему обожаемому Петруше единовластие. По этой же причине, все подмётные письма были направлены не против Петра, а против царицы Натальи, её брата Льва Нарышкина и Б. Голицына. Кроме того, мать-царица, оставляя в неведении сына, страховала его жизнь на случай неудачи. Весь «огонь» она вызывала и брала на себя. Петр при плохом раскладе оказался бы никак и ни к чему не причастен.

Сразу же вслед за Петром в Троице-Сергиев монастырь поехали мать, жена, сестра и вся правящая элита. О том, что «захват власти» Петром был заранее подготовлен и хорошо организован, говорят многие факты. Прежде всего, это невероятно быстрый переход на сторону царя Петра всех вооружённых сил, сосредоточенных в Москве и близ неё, Церкви и других влиятельных корпораций. Поддержка Петра представителями аристократических фамилий, знатных бояр, дипломатическим корпусом, признание Петра I как царя России за границей. Все эти события развивались с такой скоростью, происходило так гладко, что нет сомнений: в подготовке к государственному перевороту участвовали сами эти силы.

К великому удивлению историки до сих пор так и не оценили масштаб личности Натальи Кирилловны Нарышкиной. Возникает закономерный вопрос к историкам: каким образом царица Наталья Кирилловна - мать Великого Петра I, которая «была править некапабель, ума малого» (Б. Куракин) переиграла женщину «великого ума»? Как мать, «неприлежная и не искусная в делах», стала во главе государства, а «величайшая женщина мира» (Н. Карамзин) в 32 года оказалась в монастыре, где и оставалась до конца жизни, и, заметьте, никаких литературных шедевров она там не писала. Как мать «нрава лёгкого» сумела вырастить двух удивительных людей: Петра Первого и прекрасную царевну Наталью?

Любимая сестра Петра - Наталья Алексеевна - была одной из самых образованных женщин своего времени. Умница и красавица, воспитанная необыкновенной матерью, она с детства мечтала о просвещении России, разделяла и поддерживала все начинания своего брата и своей семьи. Наталья Алексеевна продолжила дело матери, и всю свою жизнь посвятила театральной деятельности. Она сама ставила спектакли и написала много пьес. Царевна Наталья была хорошо знакома с античной литературой, знала языки, разбиралась в музыке. После переезда в Петербург она построила первый театр в России с ложами и партером. Этот общественный театр находился на пересечении Воскресенского проспекта и Сергиевской улицы. Театр был бесплатным, открытым для всех. Всё, что требовалось от зрителей, приходить «прилично одетыми», то есть аккуратно и нарядно.

Непонятно, зачем все достоинства царевны Натальи Алексеевны историки приписали Софье. Это о ней, дочери Натальи Кирилловны Нарышкиной, написал К. Валишевский: «Сестрой Петра Великого Натальей Алексеевной, появляется новый тип - тип артистки, писательницы, правовестницы, женщины-доктора будущего». К сожалению, царевна Наталья Алексеевна Романова не вышла замуж (таково было положение русских царевен до XVIII века) и не стала матерью новых прекрасных людей. Она нежно заботилась о племяннике Алексее, сыне брата Петра. Занималась благотворительностью, боролась с детоубийством. Это она, дочь Натальи Нарышкиной, придумала «шкаф», установленный при церкви или монастыре, куда матери могли инкогнито подкидывать детей, от которых хотели избавиться.

Вызывает недоумение оценка деятельности Натальи Кирилловны в управлении государством. По большому счёту только одно то, что она и воздвигла на трон своего сына Петра, вызывает восхищение. Что касается отсутствия «заметных следов деятельности», позвольте не согласиться. Мать Великого Петра вырастила и выпестовала будущую российскую элиту, начала историю русского театра, реформы в русской армии и образовании. Историк А. М. Назаров пишет, что целью «потешных», была подготовка будущих воинов и военачальников, для которых «служба не была бы тяжким постным бременем», а напротив – «гранильной мастерской, в которой они стали бы кристаллом изумительного блеска».

К сожалению матери и всех, кто возлагал на юного царя надежды, Пётр I после победы над Софьей остался равнодушным к государственному правлению. Он был ещё слишком молод и слишком увлечён, уже своими собственными проектами. Он мечтал построить флот. Он хотел ещё многому научиться. Пётр слепо вверил своей матери и всю власть и всю ответственность за решение государственных дел возложил на неё. Пётр не любил участвовать в религиозных, дипломатических и других придворных церемониях. Всё своё время он проводил на Плещеевом озере, где строил «потешную» флотилию. Повлиять на него в тот момент уже никто не мог - ни мать, ни патриарх, ни бояре.

Однажды члены правительства даже были вынуждены ехать в Переяславль, чтобы уговорить Петра прибыть в Москву для приёма персидского посла. Пётр согласился лишь после того, как узнал, что в подарок ему посол привёз живых льва и львицу. Через некоторое время к страсти, мечте о настоящем флоте добавилась страсть к женщине. В Немецкой Слободе он встретил и полюбил Анну Монс. В этот период он сильно отдалился от матери и совсем перестал интересоваться государственными делами. Тревога в материнском сердце нарастала. Миссия миссией, а материнская любовь, оставалась материнской любовью. Она посылала своему ненаглядному Петрушеньке призывные письма, полные нежности, заботы и любви. Она даже пыталась зазвать его при помощи писем от имени маленького сына Алексея: «Пожалуй, радость наша, к нам Государь, не замешкав. Ради того, радость моя, Государь, у тебя милости прошу, что вижу государыню свою бабушку в печали».

Пётр посылал в ответ своей любимой Матушке ласковые письма, но приезжать не торопился.

«Вселюбезенейшей и паче живота телесного дражайщей моей матушьке, гасударыни царице и великой княгине Наталии Кириловне, сынишка твой, в работе пребывающей, Петрушка благословения прошу, а о твоем здравии слышать желаю. А у нас молитвами твоими здорово все; а озеро все вскрылось сего 20-го числа, и суды все кроме большого коробля в одделке, тол(ько) за канатами станет, и о том милости прошу, чтоб те канат(ы) по семисот сажен из Пушкарского приказу не мешкоф присланы были; а за ними дело станет, и житье наше продолжитца. По сем паки благословения прошу» (20 апреля 1689 г.).

«Вседража(й)шей моей матушьке недостойной Петрушка, благословения прося, челом бью и за присылку з дохтуром и з Гаврилою, яко Ной иногда о масличном суке, радуюся и паки челом бью. А у нас все молитвами твоими здорово, и суды удались все зело хороши. По сем дай Господь здравия души и телу, як(о)же аз желаю. Аминь» (8 июня 1689 г.).

«Гасударыне моей матушке царице Наталье Кириловне. Изволила ты писать ко мне с Васильем Соймоновым, что я тебя, государыню, опечалил тем, чт(о) о приезде своем не отписал. И о том и ныне подлинно отписать не могу, для того что дажидаюсь караблей; а как ане будут, о том нихто не ведает, а ожидают вскоре, потому чт(о) болше трех недель отпущены из Амстердама; а как оне будут, и я искупя, что надабет, поеду тот час день и ночь. Да о едином милости прошу: чего для изволиш печалитца обо мне? Изволила ты писать, что предала меня в паству Матери Божией; и, такова пастыря имеючи, почто печаловать? Тоя бо молитвами и претстателст(в)ом не точию я един, но и мир сохраняет Господь. За сем благословения прошу. Недостойный Петрушка» (14 августа 1693 г.).

«Вседражайшей моей матушке царице Наталье Кириловне. Изволила ты, радас(ть) моя, писать, чтоб я писал почаще; и я и так на всякую почту приписаваю сам, толко виноват, что не все сам. А что, радость моя, скорым путем не натселся, и ты, пожалуй, своею печалью не натсади меня. А я, слава Богу, кроме сего натсажать себя иным не стану и поеду по мере не замешкаф; а Андурския (Гамбургские) карабли еще не бывали. По сем, радасть моя, здравствуй, а я малитвами твоими жиф. Petru(s)» (8 сентября 1693 г.)

Наталья Кирилловна устала от бесконечной борьбы, надежды на повзрослевшего Петра не оправдались; жизнь стала терять смысл, она заболела. 25 января 1694 года умерла. Ей было 42 года. Вся жизнь русской Олимпиады была битвой за великое будущее сына и России. Даже после своей смерти, в сложнейшей политической обстановке, при помощи правильно подобранных людей она сохраняла престол для Петра.

Всё же был не напрасен подвиг Натальи Кирилловны. Все, о чем она мечтала, ради чего жила и умерла, сбылось! Гениальная Мать в тяжелейших условиях сохранила сыну жизнь, отвоевала для него царский престол, вырастила для него команду соратников - плеяду блестящих государственных деятелей и полководцев, показала образцы для подражания и дала культурные ориентиры. Это она, Гениальная Мать, сотворила сильную, яркую, всесторонне развитую личность - царя-реформатора, который вошел в историю России как Великий Петр I.

Это было время Гениальной Матери; время гения Великого Петра было впереди.

Наталья Кирилловна Нарышкина (22 августа (1 сентября) 1651 - 25 января (4 февраля) 1694) - русская царица, вторая жена царя Алексея Михайловича, мать Петра I.

Наталья Кирилловна родилась и провела юные годы в д. Алешня Рязанской губернии (теперь Рыбновский район) в семье дворянина Кирилла Полуектовича Нарышкина. Она росла в отцовском имении и к совершеннолетию поражала всех дивной красотой. Как-то в имение приехала погостить близкий к царскому двору боярин и, увидев её, сказал:
- Помилуй, друг мой, Кирилл Полуектович, как можно держать в плену красавицу? В Москве ей место. Туда её надо отправлять на воспитание и научения. И вскоре Наталья с отцом отправились в Москву. Ехали, покачиваясь, в возке. Радостно и тревожно было на сердце: что ожидает её в столице?

Позади уходили за горизонт родные места. Скрылся высокий родительский дом с просторной светлицей, где она занималась затейливым вышиванием в долгие зимние вечера. Вспомнились летние ясные дни и прогулки с подружками по лугам и по берегу милой речки Вожи. Совсем недавно она плела венки и бросала их на ясную гладь реки, мечтая о счастье. За счастьем ли она едет?

В Москве остановились в доме думного дворянина Артамона Сергеевича Матвеева, давнего друга Кирилла Полуектовича (в своё время ратные дела сблизили их).

Сам Матвеей, степенный, тонконосый, с квадратной серой бородой, встретил гостей ласково и сердечно, представив им свою жену Евдокию Григорьевну и малолетнего сына Андрея. В новом доме девушке было чему дивиться. Комнаты, одна за другой, оказались украшенными на европейский манер - картинами, зеркалами, диковинными часами. Даже иконостас домовой церкви был расписан итальянскими живописцами. И всюду вместо лавок и табуреток - кресла и стулья.

Главное же - сам хозяин был европейски образованным человеком, знал несколько иностранных языков. Он впервые устроил свой домашний театр, а затем и театр при царском дворе, где играли немецкие актеры и обученные им дворовые люди. Представления в придворном театре так нравились царю Алексею Михайловичу, что он просиживал на них далеко за полночь. Матвеев показал себя с лучшей стороны и в военных походах, и на дипломатической службе. Недаром его любил и уважал царь. Он сделал его воспитателем своих детей, часто бывал у него в доме и запросто называл его Сергеичем. Во время отсутствия Матвеева по службе вся царская семья скучала без него и царь писал ему ласковые послания.
"Приезжайте к нам скорее: дети мои и я без тебя осиротели, за ними присмотреть некому, а мне посоветовать без тебя не с кем".
Среди продажных, жестоких и себялюбивых вельмож Матвеев резко выделял своей честностью и гуманитарность, и Наталья Кирилловна была рада, что отец передал ее "для воспитания и научения" такому человеку. Но жить в семье Матвеева ей пришлось недолго. Однажды царь пожелал отужинать в семье своего друга. К столу вышли жена Матвеева с сыном и Наталья Кирилловна. Статная и необыкновенно красивая девушка привлекла внимание овдовевшего к тому времени царя.

Я и не знал, Сергееич, что у тебя есть дочь, - сказал он.
- Это не дочь моя, а воспитанница, - ответил Матвеев.

Во время ужина Алексей Михайлович разговорился с Натальей Кириловной и убедился, что она в свои девятнадцать лет умна, добра и скромна. Не молодой царь весело шутил с ней и обещал найти ей жениха. А через несколько дней опять приехал к Матвееву и сказал, что ему по сердцу пришлась Наталья и он решил жениться на ней.

Артамон Сергеевич был обрадован и испуган: шутка ли - жених сам царь!

Но Матвеев опасался мести бояр Милославских, родственников первой жены царя Марии Ильиничны, и посоветовал Алексею Михайловичу сделать выбор невесты так, как это было в обычае: из числа собранных для этой цели девиц. Царь согласился, и ему было представлено во дворец 60 благородных девиц, среди которых была Наталья. Алексей Михайлович выбрал её.

22 января 1671 года состоялась свадьба, и рязанская красавица стала царицей. Наталья Кириловна мечтала иметь сына, и желание сбылось. Рано утром 30 мая 1672 года в Кремле раздался торжественный колокольный звон. Это была весть жителям Москвы о рождении царевича. Назвали его Петром. Мальчик рос крепким и резвым.

На второй день после рождения сына Наталья Кирилловна побывала в родных местах. Но с приездом в имение родителей она тяжело заболела желтухой. Прося у Бога избавления от болезни, она дала обет построить на родной земле каменную церковь вместо деревянной и, выздоровев, выполнила свое обещание. Эту церковь народ назвал "церковью на желчи", в память о царице, отсюда и появилось название села -Желчино (Рыбновский район).

В 1676 году царь Алексей Михайлович умер. После смерти Алексея Михайловича для Натальи Кирилловны настало тревожное время; ей пришлось стать во главе Нарышкиных, безуспешно боровшихся с Милославскими. При Фёдоре Алексеевиче Наталья Кирилловна жила с сыном преимущественно в подмосковных сёлах Коломенское и Преображенское.

Во время стрелецкого бунта в 1682 году многие родственники Натальи Кирилловны были убиты. В результате царями были провозглашены оба брата - Пётр и Иван, причём Иван был объявлен «старшим» царём. А затем регентом стала Софья, которая фактически являлась полновластной правительницей и полностью отстранила Наталью Кирилловну от управления страной. Трения между царскими «дворами» в Москве и Преображенском не прекращались.

В 1689 г. по настоянию и указанию Нарышкиных и лично Натальи Кирилловны состоялся первый брак Петра с Евдокией Лопухиной.

Опальное положение вдовы-царицы продолжалось до торжества Петра над Софьей, в 1689 году. Но, одержав эту победу, 17-летний царь предпочитает заниматься, главным образом, потешным войском и строительством потешного флота на Плещеевом озере, а весь груз государственных забот оставляет на усмотрение матери, которая, в свою очередь, препоручает их своей родне - Нарышкиным.

Хотя в этот период и не заметно следов государственной деятельности Натальи Кирилловны, но влияние её на Петра было довольно значительно, как видно из их переписки. Своими отлучками и особенно морскими путешествиями он часто огорчал любящую мать. Наталья Кирилловна умерла на 43 году жизни в 1694 году от болезни сердца. После смерти матери Пётр принимает на себя всю полноту власти

347 лет назад, 1 февраля 1671 г. состоялось бракосочетание царя Алексея Михайловича и Натальи Кирилловны Нарышкиной . Эта незаурядная женщина вошла в историю как супруга царя и мать Петра I . Говорят, именно благодаря ей Петр и стал великим правителем. Спокойными и счастливыми для нее были только 5 лет замужества, а после смерти супруга ее жизнь превратилась в бесконечное противостояние, и эта борьба стоила ей здоровья…

Род Натальи Нарышкиной не был ни знатным, ни богатым. Правда, они утверждали, что их предки по фамилии Нарисци владели городом Эгру в Богемии, но эта версия современными историками подвергается сомнению. Мать Натальи Нарышкиной принадлежала к роду татарского мурзы. В московское боярство Нарышкины попали только в конце XVII в., когда Наталью выдали замуж за царя Алексея Михайловича. Ее отец происходил из рода небогатых дворян, и в будущем враги Натальи Кирилловны называли ее «лапотной царицей» – из-за того, что в детстве она якобы ходила в лаптях, как простая крестьянка.

Судьбу Натальи Нарышкиной решили родственные отношения ее дяди с полковником Артамоном Матвеевым, вместе с которым они служили. Матвеев взял на воспитание Наталью Нарышкину в свой дом, что давало ей шанс получить достойное образование и найти подходящую партию. На тот момент Артамон Матвеев пользовался большим влиянием при дворе – он был ближним боярином царя Алексея Михайловича и фактически руководил правительством.

Упреки в адрес «лапотной царицы» могли звучать только в отношении ее скромного происхождения, а вот образование она получила по тем временам хорошее – изучала историю, литературу, математику, правила этикета, немецкий язык, принимала участие в домашних спектаклях. К тому же она была статной, привлекательной, скромной и умела вести беседу. В доме Матвеевых 19-летнюю Нарышкину и встретил однажды царь Алексей Михайлович.

В 1669 г. первая жена царя Мария Ильинична Милославская скончалась после родов, через два дня умерла и новорожденная дочь. Один за другим ушли из жизни их сыновья Симеон и Алексей. Поскольку и остальные дети царя от первого брака были слабы здоровьем, при дворе надеялись, что новый брак даст ему возможность получить здоровых наследников престола. По существующей традиции, устроили смотр невест, однако царь уже знал, на ком остановит свой выбор. Несмотря на то, что родственники первой жены Милославские были против этого выбора, так как опасались роста влияния при дворе Матвеева и Нарышкиных, и даже обвинили их в использовании приворотного зелья, свадьба царя и Натальи Нарышкиной все же состоялась.

Один из современников так описывал Наталью Кирилловну: «Это женщина во цвете лет, роста выше среднего, с черными глазами навыкате; лицо у нее кругловатое и приятное, лоб большой и высокий; вся фигура красивая, отдельные члены крайне соразмерные, голос, наконец, приятно звучный и все манеры крайне изящны ». А курляндский путешественник, посетивший двор царя Алексея Михайловича, так описывал его супругу: «Нынешняя царица Наталья, хотя отечественные обычаи сохраняет ненарушимо, однакож, будучи одарена сильным умом и характером возвышенным, не стесняет себя мелочами и ведет жизнь несколько свободнее и веселее. Мы два раза видели ее в Москве, когда она была еще девицею. Русские так привыкли к скромному образу жизни своих государынь, что когда нынешняя царица, проезжая первый раз посреди народа, несколько открыла окно кареты, они не могли надивиться такому смелому поступку ».

Алексей Михайлович души не чаял в молодой супруге, а через 7 месяцев после свадьбы придворный астролог Симеон предсказал ему скорое появление наследника: «Он будет великим воином и победит многих врагов, и заслужит такую славу, какой не имел никто из русских царей. Искореняя злодеев, он будет поощрять и любить трудолюбивых, сохранит веру и совершит много других славных дел ».

В 1672 г. царица родила сына Петра, а еще через год – дочь Наталью. Но после 5 лет супружеской жизни она овдовела – в возрасте 47 лет царь скончался. Всю оставшуюся жизнь царица носила траур по супругу. Говорили, что от сильных переживаний она быстро постарела от горя и слез, а ее жизнь превратилась в постоянную борьбу. После смерти царя и коронации его сына Федора от первого брака, Наталье Нарышкиной пришлось уехать из Кремля в село Преображенское. Милославские ликовали – наконец им выпал шанс вернуть былое влияние при дворе. Но в 1682 г. Федор Алексеевич умер, его брат Иван тоже был слаб здоровьем, и бояре видели наследником престола Петра. Тогда Милославские подтолкнули к бунту стрелецкие полки, пустив слухи о том, что Нарышкины не собираются им выплачивать долги по жалованию, и о том, что царевича Ивана задушили. В результате Артамон Матвеев, братья царицы и многие другие бояре были убиты.

В результате по требованию стрельцов вместе с Петром пришлось венчать на царствование и сына царя от первого брака Ивана, а регентом при них назначили царевну Софью, которая оставалась фактическим правителем в течение следующих семи лет. Для братьев даже специально изготовили двухместный трон. Наталье Кирилловне снова пришлось уехать из Кремля в Преображенское. Только после женитьбы Петра на Евдокии Лопухиной он смог на правах совершеннолетнего отстранить сестру от власти.

Переворот 1689 г. вернул царице прежнее влияние. После того, как Петр I взошел на престол, она принимала участие в принятии важных решений. Так, например, по ее настоянию Патриархом избрали Казанского митрополита Адриана, хотя Петр склонялся к другой кандидатуре. Ее влияние на сына было заметным, но в результате долгих лет непрестанной борьбы ее здоровье было подорвано. В 1694 г. в возрасте 42 лет Наталья Кирилловна ушла из жизни.

Ее сын, как и предсказывал астролог, стал одной из самых значительных фигур в российской истории. О его крутом нраве ходили легенды: .

Петр I был сыном рязанской женщины. Его мать, Наталья Кирилловна, родилась и провела юные годы в деревне Алешне Рязанской губернии (теперь Рыбновский район) в семье дворянина Кирилла Полуектовича Нарышкина.

Она росла в отцовском имении и к совершеннолетию поражала всех дивной красотой.

Как-то в имение приехал погостить близкий к царскому двору боярин и, увидев её, сказал:

Помилуй, друг мой, Кирилл Полуектович, как можно держать в плену такую красавицу? В Москве ей место. Туда её надо отправить для воспитания и научения.

И вскоре Наталья с отцом отправились в Москву. Ехали, покачиваясь, в возке. Радостно и тревожно было на сердце: что ожидает её в столице?

За счастьем ли она едет?

Сам Матвеев, степенный, тонконосый, с квадратной серой бородой, встретил гостей ласково и сердечно, представив им свою жену Евдокию Григорьевну и малолетнего сына Андрея. В новом доме девушке было чему дивиться. Комнаты, одна за другой, оказались украшенными на европейский манер - картинами, зеркалами, диковинными часами. Даже иконостас домовой церкви был расписан итальянскими живописцами. И всюду вместо лавок и табуреток - кресла и стулья.

«Приезжай к нам скорее: дети мои и я без тебя осиротели, за ними присмотреть некому, а мне посоветовать без тебя не с кем».

Среди продажных, жестоких и себялюбивых вельмож Матвеев резко выделялся своей честностью и гуманностью, и Наталья Кирилловна была рада, что отец передал её «для воспитания и научения» такому человеку.

Но жить в семье Матвеева ей пришлось недолго. Однажды царь пожелал отужинать в семье своего друга. К столу вышли жена Матвеева с сыном и Наталья Кирилловна. Статная и необыкновенно красивая девушка привлекла внимание овдовевшего к тому времени царя.

Я и не знал, Сергеич, что у тебя есть дочь,- сказал он.

Это не дочь моя, а воспитанница,- ответил Матвеев.

Во время ужина Алексей Михайлович разговорился с Натальей Кирилловной и убедился, что она в свои девятнадцать лет умна, добра и скромна. Немолодой царь весело шутил с ней и обещал найти ей жениха.

А через несколько дней опять приехал к Матвееву и сказал, что ему по сердцу пришлась Наталья и он решил жениться на ней.

Артамон Сергеевич был обрадован и испуган: шутка ли - жених сам царь! Но Матвеев опасался мести бояр Милославских, родственников первой жены царя Марии Ильиничны, и посоветовал Алексею Михайловичу сделать выбор невесты так, как это было в обычае: из числа собранных для этой цели девиц.

Царь согласился, и ему было представлено во дворец 60 благородных девиц, среди которых была и Наталья. Алексей Михайлович выбрал её.

Наталья Кирилловна мечтала иметь сына, и желание сбылось. Рано утром 30 мая 1672 года в Кремле раздался торжественный колокольный звон. Это была весть жителям Москвы о рождении царевича. Назвали его Петром. Мальчик рос крепким и резвым.

На второй год после рождения сына Наталья Кирилловна побывала в родных местах. Но с приездом в имение родителей она тяжело заболела желтухой. Прося у бога избавления от болезни, она дала обет построить на родной земле каменную церковь вместо деревянной и, выздоровев, выполнила свое обещание. Эту церковь народ назвал «церковь на жёлчи», в память о болезни царицы, отсюда и появилось название села - Желчино (Рыбновский район).

В 1676 году царь Алексей Михайлович умер. Закончилась спокойная жизнь Натальи Кирилловны и счастливое детство Петра. Царём был провозглашён сын Алексея Михайловича от первой жены - Фёдор, недолюбливавший свою мачеху и всех её родных и близких. Бояре Милославские снова взяли верх при дворе и решили расправиться со своими противниками, и в первую очередь с Артамоном Сергеевичем Матвеевым, которого считали источником всякого зла.

Был распространён слух, что Матвеев - чернокнижник и водится с нечистой силой. Слухам поверил и царь Фёдор Алексеевич. Кроме того, Матвеев был обвинён в умысле на жизнь царя. Дело закончилось ссылкой Артамона Сергеевича вместе с сыном (жена к тому времени умерла) в далёкий городишко Пустозерск, на берег Северного Ледовитого океана.

Напрасно писал Матвеев челобитные на имя царя и окружавших его влиятельных царедворцев. Шёл год за годом, и на пустынном острове, где находился Матвеев, жизнь становилась всё тяжелее. Вот как он сам писал об этом в своих челобитных:

«В пути моём бедном... что растеряно, и рассыпано, и выточено, и того исписать не могу. И людишки, которые и пошли ко мне, и они, видя конечную мою беду, покинули меня с убытком моим, побежали. А в Пустозерском жители многие гладом тают и умирают не токмо... что купить, милостыни не у кого выпросить... Избёнка дана мне... без печи; прошлую зиму рук и ног во всю зиму не согрели, а иные такие дни бывали, мало что не замерзли. А от угару непрестанно умирали... Караульщики... меня стерегут, чтоб я не побежал. Бежать некуда и не от чего: совесть моя меня не судит и не грызёт...».

Но вот в апреле 1682 года царь Фёдор Алексеевич умер и на престол был избран десятилетний Пётр вместе с болезненным старшим братом Иваном. Наталья Кирилловна поспешила вызвать из ссылки Матвеева, так нужного ей в то тревожное время. За ним поскакал курьер. Не дремали и её противники.

По праву того времени до совершеннолетия Петра управлять государством должна была его мать, Наталья Кирилловна. Между тем старшая дочь Алексея Михайловича, Софья, ненавидевшая всех Нарышкиных, решила стать правительницей и для достижения этой цели возмутила стрелецкое войско. Её доверенные люди раздавали стрельцам деньги, обещали разные выгоды, если они будут стоять за неё. И когда в Москву вернулся радостно встреченный Натальей Кирилловной Матвеев, Софья поняла, что настало время решительных действий. Сторонники Софьи поскакали по стрелецким слободам, крича: «Нарышкины задушили царевича Ивана!»

С оружием и знаменами стрельцы ворвались в Кремль под треск барабанов и набат колоколов. И хотя Наталья Кирилловна в сопровождении патриарха и Матвеева вывела на крыльцо обоих царевичей - Ивана и Петра,- стрельцы уже ворвались в комнаты дворца. Боярин Матвеев был брошен на пики мятежников и изрублен. Затем толпа потребовала выдачи братьев Натальи Кирилловны и других близких ей бояр. Иван, любимый брат Натальи Кирилловны, сам вышел к толпе, прижав к груди икону. Не помогла и икона: он был растерзан стрельцами, как и второй брат царицы, Афанасий. В любой момент толпа могла вызвать на расправу Наталью Кирилловну и её сына Петрушу, который, помертвев от страха, стоял рядом с ней. Объятая ужасом, но исполненная беспредельной материнской решимости, она держала его за руку, готовая погибнуть вместе с ним. Стрельцы же, растерзав с десяток бояр из рода Нарышкиных, Долгоруких, Ромодановских, Черкасских, Салтыковых, Языковых и других, утолили свою ярость и закричали:

Софью хотим на царство!

Хотим Софью! Любо! Любо!

Так и вышло: за несовершеннолетием царевичей Ивана и Петра правительницей стала Софья.

Новая правительница не забыла и отца Натальи Кирилловны: он был сослан в Кирилло-Белозерский монастырь, где и умер в 1691 году. Для Натальи Кирилловны и её сына снова началась тяжёлая, полная опасностей жизнь.

Милославские грозили прогнать царицу из дворца и с ненавистью смотрели на Петра. Поэтому Наталья Кирилловна почти безвыездно жила с сыном в подмосковном селе Преображенском. Воспитанием юного Петра занимался дядька Никита Зотов, сам малограмотный учитель. Любознательный Пётр нередко своими вопросами повергал в смущение своего воспитателя и скоро стал искать для себя других, более осведомлённых в науках учителей.

Царица со страхом смотрела в окно на своего сына, когда он на широком дворе, порывистый и неукротимый, грозно кричал на своих потешных солдат, командуя ими. От сухопутного Пётр перешёл к изучению морского дела. Он пропадал на Переславском озере, и мать видела его редко. Приедет, прогремит по лестницам и снова исчезнет. Высокий, загорелый, то плотник, то моряк, то бомбардир.

Заскучав, царица писала сыну: «...Прелюбезнейший сыне мой, здравствуй многолетне... Скорбь... и уныльство во отсутствии и разлучестве твоём... Безмерное желание влечётся тя зрети... Тучу всяких смущений приход твой отдалит... Пришествия твоего царского присно ожидаем...»

Она хотела всегда иметь сына около себя, чтобы не болеть сердцем о нём, жить спокойно, по-старинному. Но Петру нужен был простор, небывалый размах государственных дел... И он наспех, скрипя пером, отвечал ей:

«Матушка государыня! Благослови сынишку твоего Петрушку, в работе пребывающего. Озеро вскрылось. Все суда, кроме большого корабля, в отделке. Только за канатами станет. Вели прислать их по семи сот сажен, не мешкав. Иначе житьё наше здесь продолжится».

«Не мешкав» - именно так требовалось выполнять распоряжения и просьбы юного царя, без волокиты и промедления!

Пришло время, решила Наталья Кирилловна женить Петрушу, чтобы хоть малость остепенить, приблизить его к себе. Сама и невесту приискала - шестнадцатилетнюю дочь окольничего Лариона Лопухина - Евдокию. Через месяц после свадьбы Петр ускакал на Переславское озеро.

Военные занятия Петра, его решительный и властный характер всё более повергали Софью в беспокойство и страх. Расставаться с властью не хотелось, и она опять решила возмутить стрельцов. Однажды ночью Пётр узнал, что приверженцы Софьи подговаривали стрельцов и народ громить Преображенское. Вскочив на коня, он умчался в Троице-Сергиеву лавру, чтобы найти защиту за мощными стенами монастыря. Вслед за ним последовали мать, жена и близкие ему люди. Собрав около себя сильное войско, Пётр потребовал от Софьи выдачи главных её сообщников. Ей пришлось покориться, и все они подверглись казни. Затем и Софья была заточена в Новодевичий монастырь. Вся власть в государстве перешла в руки Петра. Шёл 1689 год. Началась бурная государственная деятельность, молодого царя...

Опасности и волнения рано подорвали здоровье Натальи Кирилловны. Стройное тело её отяжелело, и от прежней красоты остались лишь дуги бровей да тёмные, когда-то сиявшие глаза. Частые отлучки сына и путешествия также ухудшали её душевное состояние. Она всё ещё болела, и в 1694 году скончалась 42 лет от роду.

О её прекрасных душевных качествах сложилась пословица: «Не дорого Нарышкино богатство, дорога Наталья Кирилловна».

Дмитрий Коновалов

Насельники рязанских усадеб, 2007.

Русская царица, вторая жена царя Алексея Михайловича, мать Петра I.

Была Наташенька очень красива: с юности рост большой, статна, бела, над черными глазами - коромысла бровей, волосы длинны и густы. Характер покладистый, вид смирненький, ласкова,- а что на душе у девушки, про то ни родители, ни подружки не знают.
Областным и другим городам от царя Алексея Михайловича приказ: через людей доверенных из окольничьих или дворян с дьяками, под зорким глазом наместников и воевод, осмотреть всех девиц округа, из бояр и простых, званием не стесняясь, и которые девки особо хороши и по всем статям здоровы, про тех дать знать на Москву.

Наилучших отобравши, привозить их для осмотра, помещая на Москве у родичей с почтенными женщинами, а дальше указано будет.Овдовел царь: не можно царю оставаться вдовым. Выбор невесты - дело нелегкое: не просто царская радость, а мать будущих детей царских. Раньше сгоняли на Москву отборных девиц полторы тысячи и боле, ныне примут только отборнейших, одобренных усердием местной власти. Которые окажутся отменно хороши, тех возьмут в верх для царского смотра, а не подошедшим под царский вкус все равно награда. Какая лучше всех - той быть царицей.

Царь Алексей Михайлович смотром не спешит, наверх подымается в месяц три раза, в шести покоях смотреть по девке. Сразу не угадаешь. Ему в помощь боярин Богдан Хитрово, знаток женских статей, и у которой руки худоваты, плечо не ладно скатывается, на лице рябинка, нога в коленке не совершенна, волос не блестит - все это боярин понимает тонко. Доктор Стефан, ученый немец, тот судит по своей части: довольно ли в тазу широка, в груди обильна, да хороша ли кровь,- все в рассуждении будущих детей. По части нужных подробностей - повивальные бабки. Чтобы не было никакой ошибки.

Прошла Наташенька через все муки и всякий девичий стыд: третий месяц тайно смотрят ее сенаторы, и боярин Хитрово, и дохтуры, и бабки. Взяли, наконец, к государю в верх, и с ней две тетки и мамка, живут в небольшой комнате, обитой сукнами, постеля велика и содержится бережно, тетки с мамкой спят на боковых скамьях по стенам. Живут неделю, другую, царь на смотрины не удосужился. Девушка даже привыкла, ночью спит сладко в натопленной комнате под легким полотном. Но в день назначенный не дали ни простыни ни сорочки, комнату истопив еще жарче. Уложили рано, тетки с мамкой с вечера стоят на ногах возле постели, ведут беседу тихую, а Наташеньке велено спать, как положили,- и сохрани Боже шевелиться при смотринах! Так она и лежит как бы в огне, в стыду и почти что в бесчувствии от страха.

Тишайший царь на парадах любил надевать немецкое платье, но в обычный день одевался просто: на сорочку и на становой кафтан - обычный легкий зипун, в руках инроговой посох. Так подымался и на смотрины, с дохтуром и старым духовником, да с двумя девками, которые несли каждая по толстой свече. Перед осмотром усердно молился, и чтобы Бог вразумил его, и чтобы мысль не отвлекалась случайной женской прелестью, а всех бы посмотреть со здравым вниманием, избирая не любовницу, а супругу на долгие годы. Но, конечно, по человечеству, не всегда убегал радостного волненья, обходя покои наипрекраснейших девушек, отобранных знатоками, и случалось, что каждая новая казалась ему лучше всех прежде виденных, и уж краше, пожалуй, и быть не может, не к чему и тянуть дальше томительное вдовство. Однако сдерживался и продолжал смотрины, иных отчетливо и надолго запоминая.

В покоях, обитых и устланных сукнами, царских шагов почти что и не слышно. Когда входили в комнату, приставленные женщины молча кланялись в пояс, девки со свечами становились по обе стороны постели, доктор с попом задерживались у двери, пока царь при надобности не позовет. Сам Тишайший подходил с лицом спокойным и ласковым, не позволяя себе неприличной спешки и торопливости чувств, без смущения, как бы выполняя царский долг или выбирая драгоценный камень для своей короны. Не наклоняясь и не трогая, почтенно поглаживая бороду, оглядывал будто бы спящую девицу во всех статях взглядом не наглым, не оскорбительным, но мужским и опытным, без лишнего ханжества.

Февраля в первый день дошло и до Натальи Нарышкиной. Под вечер плакала и охала, трижды мыли ей лицо холодной водой, к ночи хоть и успокоилась, но распылалась, совсем замучила теток и мамку, и едва к нужному времени могли ее уложить и раскидать ровненько и красиво, лучшего не скрывая, ничего слишком не выставляя на вид, а прекрасным лицом прямо на смотрящего, чтобы видел и дуги бровей, и рисунок губ.

И уж если эта картина не хороша,- тогда придется царю искать не дома, а где-нибудь за морем; может быть, там и найдется лучше.
Царь вошел, как входил к другим, и девки со свечами осветили красавицу. И неизвестно, что было бы, если бы не случилось, что Наташенька нарушила запрет открывать глаза. Она и не открыла, а только в одном глазке сделала малую щелочку, едва дрогнувши веком. Когда же сквозь эту щелочку увидала перед собой царскую бороду и два мужских глаза, прямо на нее смотрящие, то так застыдилась, что уже не могла сдержать девичьей застенчивости и, как рассказывают, легонько вскрикнула и закрылась, как могла, "обема рукама".

Дело неслыханное, явная царю обида! Тетки с мамкой бросились, чтобы те руки отнять, а как она не давалась, то царь, увидав даже сверх обычного, сам стыдливо засмеялся и поспешил уйти, крепко ударяя в пол инроговым посохом. И было горе в оставленном им покое, потому что женщины решили: всем надеждам отныне конец! Могла девка стать царицей, а теперь прогонят ее с позором. .

Смотрел царь невест и еще не раз, до самого месяца апреля, в середине которого все собранные девицы были распущены по домам с подарками, боярину же Артамону Матвееву сказано было его девицу маленько позадержать - царь ее еще на дому у него посмотрит. И когда смотрел, то теперь Наташенька была не как там, а в телогрее атлас зелен полосат с волоченым золотом на пупках собольих, кружило делано в кружки червчат шелк с золотом и серебром. И была, сказывают, ничуть не хуже, чем там, и от царского взгляда не убегала, только пылала заревом молодого пожара. Царь же смотрел на нее неотрывно, и не как царь, а как неразумный жених, не по обычаю торопливый, не по возрасту молодой.

Дальше известно: стала Наталья Нарышкина русской царицей и тем над всеми возвысилась и осталась памятной в истории, что родила царю сына, а царству - Петра Великого. И выходит, что в выборе супруги тишайший царь Алексей Михайлович не ошибся.