Василий чернецов. Биография
Участник Первой мировой и гражданской войн. Активный участник Белого движения на Юге России . Командир и организатор первого белого партизанского отряда. Кавалер многих орденов, обладатель Георгиевского оружия .
Биография
Крещён по православному канону 25 марта 1890 году в Успенской церкви станицы Калитвенской . Родители - казак со станицы Калитвенской Михаил Иосифович Чернецов и Акилина Иосифова (урожденная Бородина). Сын ветеринарного фельдшера .
Образование
Образование получал в Каменском реальном училище (станица Каменская) (1907), в 1909 году окончил Новочеркасское казачье юнкерское училище (город Новочеркасск).
Участие в Первой мировой войне
Участие в Гражданской войне на Дону
Однако Дон не откликнулся на призыв атамана, и прикрытие Новочеркасска легло на состоявший из учащейся молодёжи партизанский отряд есаула Чернецова, который стал едва ли не единственной действующей силой атамана А. М. Каледина .
Отряд вышел из Новочеркасска 30 ноября (13 декабря) 1917 года .
Отряд работал на всех направлениях и даже получил прозвище донской «кареты скорой помощи»: чернецовцы перебрасывались с фронта на фронт, исколесив всю Область Войска Донского, неизменно отбивая накатывавших на Дон красных:
| В личности этого храброго офицера сосредоточился как будто весь угасающий дух донского казачества. Его имя повторяется с гордостью и надеждой. Чернецов работает на всех направлениях: то разгоняет совет в Александровске-Грушевском, то усмиряет Макеевский рудничный район, то захватывает станцию Дебальцево, разбив несколько эшелонов красногвардейцев и захватив всех комиссаров . Успех сопутствует ему везде, о нем говорят и свои, и советские сводки, вокруг его имени родятся легенды, и большевики дорого оценивают его голову. |
Однако в тыл крохотному отряду Чернецова тут же вышли красногвардейские отряды Саблина , предварительно перерезав железную дорогу и сбив одну роту белого заслона . Чернецов развернул отряд и атаковал превосходящие силы большевиков : 3-й Московский красный полк был разгромлен белыми партизанами, а Харьковский полк основательно потреплен. Саблин был вынужден отступить. В результате боя белые партизаны захватили вагон со снарядами, 12 пулемётов , противник потерял более ста человек только убитыми. Но также велики были и потери партизан, был ранен «правая рука» Чернецова - поручик Курочкин.
Донревком без всяких оговорок признал власть большевиков и срочно запросил помощь у Москвы. Бежавшими из Каменской красными полками был назначен командовать войсковой старшина Голубов, сколотивший из этой массы боеспособное соединение на базе 27-го полка. Однако Чернецов, после военного совета, где решено было, по предложению сотника Линькова , взять Глубокую, предприняв обходное движение, совершил обход Глубокой и, атаковав её из степи, а не по линии железной дороги, как этого ожидал Голубов, опять одержал победу. На этот раз трофеями донских партизан стали уже пушки и обозы красных.
На просьбу Донревкома о помощи большевики прислали Воронежский полк Петрова. Против их соединённых с Голубовым сил 20 января , из станицы Каменской, куда вернулись белые партизаны, начался последний поход полковника Чернецова. По плану, командир с сотней своих партизан, офицерским взводом и одним орудием должен был обойти Глубокую, а две сотни с оставшимся орудием штабс-капитана Шперлинга под общей командой Романа Лазарева должны были ударить в лоб.
Молодой начальник переоценил силы свои и своих партизан: вместо выхода к месту атаки в полдень заплутавшие в степи партизаны вышли на рубеж атаки только к вечеру. Первый опыт отрыва от железной дороги вышел комом. Однако не привыкший останавливаться Чернецов решил, не дожидаясь утра, атаковать с ходу. «Партизаны, как всегда, шли в рост, - вспоминал один из чернецовцев, - дошли до штыкового удара, ворвались на станцию, но их оказалось мало - с юга, со стороны Каменской, никто их не поддержал, атака захлебнулась; все три пулемета заклинились, наступила реакция - партизаны стали вчерашними детьми». Орудие также вышло из строя. В темноте вокруг В. М. Чернецова собралось около 60 партизан из полутора сотен атаковавших Глубокую. Исправив своё орудие, чернецовцы стали отходить к Каменской. Чернецов допустил ошибку, неосмотрительно приказав проверить орудие по окраине Глубокой, несмотря на предупреждения командира своих артиллеристов подполковника Миончинского о том, что уйти от красной конницы будет очень затруднительно… Вскоре путь отступления оказался перерезан конной массой - казаками войскового старшины Голубова. Три десятка партизан полковника Чернецова при одном орудии приняли бой против пяти сотен конницы, орудия бывшей Лейб-гвардии 6-й Донской казачьей батареи открыли огонь, и стрелявшая без офицеров батарея показала отличную гвардейскую выучку.
| Собравшиеся вокруг полковника В. М. Чернецова партизаны и юнкера-артиллеристы залпами отражали атаки казачьей конницы. «Полковник Чернецов громко поздравил всех с производством в прапорщики. Ответом было немногочисленное, но громкое „Ура!“. Но казаки, оправившись, не оставляя мысли смять нас и расправиться с партизанами за их нахальство, повели вторую атаку. Повторилось то же самое. Полковник Чернецов опять поздравил нас с производством, но в подпоручики. Снова последовало „Ура!“.
Казаки пошли в третий раз, видимо решив довести атаку до конца, полковник Чернецов подпустил атакующих так близко, что казалось, что уже поздно стрелять и что момент упущен, как в этот момент раздалось громкое и ясное „Пли!“. Грянул дружный залп, затем другой, третий, и казаки, не выдержав, в смятении повернули обратно, оставив раненых и убитых. Полковник Чернецов поздравил всех с производством в поручики, опять грянуло „Ура!“ и, партизаны к которым успели подойти многие из отставших, стали переходить на другую сторону оврага, для отхода далее» . |
В. М. Чернецов в ходе боя был ранен и в числе порядка 40 офицеров попал в плен к Голубову. Вскоре после боя Голубов получил известие о том, что чернецовцы со стороны Каменской продолжают наступление. Угрожая всем пленным смертью, Голубов заставил Чернецова написать приказание об остановке наступления. Голубов развернул свои полки в сторону наступавших, оставив с пленными небольшой конвой.
Воспользовавшись моментом (приближение трёх всадников), Чернецов ударил в грудь председателя Донревкома Подтёлкова и закричал: «Ура! Это наши!». С криком «Ура! Генерал Чернецов!» партизаны бросились врассыпную, растерявшийся конвой дал возможность некоторым спастись.
Раненый Чернецов ускакал в свою родную станицу, где был выдан кем-то из одностаничников и захвачен на следующий день Подтёлковым , от рук которого погиб. «По дороге Подтёлков издевался над Чернецовым - Чернецов молчал. Когда же Подтёлков ударил его плетью, Чернецов выхватил из внутреннего кармана своего полушубка маленький браунинг и в упор… щёлкнул в Подтёлкова, в стволе пистолета патрона не было - Чернецов забыл об этом, не подав патрона из обоймы. Подтелков выхватил шашку, рубанул его по лицу, и через пять минут казаки ехали дальше, оставив в степи изрубленный труп Чернецова. Голубов, узнав о гибели Чернецова, набросился с ругательствами на Подтёлкова и даже заплакал…» .
Был отпет по православному канону 31 января 1918 году в Пантелеймоновской церкви хутора Иванкова станицы Каменской священником Александром Смирновым и псаломщиком Василием Байздренковым. В графе «От чего умер» написано - «Убит в гражданскую войну».
|
||||||
Отрывок, характеризующий Чернецов, Василий Михайлович
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.
Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.
Он не только не сделал ничего этого, но, напротив, употребил свою власть на то, чтобы из всех представлявшихся ему путей деятельности выбрать то, что было глупее и пагубнее всего. Из всего, что мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, идти на Петербург, идти на Нижний Новгород, идти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, – ну что бы ни придумать, глупее и пагубнее того, что сделал Наполеон, то есть оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом, колеблясь, оставить или не оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск и по разоренной Смоленской дороге, – глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия. Пускай самые искусные стратегики придумают, представив себе, что цель Наполеона состояла в том, чтобы погубить свою армию, придумают другой ряд действий, который бы с такой же несомненностью и независимостью от всего того, что бы ни предприняли русские войска, погубил бы так совершенно всю французскую армию, как то, что сделал Наполеон.
Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
Деятельность его в Москве так же изумительна и гениальна, как и везде. Приказания за приказаниями и планы за планами исходят из него со времени его вступления в Москву и до выхода из нее. Отсутствие жителей и депутации и самый пожар Москвы не смущают его. Он не упускает из виду ни блага своей армии, ни действий неприятеля, ни блага народов России, ни управления долами Парижа, ни дипломатических соображений о предстоящих условиях мира.
В военном отношении, тотчас по вступлении в Москву, Наполеон строго приказывает генералу Себастиани следить за движениями русской армии, рассылает корпуса по разным дорогам и Мюрату приказывает найти Кутузова. Потом он старательно распоряжается об укреплении Кремля; потом делает гениальный план будущей кампании по всей карте России. В отношении дипломатическом, Наполеон призывает к себе ограбленного и оборванного капитана Яковлева, не знающего, как выбраться из Москвы, подробно излагает ему всю свою политику и свое великодушие и, написав письмо к императору Александру, в котором он считает своим долгом сообщить своему другу и брату, что Растопчин дурно распорядился в Москве, он отправляет Яковлева в Петербург. Изложив так же подробно свои виды и великодушие перед Тутолминым, он и этого старичка отправляет в Петербург для переговоров.
В отношении юридическом, тотчас же после пожаров, велено найти виновных и казнить их. И злодей Растопчин наказан тем, что велено сжечь его дома.
В отношении административном, Москве дарована конституция, учрежден муниципалитет и обнародовано следующее:
«Жители Москвы!
Несчастия ваши жестоки, но его величество император и король хочет прекратить течение оных. Страшные примеры вас научили, каким образом он наказывает непослушание и преступление. Строгие меры взяты, чтобы прекратить беспорядок и возвратить общую безопасность. Отеческая администрация, избранная из самих вас, составлять будет ваш муниципалитет или градское правление. Оное будет пещись об вас, об ваших нуждах, об вашей пользе. Члены оного отличаются красною лентою, которую будут носить через плечо, а градской голова будет иметь сверх оного белый пояс. Но, исключая время должности их, они будут иметь только красную ленту вокруг левой руки.
Городовая полиция учреждена по прежнему положению, а чрез ее деятельность уже лучший существует порядок. Правительство назначило двух генеральных комиссаров, или полицмейстеров, и двадцать комиссаров, или частных приставов, поставленных во всех частях города. Вы их узнаете по белой ленте, которую будут они носить вокруг левой руки. Некоторые церкви разного исповедания открыты, и в них беспрепятственно отправляется божественная служба. Ваши сограждане возвращаются ежедневно в свои жилища, и даны приказы, чтобы они в них находили помощь и покровительство, следуемые несчастию. Сии суть средства, которые правительство употребило, чтобы возвратить порядок и облегчить ваше положение; но, чтобы достигнуть до того, нужно, чтобы вы с ним соединили ваши старания, чтобы забыли, если можно, ваши несчастия, которые претерпели, предались надежде не столь жестокой судьбы, были уверены, что неизбежимая и постыдная смерть ожидает тех, кои дерзнут на ваши особы и оставшиеся ваши имущества, а напоследок и не сомневались, что оные будут сохранены, ибо такая есть воля величайшего и справедливейшего из всех монархов. Солдаты и жители, какой бы вы нации ни были! Восстановите публичное доверие, источник счастия государства, живите, как братья, дайте взаимно друг другу помощь и покровительство, соединитесь, чтоб опровергнуть намерения зломыслящих, повинуйтесь воинским и гражданским начальствам, и скоро ваши слезы течь перестанут».
В отношении продовольствия войска, Наполеон предписал всем войскам поочередно ходить в Москву a la maraude [мародерствовать] для заготовления себе провианта, так, чтобы таким образом армия была обеспечена на будущее время.
В отношении религиозном, Наполеон приказал ramener les popes [привести назад попов] и возобновить служение в церквах.
В торговом отношении и для продовольствия армии было развешено везде следующее:
Провозглашение
«Вы, спокойные московские жители, мастеровые и рабочие люди, которых несчастия удалили из города, и вы, рассеянные земледельцы, которых неосновательный страх еще задерживает в полях, слушайте! Тишина возвращается в сию столицу, и порядок в ней восстановляется. Ваши земляки выходят смело из своих убежищ, видя, что их уважают. Всякое насильствие, учиненное против их и их собственности, немедленно наказывается. Его величество император и король их покровительствует и между вами никого не почитает за своих неприятелей, кроме тех, кои ослушиваются его повелениям. Он хочет прекратить ваши несчастия и возвратить вас вашим дворам и вашим семействам. Соответствуйте ж его благотворительным намерениям и приходите к нам без всякой опасности. Жители! Возвращайтесь с доверием в ваши жилища: вы скоро найдете способы удовлетворить вашим нуждам! Ремесленники и трудолюбивые мастеровые! Приходите обратно к вашим рукодельям: домы, лавки, охранительные караулы вас ожидают, а за вашу работу получите должную вам плату! И вы, наконец, крестьяне, выходите из лесов, где от ужаса скрылись, возвращайтесь без страха в ваши избы, в точном уверении, что найдете защищение. Лабазы учреждены в городе, куда крестьяне могут привозить излишние свои запасы и земельные растения. Правительство приняло следующие меры, чтоб обеспечить им свободную продажу: 1) Считая от сего числа, крестьяне, земледельцы и живущие в окрестностях Москвы могут без всякой опасности привозить в город свои припасы, какого бы роду ни были, в двух назначенных лабазах, то есть на Моховую и в Охотный ряд. 2) Оные продовольствия будут покупаться у них по такой цене, на какую покупатель и продавец согласятся между собою; но если продавец не получит требуемую им справедливую цену, то волен будет повезти их обратно в свою деревню, в чем никто ему ни под каким видом препятствовать не может. 3) Каждое воскресенье и середа назначены еженедельно для больших торговых дней; почему достаточное число войск будет расставлено по вторникам и субботам на всех больших дорогах, в таком расстоянии от города, чтоб защищать те обозы. 4) Таковые ж меры будут взяты, чтоб на возвратном пути крестьянам с их повозками и лошадьми не последовало препятствия. 5) Немедленно средства употреблены будут для восстановления обыкновенных торгов. Жители города и деревень, и вы, работники и мастеровые, какой бы вы нации ни были! Вас взывают исполнять отеческие намерения его величества императора и короля и способствовать с ним к общему благополучию. Несите к его стопам почтение и доверие и не медлите соединиться с нами!»
В отношении поднятия духа войска и народа, беспрестанно делались смотры, раздавались награды. Император разъезжал верхом по улицам и утешал жителей; и, несмотря на всю озабоченность государственными делами, сам посетил учрежденные по его приказанию театры.
В отношении благотворительности, лучшей доблести венценосцев, Наполеон делал тоже все, что от него зависело. На богоугодных заведениях он велел надписать Maison de ma mere [Дом моей матери], соединяя этим актом нежное сыновнее чувство с величием добродетели монарха. Он посетил Воспитательный дом и, дав облобызать свои белые руки спасенным им сиротам, милостиво беседовал с Тутолминым. Потом, по красноречивому изложению Тьера, он велел раздать жалованье своим войскам русскими, сделанными им, фальшивыми деньгами. Relevant l"emploi de ces moyens par un acte digue de lui et de l"armee Francaise, il fit distribuer des secours aux incendies. Mais les vivres etant trop precieux pour etre donnes a des etrangers la plupart ennemis, Napoleon aima mieux leur fournir de l"argent afin qu"ils se fournissent au dehors, et il leur fit distribuer des roubles papiers. [Возвышая употребление этих мер действием, достойным его и французской армии, он приказал раздать пособия погоревшим. Но, так как съестные припасы были слишком дороги для того, чтобы давать их людям чужой земли и по большей части враждебно расположенным, Наполеон счел лучшим дать им денег, чтобы они добывали себе продовольствие на стороне; и он приказал оделять их бумажными рублями.]
В отношении дисциплины армии, беспрестанно выдавались приказы о строгих взысканиях за неисполнение долга службы и о прекращении грабежа.
Х
Но странное дело, все эти распоряжения, заботы и планы, бывшие вовсе не хуже других, издаваемых в подобных же случаях, не затрогивали сущности дела, а, как стрелки циферблата в часах, отделенного от механизма, вертелись произвольно и бесцельно, не захватывая колес.
Белое движение Белое движение
комендант Макеевских рудников,
казачьим партизанским отрядом
Гражданская война
Знак чернецовцев
Биография
Крещён по православному канону 25 марта 1890 году в Успенской церкви станицы Калитвенской . Родители - казак со станицы Калитвенской Михаил Иосифович Чернецов и Акилина Иосифова (урожденная Бородина). Сын ветеринарного фельдшера .
Образование получал в Каменском реальном училище (станица Каменская) (1907), в 1909 году окончил Новочеркасское казачье юнкерское училище (город Новочеркасск).
Участие в Первой мировой войне
Участие в Гражданской войне на Дону
Однако в тыл отряду Чернецова тут же вышли красногвардейские отряды Саблина , предварительно перерезав железную дорогу и сбив одну роту белого заслона. Чернецов развернул отряд и атаковал превосходящие силы большевиков : 3 Московский красный полк был разгромлен белыми партизанами, а Харьковский полк основательно потрепан. Саблин был вынужден отступить. В результате боя белые партизаны захватили вагон со снарядами, 12 пулемётов , противник потерял более ста человек только убитыми. Но также велики были и потери партизан, был ранен «правая рука» Чернецова - поручик Курочкин.
Донревком без всяких оговорок признал власть большевиков и срочно запросил помощь у Москвы. Бежавшими из Каменской красными полками был назначен командовать войсковой старшина Голубов, организовавший боеспособное соединение на базе 27 полка. Однако Чернецов, после военного совета, где решено было, по предложению сотника Линькова, взять Глубокую, совершил обход Глубокой и, атаковав её из степи, а не по линии железной дороги, как этого ожидал Голубов, опять одержал победу. На этот раз трофеями донских партизан стали уже пушки и обозы красных.
На просьбу Донревкома о помощи большевики прислали Воронежский полк Петрова. Против их соединённых с Голубовым сил 20 января из станицы Каменской, куда вернулись белые партизаны, начался последний поход полковника Чернецова. По плану, командир с сотней своих партизан, офицерским взводом и одним орудием должен был обойти Глубокую, а две сотни с оставшимся орудием штабс-капитана Шперлинга под общей командой Романа Лазарева должны были ударить в лоб.
Молодой начальник переоценил силы свои и своих партизан: вместо выхода к месту атаки в полдень заплутавшие в степи партизаны вышли на рубеж атаки только к вечеру. Первый опыт отрыва от железной дороги вышел комом. Однако не привыкший останавливаться Чернецов решил, не дожидаясь утра, атаковать с ходу. «Партизаны, как всегда, шли в рост, - вспоминал один из чернецовцев, - дошли до штыкового удара, ворвались на станцию, но их оказалось мало - с юга, со стороны Каменской, никто их не поддержал, атака захлебнулась; все три пулемета заклинились, наступила реакция - партизаны стали вчерашними детьми». Орудие также вышло из строя. В темноте вокруг В. М. Чернецова собралось около 60 партизан из полутора сотен атаковавших Глубокую. Исправив своё орудие, чернецовцы стали отходить к Каменской. Чернецов допустил ошибку, неосмотрительно приказав проверить орудие по окраине Глубокой, несмотря на предупреждения командира своих артиллеристов подполковника Миончинского о том, что уйти от красной конницы будет очень затруднительно… Вскоре путь отступления оказался перерезан конной массой - казаками войскового старшины Голубова. Три десятка партизан полковника Чернецова при одном орудии приняли бой против пяти сотен конницы, орудия бывшей Лейб-гвардии 6-й Донской казачьей батареи открыли огонь, и стрелявшая без офицеров батарея показала отличную гвардейскую выучку.
| Собравшиеся вокруг полковника В. М. Чернецова партизаны и юнкера-артиллеристы залпами отражали атаки казачьей конницы. «Полковник Чернецов громко поздравил всех с производством в прапорщики. Ответом было немногочисленное, но громкое „Ура!“. Но казаки, оправившись, не оставляя мысли смять нас и расправиться с партизанами за их нахальство, повели вторую атаку. Повторилось то же самое. Полковник Чернецов опять поздравил нас с производством, но в подпоручики. Снова последовало „Ура!“. Казаки пошли в третий раз, видимо решив довести атаку до конца, полковник Чернецов подпустил атакующих так близко, что казалось, что уже поздно стрелять и что момент упущен, как в этот момент раздалось громкое и ясное „Пли!“. Грянул дружный залп, затем другой, третий, и казаки, не выдержав, в смятении повернули обратно, оставив раненых и убитых. Полковник Чернецов поздравил всех с производством в поручики, опять грянуло „Ура!“ и, партизаны к которым успели подойти многие из отставших, стали переходить на другую сторону оврага, для отхода далее» . |
В. М. Чернецов в ходе боя был ранен и в числе порядка 40 офицеров попал в плен к Голубову. Вскоре после боя Голубов получил известие о том, что чернецовцы со стороны Каменской продолжают наступление. Угрожая всем пленным смертью, Голубов заставил Чернецова написать приказание об остановке наступления. Голубов развернул свои полки в сторону наступавших, оставив с пленными небольшой конвой.
Воспользовавшись моментом (приближение трёх всадников), Чернецов ударил в грудь председателя Донревкома Подтёлкова и закричал: «Ура! Это наши!». С криком «Ура! Генерал Чернецов!» партизаны бросились врассыпную, растерявшийся конвой дал возможность некоторым спастись.
Раненый Чернецов ускакал в свою родную станицу, где был выдан кем-то из одностаничников и захвачен на следующий день Подтёлковым , от рук которого погиб.
«По дороге Подтёлков издевался над Чернецовым - Чернецов молчал. Когда же Подтёлков ударил его плетью, Чернецов выхватил из внутреннего кармана своего полушубка маленький браунинг и в упор… щёлкнул в Подтёлкова, в стволе пистолета патрона не было - Чернецов забыл об этом, не подав патрона из обоймы. Подтелков выхватил шашку, рубанул его по лицу, и через пять минут казаки ехали дальше, оставив в степи изрубленный труп Чернецова. Голубов, узнав о гибели Чернецова, набросился с ругательствами на Подтёлкова и даже заплакал…» .
Г оворя о Каледине и его «эпохе», нельзя обойти молчанием главного героя этого времени, В. М. Чернецова, имя которого неразрывно связано с именем А. М. Каледина.Действие равно противодействию. В то время, как дух казачий угасал в душах фронтовых казаков, «ополоумевших» - по выражению М. П. Богаевского - под влиянием большевистской пропаганды, и они, заменив казачье знамя противоположным ему знаменем социальной революции, в корне противоречащей интересам Казачества, пошли против родного Дона, этот бессмертный дух казачий загорелся ярким пламенем в душах Донской молодёжи.
Идеалистически настроенная, действенная, учащаяся молодёжь - студенты, гимназисты, кадеты, реалисты, семинаристы - оставив школьную скамью, взялись за оружие - часто против воли родителей и тайно от них - спасать погибавший Дон, его свободу, его «вольности».
Василий Михайлович Чернецов (1880 - 21 января 1918, близ станицы Глубокая Области Войска Донского) - русский военачальник, полковник. Донской казак. Участник Первой мировой и гражданской войн. Активный участник Белого движения на Юге России. Командир и организатор первого белого партизанского отряда. Кавалер многих орденов, обладатель Георгиевского оружия. Происходил из казаков станицы Усть-Белокалитвенской Области Войска Донского. Сын ветеринарного фельдшера.
Образование получал в Каменском реальном училище, в 1909 г. закончил Новочеркасское казачье юнкерское училище. На Великую войну вышел в чине сотника, в составе 26-го Донского казачьего полка (4-ая Донская казачья дивизия). Выделялся отвагой и бесстрашием, был лучшим офицером-разведчиком дивизии, трижды ранен в боях. В 1915 году В. М. Чернецов возглавил партизанский отряд 4-ой Донской казачьей дивизии. И отряд этот рядом блестящих дел покрыл неувядаемой славой себя и своего молодого командира. За воинскую доблесть и боевое отличие Чернецов был произведен в подъесаулы и есаулы, награждён многими орденами, получил Георгиевское оружие, был трижды ранен. На Дону о непризнании большевицкого переворота заявил атаман Каледин. Сюда стали стекаться с севера и центра добровольцы, желавшие с оружием в руках бороться с красными.
Генералы Л. Г. Корнилов, М. В. Алексеев и А. И. Деникин 2 (15) ноября 1917 года начали формирование Добровольческой армии. Однако Дон не откликнулся на призыв атамана и прикрытие Новочеркасска легло на состоявший из учащейся молодёжи партизанский отряд есаула Чернецова, который стал едва ли не единственной действующей силой Атамана А. М. Каледина. Отряд работал на всех направлениях и даже получил прозвище донской «кареты скорой помощи»: чернецовцы перебрасывались с фронта на фронт, исколесив всю Область Войска Донского, неизменно отбивая накатывавших на Дон красных: "В личности этого храброго офицера сосредоточился как будто весь угасающий дух донского казачества. Его имя повторяется с гордостью и надеждой. Чернецов работает на всех направлениях: то разгоняет совет в Александровске-Грушевском, то усмиряет Макеевский рудничный район, то захватывает станцию Дебальцево, разбив несколько эшелонов красногвардейцев и захватив всех комиссаров. Успех сопутствует ему везде, о нем говорят и свои, и советские сводки, вокруг его имени родятся легенды, и большевики дорого оценивают его голову."
На состоявшемся 10 (23) января 1918 г. съезде фронтового казачества большевики объявляют о переходе к ревкому во главе с Подтёлковым. После того, как посланный Калединым 10-й полк не справился с задачей разгона съезда и ареста большевицких агитаторов, против них направили Чернецова. Отряд отчаянным рейдом захватывает узловые станции Зверево и Лихую, выбивает красных и атакует Каменскую. Вся масса революционных полков, батарей, отдельных подразделений была разбита и в панике бежала. Утром чернецовцы без боя заняли оставленную красными Каменскую. Казачье население встретило их весьма дружелюбно, молодежь записывалась в отряд (из учащихся станицы Каменской была образована 4-ая сотня), бывшие в станице офицеры сформировали дружину, дамским кружком на вокзале был устроен питательный пункт.
За взятие Лихой командир партизанского отряда В. М. Чернецов был произведен «через чин» Атаманом А. М. Калединым в полковники. Однако в тыл крохотному отряду Чернецова тут же выходят красногвардейские отряды Саблина, предварительно перерезав железную дорогу и сбив одну роту белого заслона. Чернецов разворачивает отряд и атакует превосходящие силы большевиков: 3-й Московский красный полк был разгромлен белыми партизанами, а Харьковский полк основательно потреплен. Саблин был вынужден отступить. В результате боя белые партизаны захватили вагон со снарядами, 12 пулемётов, противник потерял более ста человек только убитыми. Но также велики были и потери партизан, был ранен «правая рука» Чернецова - поручик Курочкин. Донревком без всяких оговорок признаёт власть большевиков и срочно просит у Москвы помощи.
Бежавшими из Каменской красными полками был назначен командовать войсковой старшина Голубов, сколотивший из этой массы боеспособное соединение на базе 27-го полка. Однако Чернецов, совершив обход Глубокой и атаковав её из степи, а не по линии железной дороги, как этого ожидал Голубов, опять одерживает победу. На этот раз трофеями донских партизан стали уже пушки и обозы красных. На просьбу Донревкома о помощи большевики присылают Воронежский полк Петрова. Против их соединённых с Голубовым сил 20 января, из станицы Каменской, куда вернулись белые партизаны, начался последний поход полковника Чернецова. По плану, командир с сотней своих партизан, офицерским взводом и одним орудием должен был обойти Глубокую, а две сотни с оставшимся орудием штабс-капитана Шперлинга под общей командой Романа Лазарева должны были ударить в лоб. Молодой начальник переоценил силы свои и своих партизан: вместо выхода к месту атаки в полдень заплутавшие в степи партизаны вышли на рубеж атаки только к вечеру.
Первый опыт отрыва от железной дороги вышел комом. Однако не привыкший останавливаться Чернецов решил, не дожидаясь утра, атаковать сходу. «Партизаны, как всегда, шли в рост,- вспоминал один из чернецовцев,- дошли до штыкового удара, ворвались на станцию, но их оказалось мало – с юга, со стороны Каменской, никто их не поддержал, атака захлебнулась; все три пулемета заклинились, наступила реакция – партизаны стали вчерашними детьми». Орудие также вышло из строя. В темноте вокруг В. М. Чернецова собралось около 60 партизан из полутора сотен атаковавших Глубокую. Исправив своё орудие, чернецовцы стали отходить к Каменской. Чернецов допустил ошибку, неосмотрительно приказав проверить орудие по окраине Глубокой несмотря на предупреждения командира своих артиллеристов подполковника Миончинского о том, что уйти от красной конницы будет очень затруднительно…
Вскоре путь отступления оказался перерезан конной массой - казаками войскового старшины Голубова. Три десятка партизан полковника Чернецова при одном орудии приняли бой против пяти сотен конницы, орудия бывшей Лейб-гвардии 6-й Донской казачьей батареи открыли огонь и стрелявшая без офицеров батарея показала отличную гвардейскую выучку." "Собравшиеся вокруг полковника В. М. Чернецова партизаны и юнкера-артиллеристы залпами отражали атаки казачьей конницы. „Полковник Чернецов громко поздравил всех с производством в прапорщики. Ответом было немногочисленное, но громкое „Ура!“. Но казаки, оправившись, не оставляя мысли смять нас и расправиться с партизанами за их нахальство, повели вторую атаку. Повторилось то же самое. Полковник Чернецов опять поздравил нас с производством, но в подпоручики. Снова последовало „Ура!“. Казаки пошли в третий раз, видимо решив довести атаку до конца, полковник Чернецов подпустил атакующих так близко, что казалось, что уже поздно стрелять и что момент упущен, как в этот момент раздалось громкое и ясное „Пли!“. Грянул дружный залп, затем другой, третий, и казаки, не выдержав, в смятении повернули обратно, оставив раненых и убитых. Полковник Чернецов поздравил всех с производством в поручики, опять грянуло „Ура!“ и, партизаны к которым успели подойти многие из отставших, стали переходить на другую сторону оврага, для отхода далее“.
В. М. Чернецов в ходе боя был ранен и в числе порядка 40 офицеров попал в плен к Голубову. Вскоре после боя Голубов получил известие о том, что чернецовцы со стороны Каменской продолжают наступление. Угрожая всем пленным смертью, Голубов заставил Чернецова написать приказание об остановке наступления. Голубов развернул свои полки в сторону наступавших, оставив с пленными небольшой конвой. Воспользовавшись моментом (приближение трех всадников), Чернецов ударил в грудь председателя Донревкома Подтёлкова и закричал: «Ура! Это наши!». С криком «Ура! Генерал Чернецов!» партизаны бросились врассыпную, растерявшийся конвой дал возможность некоторым спастись. Раненый Чернецов ускакал в свою родную станицу, где был выдан кем-то из одностаничников и захвачен на следующий день Подтёлковым. «По дороге Подтёлков издевался над Чернецовым – Чернецов молчал. Когда же Подтёлков ударил его плетью, Чернецов выхватил из внутреннего кармана своего полушубка маленький браунинг и в упор… щёлкнул в Подтёлкова, в стволе пистолета патрона не было - Чернецов забыл об этом, не подав патрона из обоймы. Подтелков выхватил шашку, рубанул его по лицу, и через пять минут казаки ехали дальше, оставив в степи изрубленный труп Чернецова. Голубов будто бы, узнав о гибели Чернецова, набросился с ругательствами на Подтёлкова и даже заплакал…»
Генерал Деникин, описывая вклад Василия Михайловича в дело борьбы с большевиками в первые самые трудные дни, писал впоследствии:"Со смертью Чернецова как будто ушла душа от всего дела обороны Дона. Все окончательно разваливалось. Донское правительство вновь вступило в переговоры с Подтёлковым, а генерал Каледин обратился к Дону с последним своим призывом - посылать казаков добровольцев в партизанские отряды." Остатки первого белого партизанского отряда ушли 9 февраля 1918 года с Добровольческой Армией в «Ледяной поход», войдя в состав Партизанского полка армии.
Некоторые эпизоды партизанской деятельности Чернецова достаточно подробно описаны в романе Михаила Шолохова «Тихий Дон». Интересными представляются некоторые отличия от выше описанных событий. Например сцена гибили Чернецова преподносится автором, как безусловное убийство безоружного пленного. В то время как действия Подтёлкова можно было бы трактовать и возможной самозащитой (при наличии у пленного пистолета).
В партизанских отрядах на Дону можно было встретить людей разных возрастов и самых разнообразных положений, но большинством и ядром отрядов была учащаяся молодёжь. Вождями партизан были: есаул, произведённый вскоре Атаманом А. М. Калединым через чин в полковники, В. М. Чернецов, войсковой старшина Э. Ф. Семилетов, есаул Ф. Д. Назаров, поручик В. Курочкин, есаул Роман Лазарев, сотник Попов 4-го Донского полка, (отряд которого был полностью уничтожен большевиками в последних числах января около хутора Чекалова). Были и другие, небольшого размера, но и выше перечисленные особым многолюдством не отличались и брали не числом, а качеством. Фронтовые казаки туда не шли. Мало было и офицеров. Наиболее выдающимся был полковник Чернецов, выдвинувшийся в самые первые ряды партизан уже во время Мировой войны. Имя Чернецова неразрывно связано с именем Атамана Каледина. Оно является яркой страницей калединской эпохи.
Было бы мало сказать, что его любили, партизаны его обожали, глубоко в него верили и беспрекословно повиновались, всегда готовые идти за ним и за него в огонь и в воду.
Партизаны любили с восхищением рассказывать о подвигах своего вождя-героя, ему посвящались стихотворения, о нём слагались и легенды. Вот кое-что из сохранившегося:
На станции Дебальцево, по пути в Макеевку, паровоз и пять вагонов Чернецовского отряда были задержаны большевиками. Есаул Чернецов, выйдя из вагона, встретился лицом к лицу с членом военно-революционного комитета. Солдатская шинель, барашковая шапка, за спиной винтовка - штыком вниз.
- «Есаул Чернецов?»
- «Да, а ты кто?»
- «Я - член военно-революционного комитета, прошу на меня не тыкать».
- «Солдат?»
- «Да».
- «Руки по швам! Смирно, когда говоришь с есаулом!»
Член военно-революционного комитета вытянул руки по швам и испуганно смотрел на есаула. Два его спутника - понурые серые фигуры - потянулись назад, подальше от есаула...
- «Ты задержал мой поезд?»
- «Я...»
- «Чтобы через четверть часа поезд пошёл дальше!»
- «Слушаюсь!»
Не через четверть часа, а через пять минут поезд отошёл от станции.
Смелость Чернецова не имела границ.
Однажды на одном из митингов в «Макеевской Советской Республике» шахтёры решили арестовать Чернецова. Враждебная толпа тесным кольцом окружила его автомобиль. Угрозы, ругань...
Чернецов спокойно вынул часы и заявил: «Через 10 минут здесь будет моя сотня. Задерживать меня не советую...»
Рудокопы хорошо знали, что такое сотня Чернецова. Многие из них были искренно убеждены, что Чернецов, если захочет, зайдёт со своей сотней с краю и загонит в Азовское море население всех рудников...
Арест не состоялся.
На одном из митингов шахтёров он сидел среди накалённой толпы, закинув ногу на ногу и стэком пощёлкивал по сапогу. Кто-то из толпы назвал его поведение нахальным. Толпа заревела. Чернецов через мгновение появился на трибуне и среди мгновенно наступившей тишины спросил:
«Кто назвал моё поведение нахальным?»
Ответа не последовало. Издеваясь над трусостью толпы, Чернецов презрительно бросил:
«Значит, никто не назвал? Та-а-к!»
И снова принял ту же позу.
«Вот мы и на фронте. Мой приятель и я», рассказывает студент, «только что прибыли на станцию Щетово, в качестве «пополнения», в Чернецовский отряд. Явились к командиру.
Перед нами - коренастый, небольшого роста, человек с открытым румяным лицом отрывисто бросает фразы: «Мои партизаны знают только один приказ - вперёд!.. Осмотритесь здесь хорошенько. Малодушным и неженкам у меня места нет. Если покажется тяжёлым - можете вернуться».
Д
онской «Иван-Царевич»... О нём в своих «Очерках Русской Смуты» генерал А. И. Деникин писал: «В личности этого храброго офицера как будто сосредоточился весь угасающий дух Донского казачества», а наш незабвенный Атаман, когда мы, члены Войскового Правительства, ссылаясь на колоссальные заслуги есаула Чернецова перед Войском Донским, обратились к генералу Каледину с просьбой произвести Чернецова, через чин, в полковники, ответил: «Сделаю это с удовольствием - своими подвигами Чернецов заслуживает чина и генерала».
Пытался пылкий Чернецов заразить своим духом и офицерскую массу. На многолюдном собрании, созванном по его инициативе в Офицерском Собрании Новочеркасска, он произнёс пламенную речь, призывая офицеров записываться в отряды для защиты родного Дона. Смысл его заключительного обращения был таков:
«Когда меня будут убивать большевики, я буду знать - за что, а вот когда начнут расстреливать вас - вы этого знать не будете... Погибнете зря, без пользы».
Возвращаясь как-то поздно вечером около середины трагического января месяца после затянувшегося заседания Войскового Правительства, я с С. Г. Елатонцевым и А. П. Епифановым зашли по пути в ресторан «перекусить». За одним из столиков недалеко от нашего поднялся В. М. Чернецов и, подойдя, попросил разрешения присоединиться к нам. Как всегда очень оживлённый, с здоровым цветом лица, на котором не было заметно и тени усталости, он сказал, что приехал с фронта на день по срочному делу и утром уезжает обратно. Прощаясь, бросил: «Пока я жив, Правительство может работать спокойно...»
Прошло немного дней, и 22 января Походным Атаманом ген. А. М. Назаровым от командовавшего войсками Каменского района генерала Усачёва была получена телеграмма о гибели полковника Чернецова... Взволнованный и удручённый, Войсковой Атаман в конце заседания Войскового Правительства обратился ко мне с просьбой-поручением поехать в Каменскую и на месте выяснить создавшееся там положение, в особенности моральное состояние отряда Чернецова после гибели вождя и значительной части его соратников. Давая инструкции, Атаман сказал, что, судя по последним донесениям ген. Усачёва, в самой станице Каменской сейчас относительно спокойно, но нет точных сведений о положении отряда, действовавшего в районе станций Щетово-Дебальцево и, так как всякие неожиданности возможны, рекомендовал особенно не рисковать...
Я пригласил отправиться со мной члена Правительства С. Г. Елатонцева и как только со ст. Новочеркасск сообщили, что паровоз с одним классным вагоном в нашем распоряжении, мы двинулись в путь. Проехав, не останавливаясь, узловую ст. Зверево, мы задержались на несколько минут на ст. Лихой, около которой поручик Курочкин, командовавший группой Чернецовского отряда, накануне разбил красногвардейский отряд, состоявший в большинстве из латышей, пытавшийся захватить узловую станцию. Два моих племянника, гимназисты старших классов Платовской гимназии, А. и Б. Дьяковы, угощали нас с Елатонцевым какими-то сладостями, отбитыми у красногвардейцев. Получив от полковника Корнилова и поручика Курочкина интересовавшие нас сведения, мы двинулись дальше и благополучно добрались до Каменской. На ст. Лихой к нам присоединились полк. Ильин и Е. Е. Ковалев, направлявшиеся в Каменскую с особым поручением. Собрав нужные нам сведения у партизан и у ген. Усачёва, мы с Елатонцевым отправились, по просьбе ген. Усачёва, на митинг, происходивший в Станичном Правлении. Поместительный майдан был полон до отказа. Председатель немедленно предоставил мне слово. Говорил я, конечно, о смертельной опасности, нависшей над Доном, и об обязанностях каждого честного Донца выступить на защиту родного Края. Небольшая компактная группа - видимо, партизан, пришедших на митинг - бурно аплодировала, фронтовики же хмуро молчали. Раза два из их рядов кто-то крикнул: «Знаем! Слыхали!», а когда я говорил о военных судах Черноморского флота, прошедших из Черного моря через море Азовское на помощь Ростовской красной гвардии, кто-то из тех же рядов заорал: «Брехня - это сильная буря на Черном море загнала суда в Азовское...» На обратном пути нам пришлось пережить неприятный момент: недалеко от узловой станции Зверево наш паровоз с вагоном был остановлен свистком стоявшего на посту офицера, знавшего о нашем проезде... Поднявшийся в вагон офицер сообщил, что он не уверен, чей эшелон - наш или советский - совсем недавно прошёл от Щетово на Зверево - возможно, что советский... Решено было продолжать путь: наш машинист заявил, что он хорошо знает расположение запасных путей на этой узловой станции и надеется проскочить во всяком случае. Проскочить не удалось, но в наш вагон вошёл А. М. Жеребков (бывший потом адъютантом Атамана Африкана Петровича Богаевского), который просил довести его до Новочеркасска, куда он должен доставить пакет от командующего отрядом, полк. Ляхова, только что отступившего от Щетово на Зверево.
Неутешительные сведения о результатах нашей «разведки» доложили мы Атаману... Выяснить точно обстоятельства смерти Чернецова нам не удалось: один из уцелевших видел, как его зарубил Подтёлков, другой - как Чернецов, воспользовавшись суматохой, вызванной выстрелами шедшего из Каменской подкрепления, ускакал... Утешительно было одно: настроение чернецовцев, несмотря ни на что, было бодрое, уверенное.
Г ен. А. И. Деникин писал о Чернецове:
«Прикрытие столицы лежало всецело на партизанском отряде есаула В. М. Чернецова, состоявшем преимущественно из учащейся молодёжи. Чернецов работает во всех направлениях: то разгоняет Совет в Александровске-Грушевском, то усмиряет Макеевский рудничный район, то захватывает станцию Дебальцево, разбив несколько эшелонов красногвардейцев и захватив всех комиссаров. Успех сопутствует ему везде, о нём говорят и свои и советские сводки, вокруг его имени рождаются легенды, и большевики дорого оценивают его голову. Три Донских полка, вернувшихся с фронта, идут под начальством демагога Голубова против калединцев. Чернецов легко взял станции Зверево, Лихую, Каменскую, но 20 января в бою с Голубовым попал в плен. На другой день после диких издевательств Подтёлков зверски зарубил Чернецова».
В последнем, предсмертном, призыве генерал Каледин 28 января 1918 года дал такую оценку «подвигам» этих полков (участвовали полки, - 10, 27 и 44, а также 6-я гвард. батарея):
«... наши казачьи полки, расположенные в Донецком округе, подняли мятеж и в союзе со вторгнувшимися в Донецкий округ бандами красной гвардии и солдатами напали на отряд полковника Чернецова, направленный против красногвардейцев (подчёркнуто мной. Н. М.) и частью его уничтожили, после чего большинство полков - участников этого подлого и гнусного дела - рассеялись по хуторам, бросив свою артиллерию и разграбив полковые денежные суммы, лошадей и имущество».
В от, что писал о Чернецове и его партизанах Дон. полковник ген. шт. Добрынин:
«Из партизанских отрядов бессмертную славу создал себе отряд молодого, энергичного и самоотверженного Чернецова. Начало его организации относится к 30 ноября ст. ст. 1917 г. Отряд охраняет Воронежскую железнодорожную магистраль, однако он не остаётся неподвижно на одном месте, а с молниеносной быстротой перебрасывается в различных направлениях, постоянно захватывая противника врасплох и вызывая в рядах его панику. К числу наиболее известных набегов Чернецова нужно отнести: налет на Дебальцево 25 декабря 1917 года на Глубокую 18 января 1918 года и печальный по развязке для партизан бой у Глубокой 20 января, закончивший Чернецовское наступление от Каменской, начатое 19-го января. Отрезанный частями мечтающего об атаманской булаве Голубова, Чернецов погиб в неравной борьбе. С его гибелью в отряде не стало той уверенности, которую всегда умел внушить Чернецов.
Необходимо отметить, что главный контингент партизан составляла учащаяся молодёжь, проявлявшая особую чуткость к желанию Атамана Каледина по совести решить серьёзные вопросы, выдвинутые революцией в области местной жизни.»
Сын ветеринарного фельдшера. Образование получал в Каменском реальном училище, в 1909 г. закончил Новочеркасское казачье училище. На Великую войну вышел в ранге сотника, в составе 26-го Донского казачьего полка (4-ая Донская казачья дивизия). Выделялся отвагой и бесстрашием, был лучшим офицером-разведчиком дивизии, трижды ранен в боях. В 1915 году В.М. Чернецов возглавил партизанский отряд 4-ой Донской казачьей дивизии. И отряд тот самый рядом блестящих дел покрыл неувядаемой славой себя и своего молодого командира. За воинскую доблесть и боевое различие Чернецов был произведен в подъесаулы и есаулы, награжден многими орденами, получил Георгиевское оружие, был трижды ранен. Однако главное занятие жизни «донского Ивана Царевича» было ещё спереди...
Для сопротивления захватившим верх большевикам, не признавший политическая элита Советов Донской Атаман А.М.Каледин рассчитывал на донские казачьи дивизии, из которых планировалось выделить здоровое ядро, до их же прибытия основная тягота борьбы должна была улечься на импровизированные отряды, формировавшиеся, главным образом, из учащейся молодежи. «Идеалистически настроенная, действенная, учащаяся молодая поросль – студенты, гимназисты, кадеты, реалисты, семинаристы, - оставив школьную скамью, взялись за оружие – нередко супротив воли родителей и тайно от них – спасать погибавший Дон, его свободу, его «вольность». Самым активным организатором партизан и стал есаул В.М.Чернецов. Отряд был сформирован 30 ноября 1918 г. Довольно резво партизанский отряд есаула В.М.Чернецова получил кликухо донской «кареты скорой помощи»: чернецовцы перебрасывались с фронта на фронт исколесив всю Область Войска Донского, неизменно отбивая накатывавшиеся на Дон большевистские орды. Отряд В.М.Чернецова был еле-еле ли не единственной действующей силой Атамана А.М.Каледина.
В конце ноября, на собрании офицеров в Новочеркасске, юный есаул обратился к ним со следующими словами:
«Я пойду биться с большевиками, и если меня убьют или повесят „товарищи", я буду ведать, за что; но за что они вздернут вас, когда придут?». Но большая доля слушателей осталась глуха к этому призыву: из присутствовавших возле 800 офицеров записались безотлагательно... 27. В.М.Чернецов возмутился: «Всех вас я согнул бы в бараний рог, и первое, что сделал бы,– лишил содержания. Позор!» Эта горячая речь нашла отклик – записалось ещё 115 джентльмен. Однако на следующий день, на фронт к станции Лихая отправилось только 30 джентльмен, остальные «распылились». Маленький партизанский отряд В.М.Чернецова составили, преимущественно, ученики средних учебных заведений: кадеты, гимназисты, реалисты и семинаристы. 30 ноября 1917 года чернецовский отряд убыл из Новочеркасска в северном направлении.
На протяжении полутора месяцев партизаны Чернецова действуют на воронежском направлении, в то же время с этим выделяя силы на поддержание порядка внутри Донской области. Уже тогда, его партизаны, обожавшие своего командира начинают строчить о нем вирши и слагать легенды.
Говоря о составе отряда В.М.Чернецова участник тех событий отмечал: «…я не ошибусь, наметив в юных соратниках Чернецова три общие черты: абсолютное отсутствие политики, великая охота геройского поступка и весьма развитое разум, что они, ещё вчера сидевшие на школьной скамье, ныне встали на защиту своих неожиданно ставших беспомощными старших братьев, отцов и учителей. И сколь слез, просьб и угроз приходилось преодолевать партизанам в своих семьях, в прошлом чем вылезти на влекущий их дорога геройского поступка под окнами родного дома!»
И все же это были дети и юноши, учащаяся молодая поросль, в абсолютном своем большинстве незнакомая с военным ремеслом и не втянутая в тяжелую «походную» бытие. Практически это был резкий переход от страниц Майн-Рида в истинный мороз, грязища и под пули противника. Во многом аккурат юношеская восторженность и непонимание опасности способствовали бесшабашности чернецовских партизан, хотя, когда неизбежные элементы «настоящей» и «взрослой» военной службы приводили порой к комическим историям.
Отряд имел переменную, «плавающую» численность и структуру. В завершающий свой поход из Новочеркасска В.М.Чернецов выступил уже со «своей» артиллерией: 12 января 1918 г. из Добровольческой армии ему были переданы артиллерийский взвод (два орудия), пулеметная команда и команда разведчиков Юнкерской батареи, под общим командованием подполковника Д.Т.Миончинского. 15 января 1918 г. В.М.Чернецов двинулся на север. Его отряд занимает станцию Зверево, далее Лихую. По поступившим данным, красные захватывают Зверево, отрезая отряд от Новочеркасска, к счастью, это был только налет и красные там не задержались. Передав оборону Зверево офицерской роте, В. М. Чернецов концентрирует свой отряд для обороны Лихой, представлявшей собой значимый ж-д узел на скрещивании двух линий: Миллерово – Новочеркасск и Царицын – Первозвановка. К этому моменту в отряде 27-летнего есаула 3 сотни: первая – под командой поручика Василия Курочкина, вторая – есаула Брылкина (находилась в отделе, охраняя линию Зверево – Новочеркасск и третья – штаб-ротмистра Иноземцева. Способный только надвигаться В.М.Чернецов решает завладеть станцию и станицу Каменскую, следующую по пути на север от Лихой. У разъезда Северо-Донецкий чернецовцы встретились с противником. Боевые действия ещё чередуются с переговорами и парламентеры с красной стороны предлагают разойтись. Неприятным сюрпризом тут явилось то, что супротив партизан вкупе с красногвардейцами действуют и казаки, истина, составлявшие левый фланг противника станичники сообщили, что палить не будут. Прибывший лично к месту переговоров Чернецов приказал вскрыть жар. Особого ожесточения не было: когда партизаны приблизились на 800 шагов красные стали отходить, казаки в бою по сути дела не участвовали, а 12-я Донская казачья батарея, хоть и вела пламень по партизанам, но шрапнель сознательно ставилась на большой разрыв и вреда на практике не причиняла.
Утром чернецовцы без боя заняли оставленную красными Каменскую. Казачье народонаселение встретило их жутко дружелюбно, молодая поросль записывалась в отряд (из учащихся станицы Каменской была образована 4-ая сотня), бывшие в станице офицеры сформировали дружину, дамским кружком на вокзале был устроен питательный пункт.
Спустя три часа партизаны, с двумя орудиями бросились назад: офицерская рота была выбита с Лихой, тракт к Новочеркасску отрезан, неприятель – в тылу. Вместоположение похода на Глубокую пришлось вновь обращаться вспять. Бой был удачен: захвачен вагон со снарядами, 12 пулеметов, враг потерял больше ста мужчина только убитыми. Но ещё велики были и потери партизан, был ранен «правая рука» Чернецова – поручик Курочкин.
20 января, из станицы Каменской, куда вернулись партизаны, начался завершающий поход уже полковника Чернецова (за взятие Лихой он был произведен «сквозь чин» Атаманом А.М.Калединым). По плану, В.М.Чернецов с сотней своих партизан, офицерским взводом и одним орудием должен был объехать Глубокую, а две сотни с оставшимся орудием штабс-капитана Шперлинга под общей командой Романа Лазарева должны были стукнуть в лоб. Планировалась одновременная штурмовая вылазка с фронта и тыла, причем обходная колонна должна была разобрать ж-д дорога, перерезав, таким образом, пути отхода.
Молодой патрон переоценил силы свои и своих партизан: вместо выхода к месту атаки в полдень заплутавшие в степи партизаны вышли на предел атаки только к вечеру. Первый навык отрыва от железной дороги вышел комом. Однако не привыкший стопориться Чернецов решил, не дожидаясь утра, штурмовать сходу. «Партизаны, как неизменно, шли в подъем,- вспоминал единственный из чернецовцев,- дошли до штыкового удара, ворвались на станцию, но их оказалось самое малое – с юга, со стороны Каменской, никто их не поддержал, штурмовая вылазка захлебнулась; все три пулемета заклинились, наступила реакция – партизаны стали вчерашними детьми». Орудие кроме того вышло из строя. В темноте кругом В.М.Чернецова собралось примерно 60 партизан из полутора сотен атаковавших Глубокую.
Переночевав на окраине поселка и исправив орудие чернецовцы, голодные и без малого без патронов, стали отходить на Каменскую. Тут Василий Михайлович допустил роковую ошибку: желая испробовать исправленное орудие, он приказал вручить немного выстрелов по окраине Глубокой, где собирались красногвардейцы. Командовавший артиллеристами подполковник Миончинский предупреждал, что тем самым он рассекретит наличие партизан и покинуть от казачьей конницы будет затруднительно. Но… снаряды легли славно и под радостные возгласы партизан орудие выпустило ещё десяток снарядов, позже чего отряд двинулся в попятный тракт.
Через некоторое время дорога отступления оказался перерезан конной массой. Это были казаки войскового старшины Голубова. Чернецов решил принять махач. Три десятка партизан при одном орудии приняли махач супротив пяти сотен конницы, орудия бывшей Лейб-гвардии 6-й Донской казачьей батареи открыли пламень. Стрелявшая без офицеров батарея показала отличную гвардейскую выучку.
В последнем, предсмертном, призыве 28 января 1918 года Атаман А.М.Каледин отметит: «…наши казачьи полки, расположенные в Донецком округе (10-й, 27-й, 44-й Донские казачьи и Л.-гв. 6-я Донская казачья батарея – А.М.), подняли мятеж и в союзе со вторгнувшимися в Донецкий округ бандами красной гвардии и солдатами напали на отряд полковника Чернецова, направленный супротив красногвардейцев, и частью его уничтожили, после этого чего большинство полков – участников этого подлого и гнусного дела – рассеялись по хуторам, бросив свою артиллерию и разграбив полковые денежные суммы, лошадей и имущество».
Превратившееся в тяжелую обузу орудие чернецовцы испортили и сбросили в буерак, его начальник с ездовыми и частью номеров, севших верхом по приказу Чернецова проскочили верхами к Каменской.
Собравшиеся кругом полковника В.М.Чернецова партизаны и юнкера-артиллеристы залпами отражали атаки казачьей конницы. «Полковник Чернецов громко поздравил всех с производством в прапорщики. Ответом было немногочисленное, но громкое «Ура!». Но казаки, оправившись, не оставляя мысли смять нас и расправиться с партизанами за их нахальство, повели вторую атаку. Повторилось то же самое. Полковник Чернецов сызнова поздравил нас с производством, но в подпоручики. Снова последовало «Ура!».
Казаки пошли в третий раз, видимо решив довести атаку до конца, полковник Чернецов подпустил атакующих так рядом, что казалось, что уже поздненько палить и что миг упущен, как в тот самый миг раздалось громкое и ясное «Пли!». Грянул дружный залп, потом иной, третий, и казаки, не выдержав, в смятении повернули назад, оставив раненых и убитых. Полковник Чернецов поздравил всех с производством в поручики, еще раз грянуло «Ура!» и, партизаны к которым успели приблизиться многие из отставших, стали перебегать на другую сторону оврага, для отхода далее».
И в тот самый миг В.М.Чернецов был ранен в ногу. Не имея возможности спасти своего обожаемого начальника, юные партизаны решили отдать богу душу сообща с ним и залегли повсеместно с радиусом в 20-30 шагов, в центре – пораненый В.М.Чернецов. Тут последовало предложение… о перемирии. Партизаны сложили оружие, передние казаки также, но нахлынувшие позади массы стремительно превратили чернецовцев из «братьев» в пленных. Послышались призывы: «Бей их, под пулемет всех их…» Партизан раздели и погнали в одном белье по направлению к Глубокой.
Бывший войсковой старшина Николай Голубов, метивший в донские атаманы, глава революционной казачьей силы хотел предстать перед поверженным врагом в лучшем свете, «чтобы Чернецов и мы видели не разнузданность, а строевые части. Он обернулся обратно и зычно крикнул: «Командиры полков – ко мне!». Два урядника, нахлестнув лошадей, а по дороге и партизан, вылетели вперед. Голубов им сурово приказал: «Идти в колонне по шести. Людям не сметь уходить строя. Командирам сотен ходить на своих местах!».
Поступило известие о том, что чернецовцы со стороны Каменской продолжают штурмование. Угрожая всем пленным смертью, Голубов заставил Чернецова накарябать приказание об остановке наступления. И развернул свои полки в сторону наступавших, оставив с пленными невеликий конвой.
Воспользовавшись моментом (приближение трех всадников), Чернецов ударил в грудь председателя Донревкома Подтелкова и закричал: «Ура! Это наши!». С криком «Ура! Генерал Чернецов!» партизаны бросились врассыпную, растерявшийся конвой дал вероятность некоторым спастись.
Раненый Чернецов ускакал в свою родную станицу, где был выдан кем-то из одностаничников и захвачен на следующий день Подтелковым.
«По дороге Подтелков издевался над Чернецовым – Чернецов молчал. Когда же Подтелков ударил его плетью, Чернецов выхватил из внутреннего кармана своего полушубка малый браунинг и в упор… щелкнул в Подтелкова, в стволе пистолета патрона не было – Чернецов забыл об этом, не подав патрона из обоймы. Подтелков выхватил шашку, рубанул его по лицу, и посредством пять минут казаки ехали дальше, оставив в степи изрубленный прах Чернецова.
Голубов словно бы, узнав о гибели Чернецова, набросился с ругательствами на Подтелкова и более того заплакал…».
А остатки Чернецовского отряда ушли 9 февраля 1918 года с Добровольческой Армией в 1-й Кубанский (Ледяной) поход, влившись в ряды Партизанского полка.
комендант Макеевских рудников,
казачьим партизанским отрядом
Гражданская война
Знак чернецовцев
Васи́лий Миха́йлович Чернецов (22 марта [3 апреля ] , станица Калитвенская , Область Войска Донского - 23 января 1918 , близ хутора Иванкова , Область Войска Донского) - русский военачальник, полковник .
Биография
Крещён по православному канону 25 марта 1890 году в Успенской церкви станицы Калитвенской . Родители - казак со станицы Калитвенской Михаил Иосифович Чернецов и Акилина Иосифова (урожденная Бородина). Сын ветеринарного фельдшера .
Образование получал в Каменском реальном училище (станица Каменская) (1907), в 1909 году окончил Новочеркасское казачье юнкерское училище (город Новочеркасск).
Участие в Первой мировой войне
Участие в Гражданской войне на Дону
Однако в тыл отряду Чернецова тут же вышли красногвардейские отряды Саблина , предварительно перерезав железную дорогу и сбив одну роту белого заслона . Чернецов развернул отряд и атаковал превосходящие силы большевиков : 3 Московский красный полк был разгромлен белыми партизанами, а Харьковский полк основательно потрепан. Саблин был вынужден отступить. В результате боя белые партизаны захватили вагон со снарядами, 12 пулемётов , противник потерял более ста человек только убитыми. Но также велики были и потери партизан, был ранен «правая рука» Чернецова - поручик Курочкин.
Донревком без всяких оговорок признал власть большевиков и срочно запросил помощь у Москвы. Бежавшими из Каменской красными полками был назначен командовать войсковой старшина Голубов, организовавший боеспособное соединение на базе 27 полка. Однако Чернецов, после военного совета, где решено было, по предложению сотника Линькова, взять Глубокую, совершил обход Глубокой и, атаковав её из степи, а не по линии железной дороги, как этого ожидал Голубов, опять одержал победу. На этот раз трофеями донских партизан стали уже пушки и обозы красных.
На просьбу Донревкома о помощи большевики прислали Воронежский полк Петрова. Против их соединённых с Голубовым сил 20 января из станицы Каменской, куда вернулись белые партизаны, начался последний поход полковника Чернецова. По плану, командир с сотней своих партизан, офицерским взводом и одним орудием должен был обойти Глубокую, а две сотни с оставшимся орудием штабс-капитана Шперлинга под общей командой Романа Лазарева должны были ударить в лоб.
Молодой начальник переоценил силы свои и своих партизан: вместо выхода к месту атаки в полдень заплутавшие в степи партизаны вышли на рубеж атаки только к вечеру. Первый опыт отрыва от железной дороги вышел комом. Однако не привыкший останавливаться Чернецов решил, не дожидаясь утра, атаковать с ходу. «Партизаны, как всегда, шли в рост, - вспоминал один из чернецовцев, - дошли до штыкового удара, ворвались на станцию, но их оказалось мало - с юга, со стороны Каменской, никто их не поддержал, атака захлебнулась; все три пулемета заклинились, наступила реакция - партизаны стали вчерашними детьми». Орудие также вышло из строя. В темноте вокруг В. М. Чернецова собралось около 60 партизан из полутора сотен атаковавших Глубокую. Исправив своё орудие, чернецовцы стали отходить к Каменской. Чернецов допустил ошибку, неосмотрительно приказав проверить орудие по окраине Глубокой, несмотря на предупреждения командира своих артиллеристов подполковника Миончинского о том, что уйти от красной конницы будет очень затруднительно… Вскоре путь отступления оказался перерезан конной массой - казаками войскового старшины Голубова. Три десятка партизан полковника Чернецова при одном орудии приняли бой против пяти сотен конницы, орудия бывшей Лейб-гвардии 6-й Донской казачьей батареи открыли огонь, и стрелявшая без офицеров батарея показала отличную гвардейскую выучку.
| Собравшиеся вокруг полковника В. М. Чернецова партизаны и юнкера-артиллеристы залпами отражали атаки казачьей конницы. «Полковник Чернецов громко поздравил всех с производством в прапорщики. Ответом было немногочисленное, но громкое „Ура!“. Но казаки, оправившись, не оставляя мысли смять нас и расправиться с партизанами за их нахальство, повели вторую атаку. Повторилось то же самое. Полковник Чернецов опять поздравил нас с производством, но в подпоручики. Снова последовало „Ура!“. Казаки пошли в третий раз, видимо решив довести атаку до конца, полковник Чернецов подпустил атакующих так близко, что казалось, что уже поздно стрелять и что момент упущен, как в этот момент раздалось громкое и ясное „Пли!“. Грянул дружный залп, затем другой, третий, и казаки, не выдержав, в смятении повернули обратно, оставив раненых и убитых. Полковник Чернецов поздравил всех с производством в поручики, опять грянуло „Ура!“ и, партизаны к которым успели подойти многие из отставших, стали переходить на другую сторону оврага, для отхода далее» . |
В. М. Чернецов в ходе боя был ранен и в числе порядка 40 офицеров попал в плен к Голубову. Вскоре после боя Голубов получил известие о том, что чернецовцы со стороны Каменской продолжают наступление. Угрожая всем пленным смертью, Голубов заставил Чернецова написать приказание об остановке наступления. Голубов развернул свои полки в сторону наступавших, оставив с пленными небольшой конвой.
Воспользовавшись моментом (приближение трёх всадников), Чернецов ударил в грудь председателя Донревкома Подтёлкова и закричал: «Ура! Это наши!». С криком «Ура! Генерал Чернецов!» партизаны бросились врассыпную, растерявшийся конвой дал возможность некоторым спастись.
Раненый Чернецов ускакал в свою родную станицу, где был выдан кем-то из одностаничников и захвачен на следующий день Подтёлковым , от рук которого погиб.
«По дороге Подтёлков издевался над Чернецовым - Чернецов молчал. Когда же Подтёлков ударил его плетью, Чернецов выхватил из внутреннего кармана своего полушубка маленький браунинг и в упор… щёлкнул в Подтёлкова, в стволе пистолета патрона не было - Чернецов забыл об этом, не подав патрона из обоймы. Подтелков выхватил шашку, рубанул его по лицу, и через пять минут казаки ехали дальше, оставив в степи изрубленный труп Чернецова. Голубов, узнав о гибели Чернецова, набросился с ругательствами на Подтёлкова и даже заплакал…» .
Был отпет по православному канону 31 января 1918 году в Пантелеймоновской церкви хутора Иванкова станицы Каменской священником Александром Смирновым и псаломщиком Василием Байздренковым. В графе «От чего умер» написано - «Убит в гражданскую войну».
Верховный главнокомандующий Русской армией А. В. Колчак † Донская армия П. Н. Краснов А. П. Богаевский К. К. Мамантов † П. Х. Попов И. Д. Попов † Э. Ф. Семилетов † Г. Д. Каргальсков А. Н. Моллер М. В. Базавов М. Г. Хрипунов И. Ф. Быкадоров В. И. Сидорин С. В. Денисов А. П. Фицхелауров Кавказская армия В. Л. Покровский Я. Д. Юзефович П. Н. Шатилов Кубанская армия А. Г. Шкуро С. Г. Улагай Крымско-Азовская армия А. А. Боровский Добровольческая армия И. П. Романовский † А. С. Лукомский П. С. Махров И. М. Васильченко † И. Г. Барбович А. М. Каледин † М. В. Алексеев † Л. Г. Корнилов † | |
