Пробуждение королевы волчицы как попасть в катакомбы. Потема в Скайриме: где найти и как победить королеву-волчицу? Начало квеста и краткие выдержки из истории
Королева Потема в Скайриме - личность почти легендарная. Будучи одновременно сильным лидером, могучим воином и харизматичным дипломатом, Королева-Волчица также обладала маниакальным желанием занять трон. Это в итоге привело ее к таинствам некромантии, именно с последствиями действий Потемы Драконорожденному предстоит столкнулся в современном Скайриме, предупредив страшное зло, надвигающееся на Солитьюд.
Начало квеста и краткие выдержки из истории
Свое прозвище Потема получила, когда была представлена своему деду - императору Тот, взглянув на подвижное дитя, отметил, что девочка напоминает волчицу, готовую в любой момент броситься на окружающих. Будущая королева со временем вошла в свиту короля нордов Мантиарко, дала ему сына и наравне с ним заняла трон Солитьюда. Когда совет после смерти отца Потемы отдал трон дочери ее старшего брата, Королева-Волчица подготовила восстание, привлекая на свою сторону не только Скайрим, но даже Морровинд.
Спустя годы войны Потему в Скайриме повергло безумие. Она стала яростнее, жестче и злее. Союзники покинули ее после ряда военных неудач и успешных попыток поставить под свои знамена даэдра и нежить.
В итоге королева Потема в Скайриме осталась с нежитью и несколькими высшими вампирами, а ее королевство стало страной смерти. Во время событий TES V Skyrim игроку предстоит столкнутся с наследием Королевы-Волчицы и вновь победить ее. Начать квест можно в дворце Солитьюда, где Драконорожденного попросят посмотреть, что происходит в пещере "Волчий череп".
Мужчина, который кричал: "Волки!"
Для того чтобы активировать задание, нужно переговорить с Фолком Огнебородом. Тот попросит игрока разобраться со слухами о "страшных ритуалах", происходящих в пещере "Волчий череп". Сам Фолк полагает, что испуганные крестьяне всего лишь приняли и на самом деле в локации просто орудует медведь. Когда Драконорожденный все же находит пещеру, та оказывается полна скелетами и драургами. В конце локации расположен жертвенный зал, где почитатели Потемы пытаются вызвать и подчинить ее дух.
Некромантов следует убить, делать это лучше либо наскоком, не давая тем лечится, или же с помощью скрытности и лука. После этого нужно переговорить с Фолком, а тот уже перенаправит путешественника к Стирру в "Зале Мертвых". Если гонец с письмом от Фолка не появился, можно попробовать переговорить с ним отдельно. Есть вероятность, что квест запустится сам по себе.
Королева-Волчица пробудилась
Стирр, жрец Аркея, скажет протагонисту о том, что дух Королевы-Волчицы пробудился, но ему требуется тело для воплощения. Найти его можно в Скайрим, "Катакомбы Потемы", которые расположены под Солитьюдом. Там протагонист столкнется с драургами и даже вампирами, на теле которых находятся ключи, необходимые для прохождения задания. Кроме того, локация явно запущена, поскольку никто не заходил сюда после смерти самой Потемы.
В локации есть головоломка - вращающиеся двери, которые нужно "заклинить" с помощью рычага, расположенного неподалеку. Важно суметь подобрать момент, после чего получится преодолеть препятствие. Непосредственно само прохождение не слишком сложное, можно использовать скрытность или же наносить урон издалека магией. Однако впереди игрока ждет сражение с прислужниками Потемы и ею самой.
Финальная битва
Когда Драконорожденный доберется до большого зала в катакомбах, Потема предстанет в виде духа и попытается одолеть игрока с помощью магии и многочисленной нежити. Атаковать саму Королеву-Волчицу не стоит, она на этом этапе неуязвима. Важно как можно быстрее перебить драургов, иначе призрак попросту "закидает" протагониста молниями. Когда последний из нежити будет убит, откроется дверь в "тронный зал", где находятся останки самой Потемы.
Королева частично проявится в телесной форме благодаря черепу на троне. Теперь ее можно атаковать. Победить Потему в Скайрим довольно трудно. Она сильный маг, во время боя склонна призывать грозовых атронахов и атаковать игрока молниями. Зелья истощения магии и запаса сил на нее не действуют, как и яды. Атаковать скрытно затруднительно, но возможно. Лучшим вариантом будет агрессивный наскок с "Бритвой Мерунеса". После этого можно забрать череп и награду в Синем дворце Солитьюда.
Потема - личность интересная, а потому этот квест интересен. Мод "Потема" в Скайрим может изменить ее судьбу, сделав квест еще интереснее и многограннее. Можно даже изменить самого босса и сделать его сильнее. В любом случае, как локация, так и непосредственно сама история о Королеве-Волчице - это интересная и неотъемлемая часть лора.
Вогин Джарт
После битвы при Ичидаге император Уриэль Септим III был схвачен и, прежде чем его удалось доставить в замок его дяди в хаммерфеллском королевстве Гилейн, казнен разгневанной толпой. Этот его дядя, Сефорус, был провозглашен императором, после чего переехал в Имперский город. Войска, ранее служившие императору Уриэлю и его матери, Королеве-Волчице Потеме, принесли присягу новому императору. За свою поддержку власти Скайрима, Хай Рока, Хаммерфелла, острова Саммерсет, Валенвуда, Чернотопья и Морровинда запросили новый уровень автономии и независимости и получили его. Война Красного Алмаза подходила к концу.
Потема продолжала сопротивляться и проигрывать сражения, ее сфера влияния все уменьшалась и уменьшалась, и в результате только королевство Солитьюд осталось у нее в подчинении. Она призвала на свою сторону даэдра, при помощи некромантии воскресила своих павших врагов, сделав из них неживых воинов, и предпринимала атаку за атакой на своих братьев, императора Сефоруса Септима I и короля Магнуса Лилмотского. Союзники отворачивались от нее, видя ее безумие, ее единственными подчиненными остались зомби и скелеты, которых она создавала на протяжении многих лет. Королевство Солитьюд стало королевством смерти. Истории о древней Королеве-Волчице, которая командует армиями нечисти, стали ужасом для ее подданных.
Магнус открыл небольшое окно в своей комнате. Впервые за многие недели он слышал звуки оживленного города: скрип повозок, цоканье лошадей по мостовой, смех детей. Улыбка не сходила с его лица, пока он умывался и одевался. Раздался настойчивый стук в дверь.
«Входи, Пел», — сказал он.
Пелагиус ворвался в комнату. Было очевидно, что он встал уже давно. Магнус всегда поражался его энергии. Интересно, сколько бы продолжались битвы, если бы в них принимали участие только двенадцатилетние мальчишки.
«Ты выглядывал на улицу? — спросил Пелагиус. — Все горожане вернулись! Там торговые лавки, Гильдия магов, а на пристани я видел множество торговцев из разных стран!»
«Им больше нечего бояться. Мы разобрались со всеми зомби и скелетами. Горожане знают, что они теперь в безопасности».
«А дядя Сефорус станет зомби, когда умрет?» — спросил Пелагиус.
«Я сомневаюсь в этом, — рассмеялся Магнус.- А почему ты спрашиваешь?»
«Я слышал, люди говорят, что он стар и болен», — сказал Пелагиус.
«Не так уж он и стар, — сказал Магнус. — Ему шестьдесят. Он всего на два года старше меня».
«А сколько лет тете Потеме?» — спросил Пелагиус.
«Семьдесят, — сказал Магнус. — А вот это уже много. Остальные вопросы пусть подождут. Сейчас у меня встреча с командующим, но мы сможем поговорить за ужином. Ты сможешь себя занять, но не влипнуть в какие-нибудь неприятности?»
«Да, сэр», — сказал Пелагиус. Он понимал, что его отец должен продолжать осаду замка тети Потемы. После того, как тетя будет схвачена, они займут крепость. Пелагиус не очень-то хотел этого. Во всем городе стоял странный сладковатый запах мертвечины, но его выворачивало наизнанку, когда он только приближался к крепостному рву. Ему казалось, что даже если вывалить миллион цветов на это место, запах все равно останется.
Он часами бродил по городу, покупая подарки для своих сестры и матери, которые остались в Лилмоте. Он попытался вспомнить, кому же еще надо купить подарки, и был поражен. Все его братья и сестры, дети дяди Сефоруса, дяди Антиохуса и тети Потемы, умерли во время войны. Кто-то в бою, кто-то от голода, так как большая часть урожая была уничтожена во время пожаров. Тетя Бьянки умерла в прошлом году. Остались только он сам, его мать, сестра, отец, да дядя император. Ну и еще тетя Потема. Но она не считается.
Сегодня утром он подошел к Гильдии магов, но решил не входить. Такие места всегда пугали его своим странным запахом, разными кристаллами и старыми книгами. В этот раз Пелагиус подумал, что он мог бы купить подарок дяде Сефорусу. Сувенир из Гильдии магов Солитьюда.
Какая-то старушка никак не могла открыть дверь, поэтому Пелагиус помог ей.
«Спасибо», — сказала она.
Никого старше нее он, похоже, еще не видел в своей жизни. Ее лицо напоминало старое сморщенное яблоко. Волосы были совершенно белыми. Он инстинктивно уклонился, когда она попыталась погладить его по голове своими когтями. Но вот драгоценный камень у нее на шее сразу же привлек его внимание. Камень был ярко-желтым, и казалось, что внутри у него что-то заключено. Когда свет от свечей упал на камень, то оказалось, что в нем скрыт какой-то зверь на четырех ногах.
«Это камень душ, — сказала старуха. — В него заключен дух великого демона — оборотня. Его создали очень-очень давно, чтобы очаровывать людей, но я собиралась поместить в него другое заклинание. Может быть, что-нибудь из школы изменения, например, замок или щит». Она замолчала и посмотрела на мальчика своими желтыми, слезящимися глазами: «Кажется, я тебя знаю, мальчик. Как тебя зовут?»
«Пелагиус», — ответил он. Вообще-то, он привык отвечать «принц Пелагиус», но ему приказали не афишировать это в городе.
«Я знала одного Пелагиуса, — сказала старуха и улыбнулась.- Ты здесь один, Пелагиус?»
«Мой отец… в армии, он штурмует крепость. Но он вернется, когда замок будет захвачен».
«Осмелюсь сказать, это случится очень скоро, — вздохнула старуха. — Ничто, как бы хорошо не было построено, не стоит вечно. Ты хочешь что-то купить в Гильдии магов?»
«Я хотел купить подарок своему дяде, — сказал Пелагиус. — Но я не знаю, хватит ли у меня денег».
Старуха оставила мальчика разглядывать различные товары, а сама направилась к работнику Гильдии. Это был молодой норд, недавно прибывший в королевство Солитьюд. Потребовалось довольно много усердия и золота, чтобы убедить его снять заклинание очарования с камня души и поместить в него мощное проклятие, которое постепенно, год за годом, высасывает разум из владельца камня. Также старуха купила дешевое кольцо, защищающее владельца от огня.
«За то, что ты помог старой женщине, я купила тебе вот это, — сказала она, давая мальчику ожерелье и кольцо. — Ты можешь подарить это кольцо своему дяде и сказать ему, что в него заключено заклинание левитации. Так что если ему когда-нибудь потребуется откуда-нибудь прыгнуть, оно ему поможет. А камень душ для тебя».
«Спасибо, — сказал мальчик. — Вы так добры».
«Доброта здесь ни при чем, — ответила она честно. — Видишь ли, я пару раз была в Зале записей в Имперском дворце. Я прочитала, что сказано о тебе в предсказаниях Древних свитков. Однажды, мой мальчик, ты станешь императором, Пелагиусом Септимом III, и этот камень направит тебя. Потомки будут вечно помнить тебя и твои дела».
Сказав это, старуха растворилась в толпе, снующей вокруг Гильдии магов. Пелагиус пытался отыскать ее, но не решился пройти дальше большой кучи камней. А если бы он сделал это, то наверняка наткнулся бы на подземный туннель, ведущий в самое сердце замка Солитьюд. Если бы он решился войти туда, то, пройдя по развалинам некогда великолепного дворца, ныне кишащего толпами нежити, он бы попал в спальню королевы.
А в этой спальне он бы нашел Королеву-Волчицу Солитьюда, прислушивающуюся к тому, как уничтожается ее замок. И он бы увидел беззубую ухмылку на лице королевы, когда она испустила последний вздох.
Записано Инзоликусом, мудрецом второго века:
Потема Септим умерла через месяц после начала осады ее замка. При жизни она была Королевой-Волчицей Солитьюда, дочерью императора Пелагиуса II, женой короля Мантиарко, тетей императрицы Кинтиры II, матерью императора Уриэля III и сестрой императоров Антиохуса и Сефоруса. После ее смерти Магнус с согласия королевского совета провозгласил своего сына, Пелагиуса правителем Солитьюда.
Император Сефорус Септим погиб, упав со своего коня. Его брат был провозглашен императором Магнусом Септимом.
Пелагиуса, короля Солитьюда, в императорских хрониках называют «эксцентричным». Он женился на Катарии, герцогине Вварденфелла.
Император Магнус Септим умер. Его сын, которого будут называть Пелагиус Безумный, взошел на трон.
Публичная бета включена
Выбрать цвет текста
Выбрать цвет фона
100% Выбрать размер отступов
100% Выбрать размер шрифта
– Рейнель! Брелина Марион тяжело дышала. Ее глаза сверкали на сером лице, как два драгоценных камня в горной породе. Воспитание не позволяло ей согнуться, и она касалась плечом дверного проема: он обнадеживал своей ощутимой близостью, не давая упасть. – Что случилось? – вскинулась Рейнель с постели и отложила книгу. Только она уже знала ответ: она прочла его в запахе копоти, в грохоте за стенами Коллегии, в страхе в лице своей дальней родственницы. Это дракон. – Это дракон, – сказала Брелина. – На Коллегию напал дракон! Савос Арен просил позвать тебя, но только чтобы ты была осторожна. Учителя сделают все сами, как ты и учила. За тобой только последний удар. – Иду. Оставайся внутри! – бросила волшебница и села натягивать сапоги. Холод жег данмеров куда больнее огня. Но, выйдя во двор, Рейнель убедилась в том, что хорошие планы редко идут так, как надо. Учителя Коллегии с трудом сдерживали натиск дракона. На его чешуе блестела кровь, левый глаз зиял черным провалом, но до конца битвы, кажется, было еще далеко. Ее учителям не хватало практики... да что уж там, простого опыта реального боя с летающим противником. Но ведь она тут зачем-то нужна, верно? Драконорожденная поморщилась и вскинула руки. Между ее ладонями, щекоча их, прошел фиолетовый разряд. А зачем она прицелилась и прочла заклинание. Дракона сотряс мощный удар, и, рухнув с неба, он развалил своим телом остатки парапета моста. Его хвост взметнулся, и каменные обломки полетели в разные стороны. Один из них, размером с утиное яйцо, упал под ноги Рейнель, и она машинально поглядела на него. – Рейнель! Берегись! – вдруг крикнула Мирабелла Эрвин. Дракон выдохнул пламя, и оно с ног до головы охватило данмерскую волшебницу. Стон вырвался из груди Мирабеллы. Но в шипении и треске пламени заблудился стеклянный звон оберега, который Рейнель успела воздвигнуть в последний момент. Нездешним пением для нее прозвучали голоса магов-учителей, раздавшиеся одновременно со всех сторон, и сразу несколько заклинаний обрушилось на крылатое чудовище в ее защиту, ошеломив его и изранив. Дракон остановился и хрипло закричал. Огонь схлынул. Ослепленная пламенем, Рейнель прислушалась, щуря слезящиеся глаза. Вот он нечетким пятном маячит почти перед ней, чуть правее и дальше, к обрыву... Она закусила губу и начертила в воздухе несколько ледяных рун. Каждое движение отзывалось болью в руках и голове: она потратила на оберег слишком много сил. Когда она закончила, что-то треснуло и лопнуло: чешуя не выдержала перепада температур. Дракон затих. Запахло паленой кожей – а затем Драконорожденную окутал плотный горячий кокон. Сквозь звон в ушах она, скрестив руки на плечах и зажмурившись, все четче слышала обрывки чужих, осмелевших, вспомнивших нордский язык голосов: – Как будто нам мало войны... еще и эти драконы! – Когда все это кончится... Рейнель сжала пальцами переносицу, а другой рукой, морщась, с усилием взъерошила свои короткие волосы. Она знала, когда. Точнее, каким образом. Но не могла ответить: слишком много «но» поджидали ее за каждым поворотом мысленного пути. Война. Треклятая гражданская война мешала ей покончить с драконами. Она мучила ее и не давала ей покоя, безрадостная, бестолковая, беспощадная. Без перемирия не поймать дракона-предателя, без дракона-предателя не остановить Алдуина, без... Но эта цепочка догадок бессмысленна. Люди, жадные до власти, упорно мешают ей спасать мир и жить – всем остальным. Ярл Балгруф отказал в ее просьбе уже в четвертый раз, требуя официального перемирия между воюющими сторонами, а драконорожденная в четвертый раз развернулась и ушла от ворот Виндхельма. Это было четыре дня назад. Она просто не могла войти туда, но не только из-за горластых пьяниц-расистов. У Рейнель, если на то пошло, были свои суждения о достойных и недостойных престола сей страны. Они возникли давно, но оформились только с тех пор, как она ненароком ввалилась на ритуал призыва королевы Потемы Септим и была вынуждена уничтожить напавших на нее некромантов. Ураг был так любезен взамен на редкую книгу из их логова (Рейнель невольно усмехнулась, вспомнив его вечно угрюмо-злобное лицо), что выдал ей все, что нашлось в библиотеке Коллегии об ужасающей императрице. И она вскоре прочла их полностью. Историки приукрашивали, никто не без грешка – да и Драконорожденную уже теперь воспевали так, что Рейнель в этих песнях себя не узнала бы, случись с ней потеря памяти, – но и в сухом остатке Королева-Волчица заслуживала восхищения. Сильная. Жесткая. Верная себе. Рейнель все чаще думалось, что эта женщина смогла бы исправить все ошибки преемников. Мысли-мечты о королеве Потеме увлекали ее, постепенно затягивали, и недавно она поняла, что желает именно этого, а не хлипких перемирий в гражданской войне между неизвестно кем. Скайрим когда-то был достоин легенд – а что же сейчас ему мешает? Как дико мечтать о возвращении Волчицы – но неужели героям не позволены мелкие безумства? Невозможно остаться нормальным, взвалив на свои плечи весь Нирн. – Я тебя повсюду ищу! Тебе письмо. Из Солитьюда. Рейнель открыла глаза, и перед ней предстал запыхавшийся гонец. Некому было остановить его на мосту, и Драконорожденная впервые за несколько месяцев получила почту лично в руки. Рейнель взглянула на письмо: оно было подписано управляющим Элисиф. Далекий путь... Она похлопала себя по карманам и выудила несколько мелких монет. – Вот. Спасибо, – сказала волшебница и положила ему в руку монеты. Гонец раскинул их пальцем по ладони, влет сосчитал и улыбнулся Драконорожденной: – Вам спасибо, щедрая госпожа! Ну, я пойду. Она кивнула, поглощенная изучением запечатанного листа бумаги. Что же внутри? Не о Волчице ли речь? Порою мыслями Рейнель притягивала к себе желаемые события. Волшебница сломала печать и развернула лист. «Волчий Череп», – обожгло ее взгляд посреди ровных строчек. Девушка слабо улыбнулась. Подул ветер, заломил край листа, и Рейнель вновь ощутила пронизывающий холод севера. Сунув письмо за пазуху, она запахнула куртку потуже и пошла назад в свою комнату. Кости дракона, которые ученики и учителя, бойко переругиваясь и шутя, начали растаскивать на опыты, ее мало интересовали. У нее хватало образцов. Оставшись одна, она зажгла новую свечу взамен погасшей и стала читать. Фолк Огнебород писал: «Рейнель Талас! В последние дни открылась тревожная информация о событиях в пещере Волчий Череп и происходившем там ритуале призыва и привязывания, который тебе удалось прервать. Учитывая твою вовлеченность в это происшествие, я прошу тебя возвратиться в Солитьюд и ещё раз помочь нам. Я опасаюсь сообщать все подробности письменно, давай встретимся в Синем дворце. С уважением, Фолк Огнебород». Рейнель бросила письмо на стол и повернулась к шкафу. Вновь придется брать домашнее задание с собой... Но Савос Арен без вопросов подпишет ей очередной отпуск. Они ведь все понимают. Долгий путь на запад смазался в памяти, будто сон под утро. Разговор с Фолком – тоже. Выйдя от него, Драконорожденная думала лишь об одном. Вернее, об одной. Она обитала сейчас где-то поблизости, Рейнель чувствовала это – и внутри зрело предвкушение чего-то неизвестного. По наставлениям Фолка, данмерская волшебница несмело вошла под сень чужих богов и огляделась. В полумраке, под каменными сводами, дрожали гулкие молитвы, у алтарей горели свечи, прихожане в тусклой одежде сидели на скамьях, внимая звонкому голосу жрицы. Девушка повела руками по плечам, ища капюшон: тянуло скрыться от чужих глаз. Но на нее никто не смотрел. Ей даже пришлось тронуть седобородого жреца за плечо, чтобы привлечь его внимание. – Это вы Стирр, жрец Аркея? Я от управляющего. По поводу пещеры Волчий Череп. Старик мелко закивал, тревожными глазами глядя на девушку. – Ах да, мне говорили, что ты придешь... Это я, Стирр. Добро пожаловать, дитя. Сюда, за мной. Жрец Аркея отвел ее в исповедальню и предложил ей сесть. Здесь можно было не тревожиться, что кто-то из прихожан их услышит. – Для окончательного воплощения Потеме необходимо тело. Этого нельзя допустить. – Почему? Жрец поглядел на серокожую иноземку, как на умалишенную. – Она возрождает нежить там, под катакомбами. Она безумна, как в последние годы своей жизни, все, что ей нужно – это захватить Тамриэль, управляя полчищами мертвых. Это катастрофа. Ты помешала ее возрождению, и только ты можешь ее остановить. – Чтобы и дальше тянулась эта дурацкая война? – не выдержала Рейнель. Стирр опустил руку ей на плечо. – Потема ничего не сможет изменить или исправить – только разрушит все, что осталось. Это неугодно богам и гибельно для смертных, понимаешь? Ты сможешь спасти мир еще раз? Не сомневайся, ярл не поскупится на награду. Рейнель молча кивнула, про себя подумав, что иначе не отделается от старика до конца года. Жрец покивал ей в ответ, снял с шеи шнурок с ключом и отдал ей. Следом в ее руки перекочевала свернутая бумажка. – Это ключ от дверей, запирающих катакомбы Потемы, и священные слова, чтобы изгонять мертвецов. Твоя задача – принести мне останки Потемы. Я освящу их, и тогда все обойдется. Ступай. И Рейнель спустилась вниз. Ей приходилось отгонять мертвецов, дышать ртом, избегая тошноты от застоявшегося запаха камня и тлена, и идти, идти все глубже, считая ступени, пока перед ней не выросла железная дверь с литой волчицей. Это был герб Потемы Септим. Рейнель задержалась перед дверями, подняла перед ними руку, но... все не решалась открыть. Ее впервые охватили сомнения. Она продумала все для себя – но что на ее домыслы скажет Потема? Рассмеется и попытается убить? Или все-таки выслушает? Но волшебница все равно не собиралась уничтожать ее, последнюю надежду Скайрима. Стиснув зубы, Рейнель вошла, и двери захлопнулись за ее спиной. Погребальный зал заполняла синяя дымка, особенно густая у трона со скелетом в истлевшем королевском платье. Здесь было особенно душно. Рейнель сделала шаг назад, но дымка нагнала ее, прикоснулась к ее вискам, и Потема заговорила: – Драконорожденная... так вот почему мы связаны. Жаль, что не человек... – Я пришла поговорить. Дымные щупальца потянулись к бумажке в ее руках и, едва коснувшись ее, отдернулись. – Ты лжешь. Я убью тебя раньше, чем ты меня коснешься. – Меня послали уничтожить тебя, это правда. Никто в Империи не хочет возвращения Королевы-Волчицы, кроме меня. Слушай, я могу помочь тебе. – Помочь? Мне? Ледяные пальцы впились в ее голову; волшебнице показалось, что они ногтями раздирают ее кожу, чтобы добраться до мозга. Она отшатнулась, оперлась о стену, упрямо сомкнув губы, но догадываясь, что происходит. Потема читала ее мысли, бесцеремонно вторгаясь прямо в разум. Сколько же сил было в ней живой, когда ее дух может такое! У Рейнель закружилась голова. Прекрасно. Прекрасная. Она зашептала в страстном исступлении: – Я помогу! Идем со мной, королева людей, и я помогу тебе. Твое дело – отныне и мое дело тоже. Потема могла бы убить ее; она этого хотела, безумно хотела избавиться от гонца, принесшего дурные вести. Только вот пришелица говорила правду. И она страстно хотела от Потемы помощи и благосклонности. Странно, и на что эльфийке мертвая королева людей? И эльфийка была права, как ни печально. Но она не отделается так легко за аудиенцию без приглашения. – Да будет так. Драконорожденная пошатнулась и вскрикнула, когда сквозь нее прошла ледяная яростная сущность. Прошла – и враз стала меньше, бледнее, будто бы солнце, слепившее глаза минуту назад, внезапно скрылось за тучами и теперь светило едва-едва. Рейнель порой вызывала рабов из Обливиона, и они связывались с ней через магию и разум; сейчас у нее возникло похожее чувство, но она не смогла от него избавиться, как поступала обычно. Не она накладывала чары, и ей не под силу их разорвать. Пока что. Рейнель из дома великих Телванни считает – пока что. И это еще не нужно. А Потема теперь касалась ее плеч, волчицей выла в острые уши. Ей было тесно там, за ее спиной. – Я найду тебе новое тело. А пока веди меня так, как пошла бы сама, – сказала Рейнель своей новой тени и взяла с трона череп с почерневшим медным обручем, абсолютно уверенная в том, что делает. Теперь он не имел никакой ценности для жреца – но вряд ли он об этом узнает. И Королевна-Волчица наконец покинула склеп.
Королева-Волчица
Книга третья
Вогин Джарт
Записано мудрецом первого столетия Третьей эры Монтокаи:
3E 98:
Император Пелагиус Септим II умер за несколько недель до конца года, 15 -го Вечерней звезды, во время праздника Молитвы северным ветрам, что было сочтено плохим предзнаменованием для Империи. Он правил на протяжении семнадцати трудных лет. Чтобы пополнить опустевшую казну, Пелагиус распустил Совет Старейшин, заставив их выкупать свои посты. В результате высший орган государства лишился некоторого числа умных и честных, но не столь богатых членов. Многие говорят, что император умер от яда, который ему подсыпал один из бывших членов Совета.
Дети Пелагиуса прибыли на похороны отца и коронацию следующего императора. Его младший сын, принц Магнус, 19-ти лет от роду, приехал из Альмалексии, где он был советником при королевском дворе. 21-летний принц Сефорус приехал из Гилейна вместе со своей невестой-редгардом, королевой Бьянки. Принц Антиохус, 43-х лет от роду, старший сын и наследник престола, жил в Имперском городе, с отцом. Последней приехала единственная дочь покойного императора, Потема, Королева-Волчица Солитьюда. Тридцати лет и невероятной красоты. Она прибыла с огромной свитой в сопровождении своего мужа, старого короля Мантиарко, и годовалого сына, Уриэля.
Все считали, что Антиохус должен взойти на трон, но никто не знал, чего можно ожидать от Королевы-Волчицы.
3E 99:
"Лорд Воккен каждую ночь на этой неделе приводил в комнату вашей сестры каких-то людей, - поведал шпион. - Если рассказать ее мужу..."
"Моя сестра поклоняется богам завоеваний Реману и Талосу, а не богине любви Дибелле. Она что-то замышляет с этими людьми, а не устраивает с ними оргии. Держу пари, я спал в своей жизни с большим количеством мужчин, чем она, - рассмеялся Антиохус, но затем посерьезнел. - Совет медлит с моей коронацией, уверен, эта задержка - ее рук дело. Я знаю это. Уже шесть недель прошло. Они говорят, что им необходимо разобраться в бумагах и подготовиться к церемонии. Я - император! Обливион пожри все эти формальности!"
"Конечно, ваша сестра вам не друг, ваше величество, но здесь имеют значение другие факты. Не забывайте то, как ваш отец обращался с Советом. Их надо образумить и действовать нужно решительно", - шпион глубокомысленно посмотрел на свой кинжал.
"Так и делай, но следи за проклятой Королевой-Волчицей. Ты знаешь, где меня найти".
"В каком борделе, ваше величество?"- поинтересовался шпион.
"Сегодня и по фредасам я буду в "Кошке и гоблине".
Шпион доложил, что в эту ночь к королеве Потеме никто не приходил, потому что она ужинала в Синем дворце вместе со своей матерью, вдовствующей императрицей Квинтиллой. Ночь была прохладной и на удивление безоблачной, хотя днем была гроза. Земля больше не могла впитывать влагу, и, казалось, что сады формального классического стиля разбиты на водной глади. Женщины взяли по бокалу вина и перешли на балкон, чтобы посмотреть на сад.
"Кажется, ты пытаешься воспрепятствовать коронации своего единокровного брата", - сказала Квинтилла, не глядя на свою дочь. Потема видела, что годы не добавили морщин лицу ее матери, они скорее высушили ее.
"Это не так, - сказала Потема. - Да и разве это обеспокоило бы тебя, будь оно правдой?"
"Антиохус не мой сын. Ему было уже одиннадцать, когда я вышла замуж за твоего отца. Мы никогда не были особенно близки. В его возрасте уже пора иметь семью и детей, а он все не может покончить с пьянством и блудом. Он будет не очень хорошим императором, - Квинтилла вздохнула, а затем повернулась к Потеме. - Очень плохо, когда в семье разлад. Очень легко можно расколоться на кланы и группы, а вот вновь объединиться очень трудно. Я боюсь за будущее Империи".
"Странные слова... Ты что умирать собралась, мама?"
"Я распознала знамения, - сказала Квинтилла, и слабая улыбка пробежала по ее лицу. - Не забывай - я была известной чародейкой в Камлорне. Я умру через несколько месяцев, а потом, не позже, чем через год, умрет твой муж. Я сожалею, что не увижу, как твой сын Уриэль взойдет на трон Солитьюда".
"А не открылось ли тебе..." - Потема остановилась, все-таки она не хотела открываться даже умирающей женщине.
"Станет ли он императором? Да, и на этот вопрос я знаю ответ, дочь моя. Не бойся: этот вопрос разрешится при твоей жизни, так или иначе. У меня есть для него подарок, - императрица сняла с шеи ожерелье с большим желтым камнем. - Это камень душ, в нем находится дух великого оборотня, которого твой отец и я победили тридцать шесть лет назад. Я наложила на него заклинания школы иллюзий. Его владелец может очаровать любого человека. Очень важное умение для короля".
"И императора, - сказала Потема, забирая ожерелье. - Спасибо, мама".
Через час, направляясь к себе, Потема заметила, как темная фигура исчезла в темноте при ее приближении. Она еще раньше замечала, что за ней следят: такова уж жизнь при императорском дворе. Но этот человек находился слишком близко к ее комнатам. Она надела ожерелье.
"Выходи, чтобы я могла тебя видеть", - приказала она.
Человек появился из тени. Небольшого роста, средних лет, в темном плаще. Он зачарованно смотрел в одну точку, находясь под действием ее заклинания.
"На кого ты работаешь?"
"Принц Антиохус мой хозяин, - ответил он мертвым голосом. - Я его шпион".
У нее появился план: "Принц у себя?"
"Нет, миледи".
"Но у тебя есть доступ в его покои?"
"Да, миледи".
Потема широко улыбнулась. Он попался. "Веди".
На следующее утро гроза возобновилась с новой силой. Стук капель по крыше эхом отдавался в голове Антиохуса. Он стал осознавать, что начинает терять способность пить всю ночь напролет, как в молодости. Он толкнул девушку-аргонианку, которая лежала с ним в кровати.
"Сделай хоть что-то полезное, закрой окно", - простонал он.
Как только окно было закрыто, в дверь раздался стук. Это был шпион. Он улыбнулся принцу и протянул ему лист бумаги.
"Что это? - спросил Антиохус, щурясь. - Наверное, я еще не протрезвел. Похоже на орочий".
"Я думаю, вас это заинтересует, ваше величество. Вас хочет видеть ваша сестра".
Антиохус подумал, стоит ли одеться или выслать подружку, но потом передумал: "Пусти ее. Пусть смотрит".
Если Потема и была шокирована, то она этого не показала. В одеждах из оранжевого и серебряного шелка, она вошла в комнату с победной улыбкой на лице. За ней следовал человек-гора лорд Воккен.
"Дорогой брат, ночью я разговаривала с моей матерью, и она дала мне очень ценный совет. Она сказала, что мне не стоит враждовать с тобой. Ради нашей семьи и всей Империи. Поэтому, - сказала она, достав из складок одежды лист бумаги, - я предлагаю тебе выбор".
"Выбор? - в ответ улыбнулся Антиохус. - Звучит не слишком дружелюбно".
"Откажись от трона добровольно, и тогда мне не придется демонстрировать Совету вот это, - Потема протянула брату письмо. - Это письмо с твоей печатью, в котором ты признаешься в том, что знаешь, что твоим отцом является не император Пелагиус Септим II, а королевский слуга Фондукт. Прежде чем ты начнешь отрицать, что писал это письмо, я скажу, что слухов избежать будет очень трудно, да и Совет с радостью поверит в то, что твой отец был рогоносцем. Правда это или нет, писал ли ты это письмо или нет - не важно. Скандал будет большой, и ты лишишься шансов попасть на трон".
Антиохус побелел от гнева.
"Не бойся, брат, - сказала Потема, забирая письмо из его трясущихся рук. - Я прослежу за тем, чтобы в своей жизни ты ни в чем не нуждался. Любые девушки, которых пожелает твое сердце или какой другой орган".
Внезапно Антиохус рассмеялся. Он посмотрел на шпиона и подмигнул ему: "Я помню, как ты залезла в мой стол, нашла там непристойные каджитские картинки и потом шантажировала меня. Это было почти двадцать лет назад. Замки с тех пор стали совершеннее, ты должна была заметить. Сама ты бы не смогла проникнуть ко мне - ты бы погибла".
Потема улыбнулась. Это было не важно. Он был у нее в руках.
"Должно быть, ты зачаровала моего слугу, чтобы он провел тебя в кабинет, где ты могла воспользоваться моей печатью, - ухмыльнулся Антиохус. - Возможно, заклинание от твоей мамочки-ведьмы?"
Потема продолжала улыбаться. Ее брат был умнее, чем она думала.
"А знаешь ли ты, что даже самые мощные заклинания очарование действуют очень недолго? Конечно же, ты не знала. Ты же никогда не занималась магией. Поверь мне, лучше хорошо заплатить человеку - это будет гораздо надежнее любых заклинаний, сестра, - Антиохус достал свой листок бумаги. - Теперь у меня есть к тебе предложение".
"Что это?" - спросила Потема. Улыбка исчезла с ее лица.
"Да так, пустяки, но если подумать, то очень серьезная улика. Это листок, на котором ты тренировалась, пытаясь подделать мой почерк. У тебя такой дар! Интересно, а раньше ты уже подобным занималась? Слышал, нашли письмо покойной жены своего мужа, в котором она признавалась в измене и в том, что их сын был незаконнорожденным. Не ты ли его написала? Что будет, если я покажу эту записку, свидетельствующую о твоем удивительном даре, твоему мужу? Поверит ли он мне? В будущем, дорогая Королева-Волчица, не повторяйся".
Потема покачала головой, не в силах вымолвить ни слова.
"Давай сюда свою подделку и иди прогуляйся под дождем. И забудь о попытках не допустить меня к трону, - Антиохус пристально посмотрел на Потему. - Я буду императором, Королева-Волчица. Теперь ступай".
Потема протянула письмо брату и вышла из комнаты. Некоторое время она молчала. Она смотрела, как дождевые капли стекают по мраморным плитам.
"Да, брат, будешь, - сказала она. - Но недолго".
